Ну а чего вы хотели?.. — V
Иван Александрович говорил долго и сопровождал изложение множеством разнообразных примеров. В кратком пересказе его мысль можно выразить следующим образом.
Представим себе человека, который пытается встроиться в сложившуюся до него систему отношений между людьми. Он принимает существующие негласные правила и старается вписаться в общую структуру социума в том виде, в котором она ему понятна. Те примитивные тесты, которые дают во всяких государственных научных или частных конторках, показывают лишь способность человека решать именно такие вот тесты. Все олимпиады и конкурсы основаны на задачах, уже имеющих решения (хотя бы эталонные решения жюри) или на задачах, заданных в русле шаблонной логики. Если человек шаблонно ответил на вопросы теста, получил работу, а затем сидит на ней и жалуется на шаблонность и рутину, которая сопровождает его с понедельника по пятницу, то возникает естественный вопрос: «ну а чего ты хотел? Ты своими стандартными ответами продемонстрировал работодателю свою готовность быстро решать стандартные однообразные задачи, ты показал, что отсидел несколько лет в вузе, готовя себя к такой вот типичной работёнке в таком вот типичном офисе, выполняя роль типичного исполнителя типичных заданий, который подчиняется спущенной ему сверху типичной системе отношений, не подвергая её сомнению, и который принимает любые, даже самые унизительные для здравого смысла типичные правила типичной игры “работа-дом-работа”». В каком-то смысле можно понять такого человека, ведь он принял негласные правила, по которым принято отвечать на собеседовании так, как этого ожидает работодатель, то есть ответы должны быть простыми логичными по мнению именно работодателя. Но тогда возникает другой не менее интересный вопрос: «Ну а чего ты хотел? Ты дал ответы в соответствии с поверхностной логикой, присущей обыденному сознанию, такому же, как у твоего работодателя; ты показал, что готов решать задачи первым способом, который приходит тебе на ум. Этим жестом ты подтвердил своё понимание того факта, что твой работодатель не в состоянии выйти за рамки поверхностной логики и не сможет дать тебе каких-то необычных и интересных задач. Так почему ты ожидаешь, что после этого тебе будут давать задачи, требующие творческого подхода? Откуда они возьмутся в заурядной конторке, работники которой ограничены лишь поверхностной логикой мышления?». Соискатель понимает, что находится как бы в западне, ведь если он поступит нестандартно и не угодит начальству, дав правильные, но необычные ответы, то проверяющий его не поймёт, подумает, что кандидат не способен на элементарные умозаключения. Поэтому соискатель может остаться вообще без работы со своим светлым творческим умом. И здесь также возникает интересный вопрос: «Ну а чего ты хотел? Ты заведомо знал, что начальству нужен типичный исполнитель типичных задач, и знал, что придётся забыть о творчестве и саморазвитии, так что же ты теперь ноешь по поводу невозможности реализовать свой творческий потенциал? Ты сам подписал неявное соглашение с работодателем, взявшись за типичный тест и дав на него типичные ответы, поэтому в соответствии с этим соглашением будешь решать типичные задачи с поверхностной логикой решения. Ты САМ подписался на рутину – ты её и получил!». Таким образом, человек, выбирая свой жизненный путь, сталкивается с простым по существу, но в то же время очень трудным для правильного осознания феноменом, который называется «за что боролся, на то и напоролся» или «что посеешь, то и пожнёшь». Если человек посвятил значительную часть времени тому, что тренировался решать стандартные задачи, ответы на которые в сущности уже существуют, наращивал свои формальные показатели вроде IQ, числа наград на конкурсах, процента «пятёрок» в дипломе, индекса цитирования, числа публикаций и т. д. и т. п., то нет ничего удивительного в том, что дальше награда за некую работу такого человека будет выражаться в этих же формальных ценностях, зачастую не имеющих внутреннего содержания. Встав на пусть карьерной лестницы и приняв правила продвижения по этому пути, он в качестве награды за свои труды будет получать именно это продвижение. В умолчаниях остаётся тот факт, что предсказуемое в смысле вероятностной предопределённости движение по стандартной лестнице не содержит в себе никакой творческой самореализации, а потому как-то глупо пытаться убежать от продукта СВОИХ ЖЕ собственных усилий — от бытовухи, рутины и прочих форм мёртвого однообразия.
— То есть вы хотите сказать, – удивлённо поинтересовался Василий, – что сложившаяся система оценивания людей на специальных тестах или соревнованиях является всего лишь способом «оценить товар» как на рынке? Ведь на многих работах не нужно творчества, а нужна чёткая исполнительность. Причём, как я понимаю, – Василий продолжал свой вопрос, – такая система сложилась не специально, а как бы стихийно, то есть люди, мыслящие стандартно и поверхностно, не понимая, в чём состоит суть творческого развития и смысла жизни, заменили его разными формальными статусами и оценками друг друга. Их работа состоит из набора каких-то простых и типичных задач на каждый день, а разные тесты призваны всего лишь показать способность кандидата к выполнению именно таких задач. Причём отклонения от этой «нормы» не поощряется другими участниками этой странной игры, то есть при отклонениях тебя сразу поставят на ступень ниже «нормальных» людей, не разобравшись в том, что ты хотел сказать.
– Это правильная, но очень поверхностная трактовка, Василий, – сообщил Иван Александрович, – всё гораздо сложнее. Во-первых, отклонения бывают разными, и если ты посмотришь на большинство людей с отклонениями, которые считают себя оригинальными, ты увидишь, что по сути своей они ничем не лучше людей нормальных, а в плане поведения даже хуже. Они поступают «не как все» вовсе не потому, что имеют более сильную, глубокую и обоснованную жизненную позицию, а просто потому что им кажется хорошей идеей быть «не такими как все». И вот, эта группа людей, одинаково и предсказуемо ведущая себя «не так, как все», приносит скорее больше вреда, чем пользы, а поэтому подобные шаблонные задания и тесты на собеседованиях как раз играют роль очень хорошей защиты от такой вот группы «оригиналов», состоящей, по сути своей, из ничего не умеющих людей. Во-вторых, дело не только в том, подходит ли человек под задачи теста или не подходит. А в том, что человек ВООБЩЕ принимает подобные правила игры, а потом от них же хочет как-то убежать, причём убегает всё по тем же правилам. Давай рассмотрим пример, поясняющий суть идеи «неявных правил игры». Вот возьми это примитивное развлечение водителей-неудачников, которые любят «рвать» со светофора, соревнуясь с автомобилем в соседней полосе. Теперь попробуй рассказать мне: кто и когда постановил, что водитель, который быстрее проехал перекрёсток, лучше того, кто «проиграл»?
– Хм, – начал Василий, – как бы уже не одну тысячу лет существуют соревнования по типу «кто первый».
– Это верно, – подтвердил Иван Александрович, – однако ты не ответил на скрытую часть моего вопроса: почему так важно двум безответственным водителям почувствовать себя лучше и почему лучший тот, кто первый?
– Ну это некая скрытая форма самоутверждения, – начал юноша, – типа у кого более крутая машина, тот более успешен в жизни или просто он успешен, потому что лучше управляет автомобилем.
– Опять не туда, – улыбаясь сказал Иван, замахав перед собой руками, – зачем им так самоутверждаться и почему именно эта форма считается обоими участниками подходящим для этого способом? Почему оба знают то, что нужно делать, хотя даже не договаривались друг с другом? Почему первый считается победителем? И теперь ещё один вопрос: почему более мощная машина круче?
– Таковы правила? – робко предположил юноша.
– Вот именно! – обрадовался Иван. – Они оба подчинились негласным правилам, которые существуют в самой культуре, Василий. Ты понимаешь? В нашу культуру «зашита» определённая логика социального поведения, которая совершенно не до конца осознаётся участниками игры. Если бы человек просто подумал самостоятельно, вышел бы за пределы поверхностной логики и постарался задать нестандартные для этой логики вопросы, то он обнаружил бы много интересного. Например, он понял бы, что оба описанных в примере водителя – это два типичных дятла, которые, во-первых, увеличивают общую опасность в текущей дорожной ситуации, во-вторых, почём зря насилуют свои автомобили, заставляя их работать на пределе мощности; в-третьих, резкий разгон сильно повышает расход топлива (пусть даже кратковременно), а затем через пару сотен метров всё равно придётся ударять по тормозам, чуть больше стирая тормозные колодки и диски – всё это в совокупности приводит к более частым ремонтам или техническим обслуживаниям. Пусть по капле, но всё же это удар по экологии. А таких дятлов десятки миллионов и каждый день многие из них добавляют эту самую каплю. В-четвёртых, и это самое важное, сама логика…
– Сама логика этих людей, – подхватил Василий, осознав вдруг глубину мысли Ивана Александровича, – в том, что они всю свою жизнь проводят в таком вот состоянии дятлов. Если посмотреть за их жизнью более внимательно, то можно заметить, что подобная неосторожность на дорогах ради детской игры в догонялки – это лишь вершина айсберга их логики социального поведения. Обычно такие люди совершают в жизни куда более безрассудные поступки, позволительные для них по тем же причинам, по которым они соревнуются на светофорах, а само это соревнование – это даже не проблема, это лишь индикатор, по которому можно сразу многое сказать о человеке. Скорее всего, они курят или пьют, склонны к бездумным решениям в пользу собственного комфорта, могут позволить себе мусорить на улице, считая, что одна их брошенная бумажка ничего не меняет. Ну и самое главное – они подчиняются негласным правилам взаимоотношений, основанным на формальных статусах, а потому вместо развития своего творческого потенциала просто гоняются за мифической успешностью и крутостью, ну или, на худой конец, просто идут за примитивными формами удовольствия. Формально, принимая правила игры в гонки на светофорах, они признаются в том, что по жизни они типичные неудачники, которым обязательно нужно что-то кому-то доказывать, чтобы показать свой вес, в том, что их личный комфорт важнее общественной безопасности, в том, что они мыслят поверхностно и в том, что они настолько тупые, что думают, будто победить в такой гонке – это реально что-то значит. Нормальный человек не будет что-то кому-то доказывать подобным образом, потому что знает себе цену и вообще в целом знает, чего хочет и как этого добиться. Неудачник же этого не знает, поэтому просто действует по поверхностным примитивным правилам, не в состоянии выйти за их пределы, ему нужно, чтобы какие-то внешние события вроде таких побед на «гонках», составляли его личность…
– Так-так, Василий, хватит, – поспешил прервать юношу Иван, – а теперь, пока ты не забыл эту важнейшую мысль, представь сейчас как можно ярче следующий момент, полный смысл которого ты поймёшь с возрастом. Все эти участники олимпиад, разных конкурсов и соревнований – это точно такие же дятлы, если они приняли участие в подобных мероприятиях с целью оказаться как можно быстрее, выше, сильнее и т. д. Если же они считают, что по итогам подобных конкурсов человек должен получить в обществе некий статус или признания, то они дятлы вдвойне. Есть только одно полезное свойство подобных мероприятий – развитие некоторых положительных качеств и обмен опытом более удачного решения задач. При этом не имеют значения ни итоговые баллы, ни какие-то привилегии по числу этих баллов. Нормальному человеку будет важно только то, какие задачи конкурса он решил правильно и наиболее хорошо и что ему теперь с этим итогом делать. ВСЁ! То есть соревноваться в подобных мероприятиях друг с другом и ожидать, что после этого, в зависимости от позиции в рейтинге, тебе что-то светит – это ничем не отличается от логики дятлов, рвущих со светофора. Разница только в деталях реализации этой примитивной программы. Таким образом, и те, и другие дятлы руководствуются логикой социального поведения, в которой принято соглашаться с предложенными правилами, ожидая затем высокого качества жизни. И вот поэтому я и задаю свой любимый вопрос: «Ну а чего вы хотели? Вы сознательно отказались от самостоятельного мышления, от саморазвития и творчества в пользу решения спущенных вам сверху задач и следованию спущенным вам сверху правилам, а теперь удивляетесь, что на вашей работе нет места развитию и творчеству». Иными словами, эти люди согласились на типичную шаблонную навязанную им жизнь формальных статусов, а потому в довесок получают типичную шаблонную ситуацию: нелюбимую работу по 40 и больше часов в неделю, несоразмерную с работой нищенскую зарплату, скандалы и истерики в семейных отношениях, в общем, тупую и серую жизнь – ту, которую они сами себе выбрали, подписав её правила. Они выбрали всё это сами, так же тупо и серо следуя тупой и серой логике социального поведения. Свои бытовые проблемы они решают так же примитивно, как тесты для приёма на работу — первым попавшимся способом, — и получают в итоге такое же поверхностное существование, которое даже жизнью назвать трудно. Ну а в качестве утешения любой участник подобных взаимоотношений с обществом время от времени получает какой-то новый статус или победу в гонке на светофоре. Здорово ведь! Вот смотри: у человека жизнь не удалась, но зато он первый проехал на своей телеге сто метров, имея возможность как бы переложить свой статус неудачника на того, кого он опередил. Однако вскоре иллюзия превосходства пропадает и нужно искать следующую жертву для самоутверждения…
Иван замолчал и закрыл глаза, откинувшись на спинку кресла, а Василий задумчиво глядел на свою чашку с недопитым чаем. Некоторое время висела тишина, которую нарушил Василий:
– Ваш Институт – это некая альтернативная реальность социальных отношений? Те люди, которые не приняли поверхностную логику социального поведения, организовали некое сообщество, объединившись в таком Институте и занимаясь наукой… но ведь если это так, то что делать другим людям, творчество которых не может быть связано с наукой в привычном смысле этого слова?
– О, отличный вопрос, – обрадовался Иван, снова усевшись ровно, – он показывает, что ты уже начал потихоньку понимать сущность нашего Сообщества. Дело в том, Василий, что аналогичные Сообщества вроде нашего Института существуют во всех областях человеческой деятельности. Более правильно будет сказать, что наш Институт – это часть Сообщества. Очаги свободного и самостоятельного мышления возникают во всех уголках мира, просто ты этого не замечаешь. Существует даже противостояние между людьми из двух этих разных культур, причём провоцируется оно неудачниками из типичной системы отношений, не понимающих логику по-настоящему свободных людей. Но обо всём этом мы сейчас не будем разговаривать. Это предмет Социального Лесничества, одной из наук, зародившихся в нашем Институте много десятилетий тому назад… собственно, сейчас ты общаешься с одним из учеников основоположника данного направления, и тебе предстоит ещё долго учиться у нас, прежде чем ты доберёшься до этой дисциплины и сможешь понять её правильно.