Невидимки Люфтваффе
9 февраля 1894 года в Нижней Саксонии родился Теодор Ровель. В 1914 году он поступил служить на флот (Кайзерлихмарине), и после ускоренного обучения получил распределение на линкор «Вестфален». В марте 1916 года Ровель подал рапорт, с просьбой отправить его на учебные курсы по специальности летчик наблюдатель. После их успешного завершения лейтенант Ровель оказался в составе I торпедоносной эскадрильи.
После окончания войны, пилот устроился в дочернюю компанию «Люфтганзы», авиа-фирму «Ганза Люфтбильд». Коньком этой компании была аэрофотосъемка, поэтому нет ничего удивительного в том, что вскоре Ровелю предложил сотрудничество «Абвер».
В марте 1935 года Ровель восстановился в люфтваффе, командование получило опытному летчику-наблюдателю и аэрофотографу курировать работу по созданию мощных воздушных фотокамер и высотных самолетов-разведчиков. К этому времени он заматерел настолько что профессионально общался с авиаконструкторами и разработчиками мощной аэрофототехники.
В 1936 году майор Ровель возглавил авиационный спецназ люфтваффе.
Перед войной «Невидимки» Ровеля летали как у себя дома над территорией Франции, Англии, Бельгии, Голландии, Польши, СССР. Летчики экстра-класса фотографировали нефтеносные районы Ближнего Востока, Кавказа, Румынии и расположение английских войск в районе Суэцкого канала. Благодаря его «востроглазым» мальчикам вермахт беспрепятственно обошел «Линию Мажино», а потом «вскрыл» сеть английских радиолокаторов состоявшую из 80 станций обнаружения противника.
До нападения на СССР самолеты из авиагруппы Ровеля вольготно себя чувствовали и в советском небе. В первые четыре дня войны «Невидимки люфтваффе» нащелкали сотни фотографий стратегических объектов Москвы. Наши пэвэошники заметили воздушных разведчиков только ранним утром 27 июня 1941 года. «Невидимки» могли работать на высоте 12-14 тысяч метров. Средства ПВО союзников были бессильный перед немецкими высотными самолетами.
Вот какие докладные записки в конце 1943 года поступали на имя наркома авиационной промышленности Шахурина:
«22 августа 1943 г. с 08 часов 40 минут до 10 часов 10 минут противник произвел разведку г. Москва и окрестностей одним высотным разведчиком типа Ю-86Р1 на высоте 12 000—13 000 м.
Самолет противника был обнаружен в 7 часов 42 минуты в районе Издешково и, пройдя по маршруту: Вязьма—Кубинка—Звенигород—Чкаловская-Москва—Гжатск, вышел из системы ВНОС в районе Издешково (40 км западнее Вязьмы).
В зоне огня и в районе г. Москва противник находился 1 час 30 минут (с 8 часов 40 минут до 10 часов 10 минут) и трижды прошел над центром города.
Для перехвата противника разновременно было поднято 15 истребителей с аэродромов: ЦА (Центральный аэродром — прим. авт.), Кубинка, Люберцы, Инютино, Внуково, из них три Як-9, по два «Спитфайер», «Аэрокобра» и МиГ-3, а также шесть Як-1.
Из всех поднятых истребителей только один — «Спитфайер», пилотируемый старшим лейтенантом 16-го иап Семеновым, поднялся на 11 500 м и вел огонь по противнику с кабрирования, находясь ниже противника на 500 м и сзади на 200 м. Летчик Семенов израсходовал 30 снарядов и 450 пуль патронов, после чего пушка и пулеметы отказали из-за обледенения. Противник вел ответный огонь с правого борта и снизу трассирующими пулями.
В районе Москвы и на обратном пути до Можайска противника преследовали летчики: 12-го гвардейского иап — младший лейтенант Наливайко (Як-9), набравший только 11 100 м, 562-го иап — Полканов и Буцлов (Як-1), набравшие 9500 м, 28-го иап — Абрамов и Евдокимов («Аэрокобра»), набравшие 9000 м, 565-го иап — Крупенин и Климов (МиГ-3), набравшие 10 800 м. Все летчики, из-за большой разности высот, боя не вели. Зенитная артиллерия огня по противнику не вела, ввиду недосягаемости высоты.
Выводы:
1. Противник в шестой раз с июля 1942 года произвел разведку г. Москва высотным разведчиком Ю-86Р1 безнаказанно, пройдя трижды над центром города. На самолете выявлены две огневых точки (снизу и с правого борта).
2. Имеющиеся в особой Московской армии ПВО истребители не могли набрать необходимой для боя высоты. Их вооружение оказалось неподготовленным для ведения огня на больших высотах при низкой температуре.
3. Не исключена возможность сбрасывания противником в будущем при подобных безнаказанных полетах над г. Москва мелких бомб.
Несмотря на то, что противник уже более года ведет безнаказанную разведку г. Москва на большой высоте, вопрос о высотных истребителях для ПВО столицы до сих пор практически не решен.
Прошу Вас ходатайствовать перед Государственным Комитетом Обороны о спешном вооружении Особой Московской армии ПВО высотными истребителями и кислородным оборудованием.
Одновременно докладываю, что постановлением ГКО № 2946 1943 года на промышленность была возложена задача — обеспечить высотными авиамоторами истребительную авиацию г. Москва. До сего времени это постановление не выполнено».
Воздушные спецназовцы Ровеля могли работать по ночам, для этого они подсвечивали цели специальными воздушными световыми бомбами и за 10-20 секунд успевали сделать высокоточные фотографии запланированных объектов.
Когда советским асам удавалось приземлить птичек Ровеля, те вели себя на допросах дерзко и нагло. Смеясь они говорили, что посидят самую малость в лагере для военнопленных, отоспятся за все годы войны и дождутся прихода своих товарищей. Такое поведение для значительной части военнопленных немецких офицеров было свойственно до середины 1944 года. Часто немецких высотных разведчиков приходилось таранить причем не только советским, но и английским летчикам.
После назначения в феврале 1943 года Ровеля на должность командира «Опытного полигона» с подчинением лично Герману Герингу, его группу расформировали и разбросали по разным фронтам. Складывается впечатление, что кто-то решил использовать мастерство немецких «высотников» для выполнения более существенных задач.
В сентябре 1944 года 50-летний Ровель внезапно вышел в отставку. Ряд зарубежных историков не сомневается в том, что с конца 1944 года ребятишки Ровеля перевозили в разные точки мира награбленные нацистами ценности, а перед падением Берлина вывозили из Германии нужных для создания будущего IV Рейха нацистов.
После войны Ровель нарисовался в ЮАР, где помогал правительству этой страны укреплять режим апартеида.
84-летний нацистский преступник прожил вполне счастливую жизнь, не отягощенную раздумьями о своих кровавых преступлениях, и умер 6 июня 1978 года в Мюнстере.