Муренокоммунизм 2023. №6
Одинокая собака бежала по обочине широкой шестирядной автомагистрали, периодически останавливаясь и принюхиваясь. Иногда она пугливо прижималась к плоскому боку дорожного ограничителя, провожая взглядом подслеповатых глаз очередной проносящийся мимо беспилотный грузовик.
После каждого из них в воздухе ещё долго оставались неприятные запахи продуктов сгорания, перегретого машинного масла и резины. Собака поначалу пыталась бежать быстрее, избегая дышать смрадом, но потом поняла, что лучше наоборот замедляться, чтобы отвратительные миазмы могло развеять накатывающим на трассу ветром.
Эти огромные, воняющие чадом многоколесные механизмы она ненавидела потому что они мешали ей своей вонью. По дороге ездили и другие машины, но они разительно отличались от своих более крупных подобий. Они практически не пахли.
Собака не могла знать, что двигатели, использующие все виды топлива из переработанной нефти уже пять лет ставились только на мощные грузовые универсальные ходовые базы для которых пиковая максимальная мощность была насущной необходимостью. Для легковых же автомобилей наконец то достали "из под сукна" или попросту своровали у других стран все прототипы и разработки двигателей, работающих на водороде и теперь по дорогам Союза бегали едва слышно фырча миллионы автомашин, чьи двигательные и топливные модули УХБ были планово заменены на использующие водород. Тысячи автозаправок для закачки водорода в топливные ёмкости ударными темпами были построены вдоль всех главных транспортных артерий страны и строились теперь на периферии.
Но собака не знала этого. Она просто бежала, голод толкал её старое немощное тело вперед. К городу, что сиял сотнями огней в утренних сумерках...
При капитализме до неё никому не было бы дела, но сейчас при коммунизме наличие собаки на трассе бесстрастно фиксировали видеокамеры с арочных осветительных конструкций трассы и обьективы регистраторов автоматических беспилотных грузовиков. Вот только боковые значки со счетчиком гражданских наблюдателей в уголке изображения с каждой из камер краснели нулями. Ранний час, не пользующееся популярностью у сетевых зевак место для наблюдения. Всё это значило только одно. Никто кроме равнодушной автоматики пса не видел в это утро и казалось бы сейчас она вот вот достигнет своей цели и незамеченной проберется в этот лабиринт городских сооружений, чтобы навсегда исчезнуть там...
Чу!
Одна из проезжающих мимо легковых автомашин покачнулась, плавно притормаживая. Через прозрачное боковое стекло было видно, что водитель, миловидная женщина лет тридцати наклонилась к зафиксированному в специальных зажимах смартфону на приборной панели автомобиля и нажала одну из иконок для вызова диспетчерской городской службы.
— Диспетчерская, слушаю...
Городская служащая не представилась потому что в этом не было нужды. Чтобы начать работу за пультом диспетчера требовалось вставить в прорезь считывателя свою гражданскую карту, поэтому данные о принявшем вызов операторе уже были указаны в специальном окошке на дисплее смартфона позвонившей женщины. Старые нормы этикета были отброшены в угоду информативности и быстрого реагирования служб. Кроме того, этим обеспечивался непосредственный двухсторонний контроль принятия вызовов самими гражданами.
— Тут на трассе... — женщина бросила взгляд на экран навигатора, — Л89, отрезок 517, беспризорное животное. Явно беспризорное, очень плохо выглядит.
— Вызов принят, спасибо за сотрудничество. Пожалуйста, не пытайтесь самостоятельно поймать животное, ваш вызов передан специалистам по отлову. Они имеют всё необходимое оборудование для оказания скорой ветеринарной помощи
— Да, конечно. Я всё понимаю, — женщина завершила сеанс связи и нажала педаль акселератора, трогая с места. За судьбу дворняги она была спокойна.
Уже завертелись незримые большие и маленькие винтики государственного аппарата Союза...
Сначала диспетчер со своего пульта вышла на камеры наблюдения данного отрезка трассы и лично убедилась, что собака действительно присутствует. Щелчок клавиши и пятиминутный видеоклип был прикреплен к файлу вызова, потом ещё один с другого ракурса. Далее диспетчер нажала кнопку с длинным названием "Формирование рабочей заявки" и двумя кликами прикрепила файл вызова к заявке, отстучала краткий сопроводительный текст, после чего выбрала из списка специализированных служб ловцов и переслала заявку им... На этом её участие в процедуре было завершено и диспетчер снова получила статус свободной для вызовов в Системе.
Начальник ветстанции в этот момент увлеченно резался в карты с дежурным механиком в одном из боксов отчего конечно же прозевал тот момент, когда энергосберегающую заставку монитора с модными в этом сезоне виртуальными рыбками сменило выскочившее окошко с текстом рабочей заявки и приложенными файлами. Спустя минуту ввиду бездействия оператора и отсутствия реакции по таймеру включилось голосовое оповещение и на всю станцию загрохотало: "Внимание, вызов! Персоналу - двухминутная готовность!"
Ревун надрывался до тех пор пока свалившееся от неожиданности в смотровую яму начальство не выудило из кармана мобильник и не приняло заявку на выполнение дистанционно. Это позволило Системе сразу же разослать уведомления всем находящимся в километровом радиусе специалистам, у которых в данных по специализациям присутствовали строчки: "Ветеринария 1 кат.", "Стрелковое оружие 3 кат." и "Вождение пилотируемых ТС". Тех, кто запретил прием рабочих уведомлений для своего аккаунта по тем или иным причинам Система своим вниманием обошла. Труд в Союзе был исключительно добровольным делом, а угрозу нехватки кадров компенсировали избыточностью профессиональной подготовки граждан в период детства.
Мерно отсчитывал секунды новый таймер, по истечению которого внутренняя программная оболочка ветстанции должна была разослать новый пакет уведомлений, но теперь уже для всех специалистов, кто находился в пятикилометровом радиусе. Поскольку почти все, кто хотел и мог работать уже были онлайн, заявку приняли в течении десяти секунд.
"Дежурному механику - подготовить транспорт для выезда оперативной группы" — потребовал оповещатель в боксе после получения данных о полной комплектации экипажа, но механик и без того не зевал. Сначала он вставил технический ключ в запиратель отсека аккумуляторов, открыл его. Потом этим же ключом отключил захваты подзаряжающего аккумуляторы шкафа где аккумуляторы были надежно зафиксированы в ячейках заряжания. Достать увесистый пятикилограммовый короб аккумулятора, хекнув впихнуть в отсек, запереть, вставить шунт универсального тестера в гнездо на блестящем боку, дождаться отчёта автоматики о готовности систем и заполненности топливного бака, подтвердить факт готовности личным цифробуквенным кодом – нехитрую процедуру подготовки он знал назубок.
Дверь рывком распахивается и в гараж вбегают люди: водитель на ходу жуёт булочку, волосы ветврача поблескивают влажным - мылась и только ловец как всегда невозмутим и уже укладывает кофр с винтовкой в салон. Винтовка с транквилизаторами всегда хранится отдельно и сейф может быть открыт только тем гражданином, что может гордиться приличным трудовым рейтингом, да ещё и отметкой о прохождении добровольной службы в армии в придачу. Только эти условия дают доступ к получению этого вида ручного стрелкового оружия в стране.
Краткий миг суеты, водитель вкладывает свой смарт в выемку приборной панели и вот двигатель мерно заурчал, изливая на пол гаражного бокса тоненькую струйку выработанной воды. Гаражные ставни с лязгом поднимаются и автомобиль с зеленой полосой вдоль борта и надписью "Ветстанция 12" срывается с места.
Опять наступает тишина, изредка прерываемая шлепками карт об журнальный столик...
Ветеринар в этот момент уже подключила планшет, выбрасывает в сеть заявку на поддержку дронами и в её наушнике в общем голосовом чате уже гомонят голоса - десять-двадцать человек прямо сейчас готовы взять на себя управление специализированными квадрокоптерами. Народ возбужден и предвкушает охоту, кто то уже прикидывает сколько ещё вылетов осталось до получения разнообразных "ачивок" для своего аккаунта, а то и благодарственной награды от городских служб, но равнодушных нет. Равнодушные просто не работают, прожигают жизнь и государство не посягает на это их право.
Потребители не ограничиваются в правах, но у коммунизма иной порядок и иные ценности пришли на смену старым. Там где раньше было достаточно тряхнуть пачкой купюр для получения восторженных взглядов теперь ждут иного - известности, а известность, похвалу и почет от общества, от государственной системы можно достигнуть только тем или иным трудом. Нишу бьюти бложеков и игровых стримов прочно заняли "старички", которые не собираются отдавать аудитории просто так. Да и аудитория уже не бросается на новых стримеров как омуль на наживку, она уже привередлива. Её уже не увлечешь прохождением новой игрушки, потому что популярность прохождений держалась на том, что при капитализме не каждый мог себе позволить ни мощной игровой системы, ни покупку дорогой игры. Теперь же когда это стало бесплатным и доступно любому, интерес к игровым стримерам упал значительно. Люди стали играть сами, а поиграв стали требовать новых зрелищ. Поэтому часть из тех, кто забивал восторженными криками локальный голосовой чат, нетерпеливо постукивая клавишами принятия заявки на управление беспилотником, часть из них, молодых, энергичных - уже стримила. На арену стриминга вышли ворки — люди, которые показывают зрителям свой труд. А труд оператора беспилотного аппарата был одним из самых простых, а значит был востребован.
— Вижу животное. — сообщил водитель, останавливая машину, которая тут же засияла вспышками проблесковых маячков, предупреждая встречный транспорт о проведении операции городских служб. На все смартфоны, при соблюдении двух условий: нахождение в спецслоте для активации транспорта и нахождение в радиусе километрового периметра, высылалось уведомление, которое озвучивалось принудительно без учета пользовательских настроек. В каждом автомобиле сейчас прерывалась музыка, переводились в режим ожидания звонки и только мягкий голос звучал на весь салон "Проводится операция городских служб, остановите транспортное средство и ожидайте". Никакого вмешательства в управление не допускалось в принципе, просто каждый гражданин после получения такого уведомления и отказа от его выполнения брал на себя ответственность за любой, причиненный им ущерб имуществу в зоне проведения операции. Его вина и его действия потом будут оценены комиссионно, ведь в каждой машине есть камеры и не только в салоне, но даже спереди и сзади, а накопитель данных расположен глубоко в ходовой базе, куда имеют доступ лишь механики.
Ловец вскинул бинокль и оценил ситуацию. Ему совсем не нравилось, что собака уже миновала незримую границу пригорода и теперь перед ней открывались все возможности, чтобы оставить патруль с носом и затеряться в нагромождении городских построек. Работать с такого расстояния транквилизаторами было рискованно - риск спугнуть животное был велик.
— Выпускаем птичек, — вынес он вердикт и чат взвыл. Водитель коснулся приборной панели и нажал одну из кнопок после чего задняя часть крыши спецтранспорта раздалась в стороны открыв взгляду десять симметрично расположенных ячеек с тускло поблескивающими отраженным светом уличных фонарей коптерами. Развернулась в рабочий режим и начала вращение крохотная полусфера спутникового передатчика.
— Пуск! — пружинные катапульты подбросили дронов на высоту в два метра, где они развернули свои винты и зависли жужжа моторчиками. На дисплее приборной панели побежали строки отсчета обратного времени до истощения внутренних аккумуляторов каждого дрона.
— Ну что, разбирайте, — разрешил водитель и открыл доступ к управлению для собравшихся пилотов.
Наверняка возникнет вопрос почему для управления этими дронами понадобилась такая сложная система передачи полномочий с участием дополнительного лица - водителя, вместо того, чтобы как в большинстве полицейских операций просто воспользоваться курьерскими? Ответ был прост - каждый дрон был оснащен системой наведения, которая могла выстреливать в животное специальным маячком размером с горошину, окруженным мягкой оболочкой из быстросохнущего клея. Преступник избавился бы от такого маячка в два счета, а для маркирования животных данное устройство подходило идеально, надежно приклеиваясь к шерсти. После чего даже если животное и сбежит его можно будет легко отследить в течении пары суток.
Коптеры словно рой потревоженных пчёл рассыпались в стороны, образуя неправильный круг.
Собака почуяв неладное остановила свой бег и застыла напряженно вслушиваясь.
— Первый, разрешаю стрельбу, если я промахнусь, — распорядился ловец, — Второй и Третий страхуют. Остальным — оцепление.
Ловец высунулся в люк и приник к окуляру снайперского прицела. Щелчок затвора, краткий миг прицеливания...
Выстрел!
Собака подпрыгнула и завертелась юлой пытаясь достать зубами несуществующую блоху. Дело было сделано — через пять минут она уснёт.
Ветеринар протянула ловцу ладошку и тот с улыбкой хлопнул по ней своей пятернёй. Водитель ухмыльнулся, вытащил из под сиденья коробку с пончиками.
Работа сделана.
— Бедняжка... Натерпелась ты видать... — изголодавшееся животное быстро прикончило брикет витаминизированного пайка и теперь жалобно смотрело на ветеринара из клетки, ожидая добавки — Нет нет, больше нельзя. Ты слишком долго голодала, — ответила женщина.
Ветеринар сделала несколько фотографий, стараясь, чтобы в кадр попал оголенный участок кожи с выстриженной шерстью, где специальным составом был нанесен порядковый двенадцатизначный номер.
— Образцы для ветлаборатории собрала? — в комнату вошел начальник ветстанции.
Вид у него был хмурый — проиграл механику минимум десять щелбанов.
Ветеринар махнула рукой в сторону окна. Начальник кивнул и забрал с подоконника пакетик с аккуратно разложенными образцами шерсти, кожи, слюны и крови.
Следующие две недели дворняжка будет жить в клетке ветстанции, а затем, когда лаборатория подтвердит отсутствие неизлечимых или безусловно опасных заболеваний, а также показаний на стерилизацию она будет отвезена в собачий заповедник, где её выпустят на волю. Там на территории в несколько сот гектар она продолжит жизнь среди особей своего вида под присмотром специалистов и может быть даже даст потомство, пригодное для службы человеку в разных уголках страны.
В любом случае для неё это было концом полного нужды и голода существования.
И началом Жизни.
