Монстр под моей кроватью.
Монстр под моей кроватью.
- Спишь? – спросил хриплый голос под кроватью. Затем усмехнулся и добавил. – Знаю же, что не спишь. Трясешься от страха так, что кровать ходуном ходит.
- Мама! Монстр вернулся! – закричал я, мгновенно покрывшись липким потом.
- Мямя, монстл велнулся! – передразнил меня голос, но замолк, услышав шаги.
Мама, войдя в комнату, включила свет и моментально выгнала весь мрак из детской. Улыбаясь, она подошла к моей кровати.
- Что ты так кричишь? Взрослый мальчик и боится выдуманного монстра, - она встала на колени и заглянула под кровать. Затем, засмеявшись, поднялась и взлохматила мне волосы.
- Он настоящий, мам, - я упорно не желал сдаваться. – Только вижу его только я. Он страшный. С огромными красными глазами и зубами с мой большой палец.
- Ты мой фантазер. Давай спи, завтра в школу, - мама поцеловала меня в лоб, и вышла из комнаты, погасив свет. Сказав напоследок. – Монстров нет. Это плод твоего воображения.
- Какой же ты балбес, - голос вернулся. – Можно подумать я такой страшный. Немного непохож на вас, так сразу обзываться. На себя бы посмотрели.
- Ругаться нехорошо, - я расположился поудобнее. В тишине комнаты явственно слышалось тяжелое дыхание, притаившегося под кроватью, монстра. – Тебе приятно будет, если я тебя обзову?
- Ты меня итак назвал страшным, красноглазым, и острозубым. Или, по-твоему, это комплименты? – хохотнуло чудовище и чуть поворочавшись, спросило. – А что ты по ночам-то трясешься под одеялом? Все хотел спросить.
Я покраснел и укрылся. Монстр, видимо почувствовал это, и надсадно закашлялся от душившего его смеха.
- Сплю я тут, никого не трогаю, и на тебе. Кровать скачет, ты там стонешь, чавкаешь, шуршишь чем-то. Выползаю, а он кочерыжку свою напиливает. Глазки закатил, губку закусил, и наяривает, аж пыль летит. Тьфу, срамота.
- А какого хрена ты за мной подсматриваешь? – взвился я. – Сидишь под своей кроватью и сиди. Только мне не мешай.
- Во первых, это не моя кровать, а твоя, – тактично заметил монстр. Во вторых, представь, если на крыше вашего дома будет сидеть громадный орангутанг и яростно дрочить, изредка бубня себе под нос – «Да, учительница, да! Смотри, какой большой!». Не думаю, что ты будешь в восторге.
В восторге я не был оттого, что чудовище сравнило меня с приматом, и еще выболтало о тайном объекте моих бушующих гормонов. Учительница мисс Лиззи была самой молодой со всего штата преподавателей, и лишь недавно пришла в нашу школу. Для мальчишек она была эталоном красоты. Покраснев вновь, я попытался перевести разговор на другую тему.
- Что ты меня постоянно достаешь? И вообще, что забыл под моей кроватью? – насупившись, я свесился с края кровати.
- Как «что»? – удивилось чудовище, для острастки постучав когтями по паркету. – Я же монстр. А монстры должны пугать детей. Работа у нас такая. Мне вот детишек кормить надо. Поэтому я с 20:00 до 8:00 должен пугать тебя.
- Что-то как-то дерьмово у тебя получается, - поморщился я. – Первый со мной заговорил, а спустя три месяца нашего высокоинтеллектуального общения, ты стал неотъемлемой частью нашего дома. Как бабушкин пинчер, что вечно срет на мои ботинки и падает в обморок, если его поругать.
- А что же ты мамку тогда зовешь постоянно? – от удивления монстр покинул свое убежище, легонько кряхтя.
- Да, привычка. Не обращай внимания, - я махнул рукой, приглашая чудовище на краешек кровати. – Садись уж, Бармаглот.
- Кто? – спросил монстр и пошел в атаку. – А ты пердишь во сне! Знаешь, как глаза щиплет. Ты думаешь, почему они красные?
- Бармаглот – это твой давний родственник. Льюис Кэрролл про него писал. Мол, самый страшный и ужасный монстр в Зазеркалье, - улыбнувшись, пояснил я. – Не зверей.
Монстр почесал огромной лапой прыщавый подбородок.
- Ладно, извини. Ты не пердишь, а благоухаешь розами, - осклабившись, он запустил здоровенный коготь себе в зубы и вытащил на свет куриное крылышко. – А ты тут как оказалось? А, черт с ним.
С непередаваемым удовольствием, монстр захрустел объедками. Затем, сдержанно рыгнув, извинился.
- Как тебя хоть зовут? Имя у тебя есть? – я с любопытством разглядывал чудовище. Обычно, монстр выползал наполовину, либо просто лупил по кровати чешуйчатой лапой, пытаясь меня напугать. Но со временем я к этому привык.
- Есть имя. Ном меня зовут, - улыбнулась страховидла. – А ты меня, правда, не боишься?
- Неа. Ты не такой уж и страшный. Когда мой приятель Джим разбил себе голову, упав с дерева, вот это было страшно. Да даже в фильмах ужасов пострашнее бывают уродцы.
- Сам ты уродец. Еще и дрочащий. «Ох, мисс Лиззи, позвольте обслюнявить ваши соски. Смотрите, как я напрягся!», - прогундел монстр, покачивая уродливой головой.
- Ты меня этим изведешь. Нет ничего страшного в онанизме. Все мальчишки, хоть раз, но пробовали это, - я запустил в ехидного остолопа свою подушку. Ном заржал. Я не боялся, что его услышат.
- Это точно, - громко высморкавшись в мое одеяло, монстр вновь зашелся в смехе, изредка выпуская воздух не только через рот. – Страшно смотреть, как ты занимаешься этим. Напомнил мне одного мальца, который ночами мамкиным вибратором сиськи себе массировал. И кряхтел при этом так «И-иииииии».
Я зажал рот рукой, чтобы своим смехом не разбудить весь дом.
- Ты веселый, Ном. Со своей работой пугать, ты как-то не справляешься, уж прости. Конфетку хочешь? – я протянул монстру конфету и смотрел на его удивленную морду. Осторожно приблизившись, Ном взял конфету и сожрал ее, не разворачивая. По мере жевания его толстые губы расплылись в довольной ухмылке.
- Да, начальство мне так и говорит, мол «прости Ном, но пугать детей ты не умеешь совсем», - понуро ответил монстр, после того, как пожевал конфетку. – Я, видишь ли, старых методов придерживаюсь. Другие монстры кошмары насылают, в привидений облачаются, оставляют кровавые послания, я же по старинке – мебель двигаю, в стены луплю кулаками, да смеюсь иногда страшно.
- Не переживай. Нет предела совершенству, - я подбодрил чудовище, и вновь протянул ему конфетку. Упрашивать монстра дважды не пришлось. Закинув конфету в пасть, чудище благодарно улыбнулось.
- Не пердел бы ты так ночами, был бы чудо-ребенок. Даже пугать тебя бы никому не захотелось, - Ном, попутно изучая плюшевого мишку, оторвал тому голову и закинул в свою ненасытную утробу. – Ох, деликатес. Вата в слезах детей. Хочешь?
Я милостиво покачал головой, предоставив слопать, уже порядком пожеванную медвежью голову, моему собеседнику. Ном в экстазе закатил глаза и с удовольствием причмокнул.
- Ладно, монстр. Возвращайся под кровать и пугай меня своими криками. Завтра в школу, нужно постараться уснуть, - я зевнул до хруста в челюсти и помахал Ному ладошкой. Тот оглушительно зевнув в ответ, спрыгнул на пол, и заполз под кровать. А я добавил. – Знаешь Ном, получается, что мы подружились.
- Спи, давай, зануда!
- Спокойной ночи, Ном.
- Жутких кошмаров, пердун!
Утром, мама провожала меня в школу. У дома стоял желтый школьный автобус.
Мистер Салливан, школьный водитель, помог маме загрузить мою инвалидную коляску и посадил меня на первое сиденье. Помахав маме, я смотрел на окно своей комнаты. Ном наверняка уже ушел домой, рабочая ночь-то закончилась.
- Хорошая работа, Ном. Может, ты не так потерян, как мы думали, - в комнате мальчика, на кровати восседал статный мужчина с белой бородой и не менее белыми крыльями. У его ног, преклонив колени, расположился монстр. – Видимо и бесы могут встать на путь исправления.
