«Моими пациентами были хомяки и африканский лев». Анестезиолог-реаниматолог о своей работе
В Беларуси раньше не было такой специализации, как анестезиолог-реаниматолог. Раньше хирург в ветеринарии одновременно был и анестезиологом, и ассистентом. Конечно, качество операций было гораздо хуже. Сейчас за каждым этапом операции следит определенный специалист. Я отвечаю за состояние пациента во время операции, за безопасность наркоза, за отсутствие последствий после наркоза. Хирург отвечает за технику операции, - говорит Константин Золотарев, анестезиолог-реаниматолог. - Самые маленькие пациенты, которые у меня были – это хомяки джунгарики. Весом двадцать грамм. Привели на кастрацию. Купили двух хомячков, которые оказались самцами и начали агрессивничать как только подросли. Пришлось удалить семенники, сейчас спокойно живут себе хомячки и наслаждаются жизнью. Самый большой пациент – это африканский лев, весом больше трехсот килограмм. Кстати, хомяки очень хитрые животные, они умеют задерживать дыхание.
В моей клинике оперируют не только кошек и собак, но еще и птиц, и хорьков, кроликов, хомяков, вот и львов. Для каждого животного индивидуально подбирается вид обезболивающего препарата, а также метод введения. Зависит это от вида животного, от состояния, от возраста, от веса, от комплекции, от вида операции.
Бывает, что приносят котика, который должен весить три с половиной килограмма, но весит он все десять. В таком случае наркоз рассчитывается на идеальную массу тела – на те самые три с половиной килограмма. Очень много переменных, которые нужно учитывать при анестезии, чтобы животное максимально легко перенесло операцию и быстро восстановилось после наркоза.
Во время операции я слежу за насыщением крови кислородом, за давлением, за концентраций углекислого газа, за общим состоянием пациента, температурой тела, электрокардиограммой. То есть я полностью отслеживаю, как пациент себя чувствует во время операции - от начала до самого конца. Нет страха, что животное проснется во время операции, потому что каждые 10-15 секунд отслеживаешь его состояние.
Я фиксирую любое изменение в организме пациента, и во время операции могу вводить препарат, потому что бывает такое, что операция изначально планировалась на полчаса, но в процессе оказывается, что патология серьезнее и нужно больше времени. Когда температура тела падает, обкладываем животное грелочками.
А еще важно учитывать тот момент, чтобы животное не помнило, что у него была операция и проснулось в хорошем состоянии. Самой операцией управляю я, и если вдруг во время операции что-то идет не так, и ее стоит заканчивать, об этом говорю тоже я. Хирург никогда не притронется к животному, пока я не скажу, что можно начинать.
Наркоз всегда должен учитывать: сон глубокий с амнезией, обезболивание и расслабление мышц. И контроль состояния во время пробуждения - просыпаются они на грелочках, не понимают, где они находятся и что с ними происходит. У них бывает и головокружение, и галлюцинации, поэтому каждого питомца укутываем в полотенце, под голову подкладываем специальные подушки, чтобы им было мягко и хорошо.
По продолжительности самая долгая операция у меня была в районе десяти часов. Мы оперировали того самого африканского льва, про которого уже рассказал. У него был перелом в области поясничных позвонков и паралич тазовых конечностей. Этот лев изначально был в цирке, а потом попал в зоопарк. Часто для таких животных изначально подбирается неправильный рацион, но я думаю, что у льва, которого я оперировал, были травмы в области позвоночника. В зоопарке лев начал быстро набирать массу, и у него произошел перелом. Он даже не вставал – ползал на передних лапах.
Чтобы прооперировать льва, пришлось консультироваться с африканскими коллегами. Неделю готовились к операции, потом ночь его оперировали. Закрыли клинику на ночь, а на следующий день уже работали в привычном режиме.
У меня никогда не было мыслей уйти из профессии. Я точно могу сказать, что я на своем месте (три раза стучит по столу). Опускаются руки, когда выкладываешься вовсю, но животное погибает по не зависящим от нас причинам. Тогда занимаюсь спортом, который очень помогает выплеснуть всю боль и негатив. Но когда после тридцати шести часов без сна животное утром виляет хвостиком – это окрыляет».
Больше милых новостей в это трудное время вы можете прочитать в нашем телеграм-канале.Надеюсь, что мы вас не разочаруем.