Мальчик у окна⁠⁠

Виталий просто не хотел вспоминать об этом случаи, и родители ему всячески в этом способствовали. Он не хотел чувствовать себя виноватым, да он и не виноват, ведь в этом его убеждали самые близкие люди – родители, как им не поверить. Тем более, когда так удобно поверит. Семья Мурашевых в деревне считалась зажиточной, небольшой, но добротный дом, весьма недурная иномарка. Виталий их единственный сын умудрился нажить ребёнка в 15 лет от девочки из неблагополучной семьи. Мурашевы горячо отбивались от всех обвинений, девку тут же объявили гулящей авантюристкой, которая хотела на раз – два попасть в приличную семью, а рожденного мальчика «сыном полка». А маленький Ванечка стал, бродить по деревни начиная с года. Мать быстро к нему охладела, и пропала, сев в кабину очередного дальнобойщика. Её родителям он был не нужен, они пили. Ванечка больше кормился от сердобольных соседей, чем в родном доме, если домом можно было назвать эту халупу. Он рано узнал, что брошен родным отцом, который живет в красивом теплом доме… Ванечка, как две капли воды походил на своего родного отца, в два годика повадился, стоять возле дома Мурашевых и просто ждать и надеется. Говорят, надежда убивает больше всего, она заставляет ждать то, что порой бывает невозможным, а потом когда все становится понятным, рушится целый мир, и всё самое светлое и чистое летит в бездонную пропасть горечи и обиды, и именно там может родиться, нечто очень страшное и беспощадное. А Ванечка, стоял и верил, что его позовут, ведь все говорят, он так похож на Мурашевых. И ведь он их первый и единственный внук. Его обязательно позовут, согреют и накормят досыта, а может быть, даже приласкают. А Мурашевы зашторивали с негодованием окна, не забывая громко перед сыном отметить, как этот голодранец похож на соседа алкаша Федю. Поступив, Виталий окунулся с головой в студенческую жизнь престижного ВУЗа. Он оправдал надежды своих родителей и держал планку достойно, хорошо учился, был любимцев у многих преподавателей. А к его окончанию родители продали всё и переехали в город. Там у Мурашевых неплохо получилось для провинциалов. И через два года они важно называли себя городскими и сетовали на приезжих колхозников. Виталий женился, взял городскую девушку из хорошей семьи. Родился сын, но в два годика мальчик трагически погиб, выпал из окна. Мать буквально на минуту оставила его в комнате одного, мальчик всегда боялся высоты и никогда не лазил на кресло, тем более с него не тянулся к подоконнику. Погоревав родители, через год родили девочку, а на шею повесили освященный кулон. Дочка росла на радость всем, пошла в садик, там она потеряла кулон, пока искали замену. Девочка тоже трагически погибла, на тихом часе девочка проснулась с криком и выбежала из общей спальни, воспитательница не успела её поймать, она добежала до лестницы, и кубарем скатилось вниз. Через 7 дней после смерти дочери, Виталий схоронил и жену, она, будучи опытным водителем, не справилась с управлением и врезалась в столб. Женщина была ещё жива до прибытия скорой, очевидцы передали её последние слова: «Мои дети, там стоят мои дети, а с ними какой – то незнакомый мальчик»… Только тогда родители рассказали Виталию о том, о чем они ему не хотели говорить, и сами хотели забыть. Их переезд был связан с тем, что тот бродячий мальчик, что постоянно стоял у их окна, там и повесился. И от людских пересудов, они продали дом и переехали в город. Виталий, в страхе, покаялся батюшке, сделал щедрые пожертвование, сходил на несколько молебнов. И душа его успокоилось, ведь всё должно было на этом закончиться, он заплатил сполна. Пережив волну кризисов, Виталию пришлось, устроится личным водителем к чудаковатой дочке местного чиновника. Девушка любила разъезжать по самым глухим деревням, собирая народный фольклор, и фотографируя природу Руси, это всё она называла источником вдохновения «русской душой». А Виталий называл это все культурной блажью от нечего делать. Платили хорошо, так что он смирился, что любой момент это чудачка может позвонить и погнать его в очередную глушь. Так и случилось, и на этот раз, вечером она его погнала в одну замечательную деревню где, оказывается, живет библиотекарь, знающий много неизданных частушек. Как оказалось эта деревня именно та, где родился и жил Виталий ранее. Оставив чудачку у библиотекаря, он отпросился, побродить по родным местам. Было уже темно, Виталий без труда нашел свой родной дом. Он не изменился, всё тот же, в груди сладко защемила ностальгией. Дверь открылась сразу, как будто его ждали. Пожилая женщина стояла на пороге и окликнула Виталия. Это оказалось новая хозяйка дома, бывшая коллега его отца, женщина очень благодарила Мурашевых зато, что они так за дешево продали такой добротный дом. В благодарность она пригласила его «отпить чаю». Виталий с замиранием зашел в свой когда-то родной дом, в котором не был более 10 лет. Ничего не изменилось, даже мебель почти вся стояла на своих местах. Он и не заметил, куда запропастилась хозяйка квартиры, но ему тут же позвонила на телефон мать. Виталий не дал ей сказать и слово, сразу стал с придыханием рассказывать матери, что сейчас находится в их доме, и как тут всё не изменилось, как будто и не было тех 10 лет. Но обратной стороне трубке образовалось долгая пауза, после которой ему мать ответила: - Виталий, наш дом давно сгорел через год после продажи вместе с новой хозяйкой, там даже стены некоторые свалились. Где ты находишься? Ты что пьян? Виталий, прослушав мать, впал шоковое состояние, опуская руку с телефоном, он обвел глазами вокруг себя и увидел обгоревшие стены, которые только минуту назад показались перед ним милым домом. Виталий не ответил матери, сзади своей спины он почувствовал леденящий холод и чей–то сдавленный злой шепот: «Ты пришел, я дождался…».