Лёшик. (Рассказ)⁠⁠

Ко мне на дополнительные занятия приходит мальчишка, четвероклассник. Имя изменю и назову его Лёшик. Он не по возрасту рослый и крупный. И плачет, и обижается и, главное, когда не по его – колотит по столу кулаком так, что один раз мне пришлось отчитывать его:
– Алексей! Стол разломаешь! – и пытаюсь перехватить кулак мальчишки.
В общем, очень странное поведение у Лёшика. И славный мальчишка, но шнурки вечно развязаны, рубашка навыпуск, пуговицы через одну застёгнуты. Появление Лёшика в классе всегда начиналось с одного и того же:
– Алексей! Завяжи шнурки, заправь рубашку, застегни пуговицы, а теперь марш в туалет и вымой физиономию!
Многие учителя знают – поведение ребёнка – это зеркало отношений в семье. В общем, Лёшик был комок детского и в то же время каких-то взрослых всплесков в поведении. Но когда нервничал, а это было по любому поводу, то берегись все!
Как-то представился случай, и мы с Лёшиком остались вдвоём. Сидим занимаемся. Я же воспользовался случаем поговорить с ним, разобраться, где тот ключик к этому явно славному мальчишке.
– Алексей, кем работает твоя мама?
– Она букхалтер, – неуверенно произнёс мальчишка.
– Бух-галтер, – внятно проговариваю звуки, чтобы Лёшик услышал.
– Ну да, – мямлит смущённо тот.
– Не «ну да», а повтори, – настаиваю: – Бух-гал-тер.
– Бук…
– Не в себя тащи звук, а нижней челюстью выталкивай х, х, х, – показываю, как надо сделать: – Повтори.
– Бух, х, х
– Теперь добавь букву «г». Это просто, словно гавкнул, шире раскрой губы. Пробуй.
– Гав! – орёт на весь класс.
– Чего орёшь, ребят в соседних классах перепугал. Гавкни, но остановись сразу на букве «г». Всё слово полностью бух-галтер.
– Бух…гавтер.
– Ещё раз, – хохочу от души: – Скажешь на маму бухгавтер, она и упадёт в обморок. Ещё разок и не забудь затормозить на букве «г». На листке пишу по буквам. Смотри и произноси.
– Бух…гав… – нет, сейчас ещё раз… гал-тер, – читает по слогам Лёшик.
– Ещё раз.
– Бух…галтер.
– Ещё раз.
– Хватит, – сопротивляется мальчишка: – Уже могу.
– Если без листика скажешь, то хватит, – убираю лист на соседнюю порту.
– Бух.. гав… галтер, – быстро исправляется Лёшик и отворачивается пряча улыбку: – Уже могу.
– Хорошо, – сдаюсь и я: – Постарайся закрепить произношение. Ты же серьёзный человек, учёный четвёртого класса, а не детсадовский ребёнок. Алексей, кем работает твой папа? – поведение мальчика я напрямую связал с поведение отца.
– Я не знаю, – погружённый в задачу, отвечает Лёшик.
– Как не знаешь? – удивляюсь. – Такой смышлёный и не знаешь?
– А я его не вижу.
– Что значит не видишь? Поздно приходит и рано уходит?
– Нет. Не вижу совсем, – отвечает Лёшик, погружённый в решение задачи.
Разговор зашёл в тупик. Неожиданно Лёшик поднимает на меня глаза и с вызовом в голосе спрашивает:
– А может вы мой папа?
– Нет, – уже в свою очередь пришлось удивляться мне, столь неожиданному вопросу. – С чего ты взял?
– Так всегда бывает, – заговорил Лёшик, а щёки зарделись и голос задрожал от внутреннего вызова, с которым он вытаскивал из себя слова. – Сначала приходят, задают вопросы, а потом оказывается это твой папа.
– Нет, Алексей, я не твой папа, – я с интересом рассматривал задумчивое лицо мальчишки.
– Ну когда-то ж придёт и спросит? – неожиданно тихо проговорил Лёшик, не поднимая головы.
«Обязательно придёт и обязательно спросит», – подумалось мне, но я не решился сказать это вслух.

Георгий Каюров (с)