Летом лучше умирать. Криминальная драма «раба СССР», восстановленная по архивам КГБ.Ч.1
Это дело не должно было храниться в архиве КГБ — уголовниками в СССР занималась милиция, а не госбезопасность. Но история Николая Усольцева уникальна. К 30 годам он совершил достаточно преступлений, чтобы в другом, более открытом обществе стать легендой вроде Билли Кида — но в советских газетах не было криминальной хроники. Он грабил и нападал на людей по всей стране, менял имена и паспорта, трижды сбегал из лагерей.
Смертельная беспечность
Это было в Мишкольце, Венгерская народная республика, утром 22 мая 1971 года.
Нарушитель послушно протянул руки, но майор Крешак одернул подчиненных:
— Да везите без наручников. Он вроде спокойный, бежать не собирается. Тем более вас аж четверо будет.
Когда пограничник спрятал наручники, нарушитель границы Константин Вольф постарался сохранить маску равнодушия на лице. Внутри он ликовал: опять повезло!
Вольфа задержали накануне утром рядом с чехословацкой границей. Из украинского Закарпатья он, как выяснилось, сначала бежал в Чехословакию, а оттуда, не задерживаясь, в Венгрию — неподалеку сходятся границы трех стран. Увидев конных пограничников, нарушитель выхватил нож, но когда на него направили автомат, бросил оружие на землю.
Грязный, заросший, помятый — мужчина выглядел так же, как и большинство беглецов из СССР. На нем были сразу несколько комплектов одежды, а сандалии надеты поверх трех пар носков — чтобы не замерзнуть ночью, а потом легко сбросить с себя лишнее, и в то же время не таскать ничего в рюкзаке. По одежде расплылись пятна машинного масла. Волосы были крашеные — корни другого цвета уже успели немного отрасти. Значит, он зачем-то хотел сменить внешность.
Вольф, он же Николай Усольцев через несколько месяцев после задержания в Венгрии, 1971 год.
Документов при себе у Вольфа не оказалось. Задержанный назвал пограничникам свое имя и рассказал о себе: 26 лет, родом из Иркутска, в последнее время жил во Львове. Решил поискать лучшей доли за границей. Главной задачей было добраться до Югославии, а дальше, как казалось, можно без проблем отправиться куда угодно. Самыми заманчивыми выглядели Аргентина, Канада, и особенно Австралия.
Вещи, изъятые у Вольфа-Усольцева.
Но теперь вместо Торонто или Мельбурна Вольфа ждал КПП Захонь на границе с СССР — пограничники везли его, чтобы передать советским коллегам. Дальше, понятное дело, тюрьма. Бегство за границу тогда считалось серьезным преступлением — изменой Родине.
Легковушка польского производства «Варшава» с четырьмя пограничниками и задержанным проехала городок Токай — центр региона, известного белыми токайскими винами. До границы оставалось километров сто.
Зажатый между двумя конвоирами на заднем сиденье Вольф всю дорогу сохранял безразлично-расслабленный вид, но беспрерывно курил — благо руки были свободны. Сигаретами его угощал добродушный подполковник Фридик, сидящий на переднем сидении.
— Что это за река? — спросил задержанный, когда «Варшава» въехала на Токайский мост.
Фридик ответил: Тиса.
Навстречу им двигался грузовик ЗИЛ. Вольф понял: пора!
Он изо всех сил ударил локтями в носы обоих сидящих по бокам пограничников. Потом вскочил, схватил за волосы водителя, вырвал из его рук руль и повернул влево. «Варшава» влетела под грузовик.
Не Вольф
Спустя несколько дней следователь допрашивал Вольфа, лежащего со сломанным бедром в больнице города Ньиредьхаза. Сбежать, воспользовавшись аварией, помешал не только перелом — после столкновения мужчина потерял сознание.
В том же отделении лежали пограничники Имре Холове и Иштван Керестеш. Водитель Арпад Кишш погиб на месте, а сидевший с ним спереди Ференц Фридик скончался в больнице.
Последствия аварии.
Днем ранее беглеца уже допрашивали. Тот уверял следователя, что никого не бил и аварию не устраивал, а как все произошло — не помнит. Судя по всему, у Вольфа еще теплилась надежда, что его оставят в Венгрии и осудят только за пересечение границы.
Задержанный держался уверенно и даже нагло, услышав, что полиция узнала его настоящее имя. Но моментально сник, когда следователь прочитал с бумажки: «Кусольцев Николай Петрович».
Первая буква фамилии была лишней, но какое это имело значение? Они все о нем узнали и теперь точно выдадут СССР.
В одном из переведенных с венгерского протоколов есть слова «Вольфа»-Усольцева, понявшего, что ему не избежать расстрела: «У меня только одна просьба, чтобы, если можно, приговор привели в исполнение летом, а не зимой, потому что летом лучше умирать».
«Я докажу, что я — человек»
Родился Николай Усольцев как раз зимой — в феврале 1941-го. Родной город — Барабинск Новосибирской области. Отец погиб на фронте, мать сама воспитывала семерых детей. Коля — самый младший.
Он рос трудным подростком. Дрался (в том числе с ножом), прогуливал уроки, сбегал из дома и бродяжничал. За кражу лыж и прочие выходки 14-летнего ученика перевели из обычной школы в вечернюю.
А в 15 лет Усольцев «из хулиганских побуждений» порезал ножом прохожего. Скрылся, его объявили в розыск и год спустя арестовали. Чем все закончилось, неясно — есть лишь справка, что дело до суда не дошло. Интересно, что в том же году юношу приняли в комсомол. На некоторых допросах Усольцев называл себя художником — видимо, просто хорошо рисовал.
Биография Усольцева с 1959 по 1965 годы создает впечатление, что он остепенился: окончил курсы шоферов, работал по специальности, женился, родилась дочь. Молодожены жили то в Барабинске, то в Казахстане — супруга была родом оттуда; познакомились они, когда Усольцев работал в городе Темиртау.
В начале 1966-го семья снимала комнату в казахском Усть-Каменогорске. Однажды ночью, когда жены не было дома, пьяный Усольцев с угрозами и побоями изнасиловал 53-летнюю хозяйку квартиры. Своей сестре насильник рассказал, что «приставал» к женщине, и просил уговорить ее молчать о случившемся. Но хозяйка пошла в милицию.
«Допрошенный 10 марта 1966 года в качестве подозреваемого Усольцев Н. П. показал, что он выпил вина и совершил половой акт с В., но точность событий объяснить не может, так как был пьян».
Из материалов дела.
Через неделю насильника решили арестовать, но он к тому времени уехал в другую часть Казахстана — в Алма-Атинскую область, к дяде жены. Тихо отсидеться не получилось: примерно в те же дни, когда в Усть-Каменогорске его объявили в розыск, Усольцев, опять напившись, угнал водовоз.
Сам он позже объяснял все так: муж сестры Анатолий Фомин приехал к нему и стал уговаривать вернуться в Усть-Каменогорск — очевидно, чтобы не усугублять свое положение, — он согласился. Мужчины вышли на шоссе, чтобы попутками добраться до Усть-Каменогорска, а потом увидели стоящий у дороги водовоз и решили его угнать.
Проехать удалось лишь 18 километров — машина под управлением Усольцева столкнулась с автобусом, перевернулась и упала в кювет. Водитель Али Джаманкеев погиб. Фомин остался на месте, а Усольцев сбежал.
Попутной машиной Николай добрался до города Кентау, где пробыл десять дней. Здесь он обокрал квартиру. Среди прочих вещей он вынес документы на имя Александра Шилова, в том числе паспорт. Это было очень кстати — документы самого Усольцева остались в Усть-Каменогорске, их после допроса забрал следователь.
Следующий пункт назначения — Уральск, где беглец вытащил из кармана какого-то прохожего еще один паспорт. Из него он берет вкладыш с уральской пропиской и вставляет в паспорт Шилова. Под этим именем мужчина остается жить в городе, устроившись на теплоход матросом-рулевым.
Но долго на одном месте Усольцев решил не задерживаться, и уже через месяц направляется в другой конец Советского Союза — Белоруссию. За один только день 9 июня 1966 года в городе Барановичи он успел совершить три преступления.
Под видом контролера-электрика Николай начал ходить по квартирам, проверяя счетчики. Схема простая: если окажется, что кто-то из жильцов ворует энергию «мимо счетчика», его нужно напугать составлением акта и дальнейшими проблемами, а потом намекнуть, что все можно решить за взятку. В одной квартире лжеконтролеру повезло.
«Путем обмана и злоупотребления доверием получил от Паршина 4 рубля денег, 0,5 литра столичной водки, 300 грамм колбасы, а также добился угощения водкой и закуской и с места преступления скрылся».
Из материалов дела.
Водка мошеннику пригодилась. Через несколько часов после «инспекторской проверки» в городском парке он приметил военного в форме, гулявшего сильно навеселе. Усольцев угостил майора пивом и водкой, тот не отказывался.
«Когда военнослужащий Масюков опьянел и свалился на землю, Усольцев на виду других лиц открыто похитил у него наручные часы "Полет" и 40 рублей денег и с места преступления скрылся».
Из материалов дела.
Усольцев даже снял со спящего офицера форменную рубашку и начал примерять ее, но потом передумал и оставил. Сильно пьяный, он решил продолжить «инспекцию» счетчиков.
Дверь в одной из квартир ему открыла 7-летняя Т. Девочка простудилась, поэтому была дома одна. Отец недавно вернулся с работы, но пошел на почту. Усольцев записал показания счетчика, зачем-то украл в ванной зубные щетки и пасту, после чего изнасиловал ребенка. Т. попросилась в туалет — мучитель ее пустил. Девочка в слезах выбежала во двор и позвала на помощь соседей. Преступник выскочил из квартиры. Его пытались поймать, но Усольцев вырвался и убежал.
Михаил Чернышев — так на первом допросе назвал себя насильник, которого милиция тем же вечером нашла в кустах спящим. Утаив свои предыдущие похождения, о случившемся в Барановичах он рассказал правдиво.
А когда три месяца спустя его судили (уже как Усольцева), из всех обвинений он отрицал изнасилование ребенка.
Подсудимый просил не приговаривать его к расстрелу.
«Если у суда будет возможность оставить мне жизнь, я докажу, что я — человек».
Из последнего слова Усольцева.
За два изнасилования, угон водовоза и аварию с жертвой, мошенничество и грабеж Усольцеву дали 15 лет — максимальный срок в те времена.
В 1960 году в СССР был принят новый Уголовный кодекс — формально свой в каждой республике, но отличия были незначительны. УК принимался на волне хрущевской «оттепели» и смягчал многие явно репрессивные положения сталинского уголовного кодекса. Одним из них было уменьшение максимального срока с 25 до 15 лет лишения свободы. Такого наказания, как пожизненный срок, советские УК тоже не знали — зато по многим статьям был предусмотрен расстрел.
От побега до побега
Прошло примерно два года. 26 июля 1968-го шофер Алексеенко проезжал белорусский город Орша. В районе пивзавода на обочине голосовал мужчина с цветами в руке. Неизвестно, сыграл ли букет отведенную ему роль — усыпить бдительность — но водитель остановился.
— Тебе куда?
Вместо ответа Усольцев — а это был он — выбросил цветы, дернул дверь на себя и запрыгнул в машину. Откуда-то выскочил еще один мужчина — и тоже оказался в салоне.
«…Усольцев заявил, что они заключенные и бежали из мест заключения и предложил ему быстро ехать, в противном случае Усольцев угрожал расправой».
Из материалов дела.
Из колонии №8 в Орше Усольцев и еще один заключенный, Ионов, сбежали накануне ночью. О каких-то ухищрениях с их стороны дело не сообщает — просто «преодолели» заборы из колючей проволоки.
На развилке неподалеку Алексеенко увидел пост ГАИ. Резко затормозив, он выпрыгнул из машины и побежал к посту. Зэки кинулись в противоположную сторону, но далеко не ушли.
Суд дал Усольцеву за побег три года, прибавив их к неотбытым тринадцати. Но больше максимального срока ему назначить не могли, так что он вновь получил 15 лет лишения свободы.
Теперь Усольцева отправили в колонию строгого режима, входящую в систему Ивдельлага.
Ивдельлаг — сеть лагерей (позже — колоний), созданная в 1937 году. Заключенные работали в основном на лесозаготовках. Недалеко от этих лагерей в 1959 году погибла туристическая группа Дятлова. Среди версий случившегося есть убийство сотрудниками Ивдельлага или беглыми заключенными.
Ивдельлаг существовал до распада СССР. Несколько колоний действуют и сейчас. В 2019 году официально закрыли последний «северный» лагерь — колонию для приговоренных к пожизненному сроку «Черный беркут» в поселке Лозьвинский. Но как сообщал в декабре 2020-го Znak.com, охрана там продолжала работать: три десятка сотрудников ФСИН стерегли троих заключенных.
В ночь на 2 июня 1969 года Усольцева и еще четверых зэков, Юдина, Миронюка, Плюща и Деркача, автозаком этапировали из 1-й колонии Ивдельлага в 12-ю. Беспечные конвоиры вместо того, чтобы повесить на дверь навесной замок, связали скобы проволокой. Заключенные не могли не воспользоваться этой оплошностью.
Просунув руки в окошко на двери камеры, Юдин и Миронюк размотали проволоку. Было темно, конвоиры ничего не заметили.
«Миронюк на конвоира Смирнова, а Деркач на конвоира Барнашева набросились внезапно, а Плющ завладел автоматом солдата Барнашева. В этот же момент через двери, открытые Смирновым, выпал на ходу из автомашины Смирнов, Барнашев и подсудимый Миронюк. Миронюк завладел пистолетом конвоира Смирнова, у которого он пистолет отобрал и ударил Смирнова по голове, а пистолет забросил в кусты.
Оставив автозак, завладевший автоматом заключенный Плющ произвел выстрел в начальника конвоя Ушу, но промахнулся, он же выстрелил в шофера автозака солдата Альхименюк и ранил его в ногу.
Подсудимый Усольцев сел за руль автозака и, развернув автомашину, вернулся к тому месту, где остались Миронюк и солдаты. Подъехав к ним, Плющ вновь стал стрелять из автомата в солдат и ранил солдата Барнашева в руку, а подсудимого Миронюка в ногу».
Из материалов дела.
Подобрав Миронюка, беглецы поехали в сторону поселка Северный, но по дороге автозак сломался. Из гаража находившегося рядом рудника зэки угнали машину техпомощи, но через десяток километров «изломалась» и она. Тогда зэки бросили раненого Миронюка — на этом месте его вскоре и задержат — после чего разделились на две группы.
Деркач и вооруженный автоматом Плющ остались на дороге ждать попутку. К ним на самосвале подъехал старшина милиции Нечипоренко — в документе не уточняется, была это случайность или он искал беглецов. Милиционера застрелили.
«При преследовании их войсковыми нарядами они отстреливались из автомата и смертельно ранили лейтенанта Павлова. 4 июня 1969 года Плющ и Деркач в лесу были окружены и в перестрелке оба убиты».
Из материалов дела.
Усольцева с Юдиным обнаружили через восемь дней после побега на чердаке дома в поселке Пристань. Когда солдаты окружили дом, беглецы сдались.
В суде Юдин и Усольцев «топили» друга друга: первый утверждал, что побег предложил его напарник. На чердаке, увидев военных, Усольцев якобы собирался отстреливаться, а он, Юдин, отнял пистолет, ударил Усольцева рукояткой по голове и выбросил через крышу белый флаг.
«Что заработал, то и давайте. Я все осознал, при этом погибли люди».
Из последнего слова Усольцева.
Всех троих наказали одинаково — вновь по 15 лет. Вернули в тот же Ивдельлаг, но уже в колонию особого, а не строгого режима.
Жена Усольцева решила, что не хочет иметь ничего общего с ним еще после первого ареста, а теперь подала на официальный развод.....