Лада
Я мог с легкостью поверить в существование Бога, параллельных миров, внеземных цивилизаций, но в человеческую преданность — с трудом.
Мне было тогда лет двадцать, я только пришел из армии и искал работу. Конечно, хотелось выучиться, всегда мечтал стать архитектором, но возможности такой не представилось. Лето. Родители были мне рады, благодарили бога за то, что жив, здоров, что не до конца отупел. Хотя бывали моменты… Порой, когда в очередной раз о мою голову разминали сапоги, думал, что с болью вылетают последние светлые мысли. До армейки я отучился в местном училище на столяра, так что долго безработным оставаться мне не пришлось, довольно-таки быстро меня приняли в мастерскую по реставрации мебели. Первую неделю было тяжело, сразу на меня взгромоздили дорогой и сложный заказ, но я справился и продолжал усердно работать изо дня в день. После смены отдыхать удавалось очень редко, так как мой десятилетний брат звал меня гулять, а точнее делать для его друзей различные деревянные палки-копалки, луки, стрелы, мечи и пистолеты. И вот, в очередной выходной, брат позвал на речку купаться, рыбачить и веселиться. «Ну, пойдем, боец!» - сказал ему я.
Мне удалось расположиться близь речонки, где я мог спокойно загорать и приглядывать за детворой. Брат познакомился с местными ребятишками и особо мне не докучал. Скуки ради пошел осмотреться: тишь да гладь, на небольшом холмике расположилась ива, старые ветви которой тянулись к воде, мне казалось, что именно она – образ уходящей молодости. Ведь год за годом руки тянут тебя вниз, заставляют сгибаться и горбиться, какое-то время ты находишь силы подстегивать себя, выпрямляться, но возраст берет свое, и потом, ты волочишь ручонки над землей в поисках дома, словно старая ива желает напиться водой.
В голову пришла мысль о создании «тарзанки» для детворы и их «дам». Полчаса работы - и суперкрутой аттракцион был готов. Первым испытателем, естественно, стал сам создатель сего творения:
- Банза-а-а-й!» - прыгнул я.
Ветер обдувал мое лицо: за секунды полета, конечно, особо ничего не удалось разглядеть, но я успел заметить взгляд брата, который смотрел на меня, как на героя. Нырнув в пруд, я окунулся в детство, которое буквально пять лет назад кануло в бездну. Еще не выветрилось из памяти, как старшики делали нам, малышам, тарзанки и вот, уже один из этих «малышей» подрос и делает мир будущих старшиков ярче. На протяжении двух часов я слышал лишь звонкий детский смех. Но знаете, все хорошее когда-нибудь да кончается.
- Помогите! Тону! – кричала какая-то девочка. – Спасите!
Я почему-то застыл, стоял и думал: «Что же делать?». Медлил. Десять, двадцать секунд, а я все стою. Ко мне подбежал брат и пронзительно пропищал:
- Пашка, что ты стоишь!? Спаси ее!
На меня будто ведро холодной воды вылили, опомнился, побежал. Пока прыгал, вспоминал действия при оказании первой помощи. Девочку уже не было видно, надо было нырять, не закрывая глаз. Вода была мутной, щипала. Спустя десять секунд кончики моих пальцев коснулись живой плоти. Схватив малышку за руку, мне удалось вытащить ее на берег. Пульс бил в голову, сердце выскакивало из груди, не понимал, что происходит. Так, «уложить пострадавшего на согнутое колено лицом вниз и удалить воду, попавшую в легкие и трахею, путем многократного надавливания рукой на спину» - цитировал я наизусть учебник. Целых тридцать секунд, невыносимо долгих секунд, вода вытекала из ее легких. Наконец, она вновь задышала. Откашлялась, открыла глаза и, увидев меня, кинулась обнимать:
- Спасибо! Большое спасибо! – еле слышно говорила девочка.
На вид ей было лет двенадцать, маленькая, милая рыжеволосая девочка, такая же, как и все девочки в ее возрасте. Очнулась она минут через сорок. Все это время я старался от нее не отходить, уложив аккуратно у себя на коленях.
- Меня Лада зовут – видимо, отойдя от шока, представилась она.
- А я Павел.
Так мы и познакомились. Лада попросила отвести ее домой, так как чувствовала слабость по всему телу. Благо, идти было недалеко. Мы с братом собрали вещи и отправились в путь. Было довольно-таки поздно, поэтому нас встретили обеспокоившиеся родители Лады. В двух словах я попытался рассказать им, что произошло, но девочка не давала такой возможности и кричала: «Он спас мне жизнь, представляете, вытащил меня из воды, полуживую и спас!»
Отца ее звали, как сейчас помню, Александр Иванович. Приятной наружности, статный мужик, внушал доверие своим пухлым лицом, а могучей рукой — страх. Мать, Мария Алексеевна, форменная, высокая и стройная женщина, понравилась мне с первого взгляда. Отблагодарив и накормив нас с братом, они предложили остаться на ночь, так как было уже за полночь. Выбора особого не было плюс ко всему родители Лады дали нам позвонить. Дозвонившись до своих родителей, я обрисовал, сложившуюся ситуацию и дал понять, что все хорошо. Утром мы позавтракали и с благословениями отправились домой:
- Паша, а ты будешь приходить ко мне? – поинтересовалась Лада.
Такой вопрос меня немного смутил. Ну, зачем мне, здоровому мужику, ходить к этой девочке, что мы будем делать? Мне и брата было достаточно, но по своей то ли дурости, то ли совести — я согласился.
Раз в неделю, систематически, на протяжении нескольких месяцев, мне приходилось навещать девочку, которую я когда-то спас от смерти. Мы разговаривали с ней, не поверите, обо всем. Как оказалось позднее, отец Лады посоветовал ей начать читать умные взрослые книги. Несмотря на то, что мне не давали вставить и слова, слушать было довольно-таки интересно. Приятно было видеть, что благодаря тебе, ребенок не только остался жив, но и обрел цель, стал учиться и развиваться.
Заканчивался октябрь, заказчики были довольны моей работой, и слухи о моем таланте — вырезать мебель из цельных кусков дерева — дошли до райцентра. Меня пригласили работать на постоянной основе во Владимир, при этом выделив мне комнату в общежитии. Жизнь налаживалась. В очередной поездке к Ладе, пришлось рассказать, что уезжаю и не смогу так часто ее навещать, а может, и вообще не приеду назад. Лада долго плакала, потом, собравшись с мыслями, встала и принесла мне конверт. Это было письмо-признание:
«Дорогой Павел! Если ты читаешь это письмо, то сейчас ты все узнаешь. Я тебя люблю. Я так сильно привязалась к тебе, с таким волнением жду выходных. Привыкла знать, что придешь ко мне в воскресенье после обеда, и я опять буду рассказывать тебе то, что прочитала за неделю, а потом буду учиться и читать, ждать. Мне хочется исполнить твою мечту - стать архитектором, я хочу, чтобы ты гордился мной. И я знала, что наступит день, когда ты не придешь и, что мне нужно будет с этим смириться, но не хочется, ужас. Знай, что я буду тебя любить всегда. Я свое сказала, и не важно, где ты будешь жить и с кем, я буду тебя любить всегда! Твоя Лада».
Сухо сунув письмо обратно в конверт, я поцеловал Ладу в лоб и удалился. Шел, думал об этом письме: «Черт, ей же двенадцать лет, какая может быть любовь, тем более вечная, ладно, надо выбросить это из головы, а то я и вправду увлекся этой девочкой».
Ноябрь, декабрь, январь, февраль, март, апрель… Могу писать вечно о том, как уныло тянулся месяц за месяцем, год за годом. Работа с утра до ночи, общага, одни и те же рожи, которые только бухали и бухали, облеванная общага, обоссаные сортиры и один выходной, в который сам не просыхал. Тысяча девятьсот семьдесят второй год, тысяча девятьсот семьдесят третий, четвертый, пятый, шестой. Мог бы продолжить, но так бы я вас обманул.
Именно в семьдесят шестом, все изменилось. Со дня спасения Лады прошло около шести лет, о ней я уже и позабыл совсем.
Осень, октябрь, мое пальто восстановлению не подлежало и в голову пришла мыслишка о том, почему бы не найти что-то из старого. На антресоли лежал огромный чемодан с одеждой. «О, хорошая кожанка!» - подумал я. Ее-то и надену. Сунул руку в карман, а там бумажка какая-то, смотрю, конверт, а сверху подпись: «Паше». Читаю. В слезы. Вспомнил о том, что за шесть лет так никого и не повстречал, хоть капельку похожую на Ладу. У всех в голове были какие-то заоблачные и фантастические мысли и, как спросишь, где находится Антарктида — сидят, потупив глазки вниз. Было решено отправиться обратно в Суздаль, повидать братишку, родителей и проверить подлинность слов Лады. Начинался Ноябрь, снег шел вовсю, а я в легкой кожанке пробираясь через сугробы, ищу старый дом девочки, которую когда-то спас, и ее родителей. Двадцать три. Двадцать пять. Вот, двадцать седьмой дом. Стучу.