«Хроники Бабкиного Погреба. Часть 5: Ложная капитуляция и тайна колодца»⁠⁠

Пикабушники, вы выбрали обман — и это сработало! Почти. Теперь я знаю, что «зеркальники» идеально читают ложь, но совершенно беспомощны перед… деревенской магией тёти Гали.

Мы подняли руки, глядя в безэмоциональные лица «зеркальников». Их синие глаза сканировали нас, как штрих-коды.
— «Оператор Марья. Ключ-носитель. Сдайте артефакт», — прозвучало у меня в голове. Голос был холодным, как сталь.
Я протянул медальон, но в последний момент случайно уронил его в ведро с рассолом от капусты Петровича.

Произошло неожиданное:
«Зеркальники» задрожали, будто получили удар током. Голубые линзы их глаз помутнели, а движения стали резкими, неуклюжими.
— «Контаминация органическим субстратом… Ошибка системы», — зашипели они, отступая к лестнице.
Петрович ахнул: «Соль! Они ж как слизняки — боятся соли!».
Пока «стражи» пытались стереть сенсоры, мы рванули вглубь подземелья — туда, куда вела новая лестница, открывшаяся за колодцем. Вместо лаборатории нас ждал зал архивов: бесконечные стеллажи с плёнками, катушечными магнитофонами и жёлтыми папками «Л-7. Отчёт 1982–1986».
Среди груд бумаг я нашёл дневник бабки Марьи. Вот что важно:
▫️ «12.04.1986. Чёрнобыль — не авария. Это попытка Зеркала „прорваться“ в нашу реальность. Мы пытались закрыть канал, но Володя (прим.: участковый?) предал…»
▫️ «Проект создан не здесь. „Зеркальники“ — лишь тени настоящих Хранителей из параллельного СССР, где Чернобыля не было…»
▫️ «Колодец — не портал. Это антенна. Она ловит сигналы из других миров…»

Тут за спиной раздался шёпот:
— «Идиот. Ты всё испортил».
Тётя Галя стояла в проёме, держа банку с огурцами. Но теперь её глаза светились тем же синим, что у «зеркальников».
— «Марья была гением. Она поняла, что Зеркало можно не закрыть, а… перепрограммировать. Чтобы спасти наш мир от их вторжения», — её голос звучал как эхо из колодца.
— «Почему вы молчали?» — выдохнул я.
— «Потому что ты — её „ключ“. Не медальон… Твой ДНК. Она встроила код в вашу семью. А эти дураки» — она кивнула на грохот сверху, — «думают, что артефакты надо уничтожить».

Внезапно стены замигали красным. Голос из колодца прорезал тишину:
— «Активирован протокол „Разрушение“. Все данные будут стёрты через 1 час».

Тётя Галя сунула мне в руки катушку с плёнкой:
— «Это последняя запись Марьи. Включи её в читальном зале музея в Твери. Там есть оборудование… Только оно расшифрует правду».
Петрович, молчавший до этого, рявкнул:
— «Музей? Да это же их логово! Там эти „краеведы“!»
— «Именно», — улыбнулась Галя. «Иногда чтобы спрятаться — надо выйти в самое пекло».

Сейчас мы:
🔻 В старом „Москвиче“ Петровича (который завёлся, будто знал, что это побег).
🔻 Везим катушку, обмотанную в свинцовую ткань (чтобы «зеркальники» не отследили).
🔻 Слышим голос из радио: «Оператор Марья… Ваше время истекло».

Вопрос аудитории:
Что предпринять в Твери?
🔸 Прорваться в музей силой — сжечь всё, что выглядит подозрительно.
🔸 Подкупить работника — вдруг среди них есть недовольные системой?
🔸 Устроить диверсию — отключить электричество во всём районе, пока ищем оборудование.

P.S. Если в следующем посте я буду цитировать Брежнева — не пугайтесь. Это плёнка так действует.

P.P.S. Серьёзно, вы верите, что наши родственники могут хранить коды спасения мира в ДНК?