Херовый пикап.

Позволю себе предупредить читателей- история будет длинной и растянется на несколько постов, публикуемых по мере завершения.

Предисловие. «До Ларри и Эмиля» [1][3][9][14].

Если верить американским источникам, среди прочих штатов США Калифорния уверенно держит первое место по многим показателям: самое большое количество населения, самый многонациональный штат, самый большой ВВП- и это если не считать мелочей, вроде наибольшого количества профессиональных спортивных команд. Но есть среди этих «первых мест» и достижения, мягко говоря, сомнительные. Например, Калифорния уверенно лидирует по количеству вооруженных ограблений банков, а Лос- Анджелес владеет титулом «мировой столицы» подобного рода преступлений, по меньшей мере, с начала 1970-х годов [3][9]. Об одном из таких ограблений, произошедшем 9 мая 1980 г. в городе Норко (округ Ривердейл, Южная Калифорния), решил я рассказать подробно.

Почему именно о нём? Есть несколько причин, по которым произошедшее выбивается из ряда аналогичных происшествий.

Причина первая. Беспрецедентный для того времени уровень насилия.

Мне уже неоднократно доводилось писать о событиях, приведших в 1997 г. к запуску программы по перевооружению полиции США (известной также, как «Программа 1033»), в рамках которой армия передала правоохранительным органам тысячи винтовок М-16, бронемашины, тяжелые СИБЗ (средства индивидуальной бронезащиты) и прочее снаряжение. Дело в том, что именно в феврале 1997 г. произошли события, получившие название «Перестрелка в Северном Голливуде», когда во время ограбления Отделения № 384 «Bank of America» вооруженные автоматическим оружием под промежуточный патрон и упакованные в бронежилеты преступники Ларри Юджин Филлипс- младший и Эмиль Десебал Матасариану подавляли своей огневой мощью офицеров полиции Лос- Анжелеса, гоняя патрульных и детективов, вооруженных револьверами 38-го калибра и дробовиками, словно охотник- зайцев.

Надо заметить, что в США этот случай был не первым , когда подозреваемые этак вот некорректно обошлись с правоохранителями. До указанных выше событий имела место «Бойня в Майами» 1986 г., когда бывший рейнджер (а на момент перестрелки- опять- таки банковский грабитель) Майкл Ли Платт практически в одиночку сумел нанести восьми сотрудникам ФБР, решившим «взять» его с подельником, «неприемлемые потери»- в ходе операции были убиты двое и ранены пятеро агентов. Одной из основных причин такого неблагоприятного для ФБРовцев расклада стало опять- таки превосходство преступников в вооружении- против отморозка с карабином Ruger 14 Mini (калибр 5, 56×45 мм) 9-миллиметровые пистолеты и револьверы оказались малодейственны.

Эти случаи давно и подробно описаны. А вот ограбление в Норко- во многом  terra incognita (по крайней мере для Рунета), но это не значит, что оно уступает двум предыдущим историям по уровню насилия и ожесточенного сопротивления, оказанного преступниками полисменам. В ходе ограбления и последовавшей погони грабители расстреливали полицейских из полуавтоматических винтовок, забрасывали их самодельными осколочными и зажигательными гранатами, едва не сбили полицейский вертолет и чуть не подорвали местную газораспределительную станцию- и именно поэтому события, имевшие место в Южной Калифорнии 9 мая 1980 г., больше известны не как «ограбление Security Pacific Bank», а как «перестрелка в Норко».

Причина вторая. Личности грабителей и их мотивы.

Что касается личностей тех, кто спланировал это ограбление- то это были не «торчки», которым не хватало на очередную «дозу» (хотя отношение подозреваемых к психоактивным веществам- это отдельная тема [1]); не озлобившиеся обыватели, которых пороки вроде азартных игр, тотализатора и «тяги к красивой жизни» довели до банкротства; и даже не профессиональные грабители, сделавшие преступление своим ремеслом. Это были «выживальщики», твердо уверенные, что грядет «конец света» и только хорошо вооруженные и подготовленные люди смогут его пережить. Кроме того, они не имели до описанного случая хоть сколько- нибудь серьезной криминальной биографии (кроме мелких правонарушений).

Что касается мотивов ограбления- то здесь тоже все не совсем обычно. Целью всех вооруженных налетов на банки в США всегда (начиная с того момента, когда молодчики из банды Джеймса Янгера 13 февраля 1866 г. вломились в Сберегательный Банк округа Клэй в Миссури и похитили 60 000 $) являлось одно и то же- деньги; так было и в этом случае, но вот то, что с этими деньгами собирались сделать- вот это уже интересно. Организаторы банды планировали пустить награбленное не на «казино, Black Jack и шлюх», а ни много ни мало- на спасение человечества (ну, или хотя бы его части). Подготовка к грядущему Апокалипсису оказалась вопросом затратным…

На этом, пожалуй, закончу с затянувшимся предисловием и перейду к самому повествованию.

Глава 1. «Дети своего времени». Мира Лома, Калифорния. Апрель 1980 г. [1][14][15].

Кристофер Харвен прислонил лопату к стене ямы и отодвинул набитую землей плетеную корзину в сторону. Порывшись в кармане джинсовой рубашки, он выудил из кармана «косяк» и прикурил; надолго задерживая в лёгких дым и выпуская его затем через нос, Крис огляделся- да, прогресс налицо… В этот момент сверху раздался голос:

- Слышь, это какой уже по счету «косяк» за сегодня?

Подняв голову, Харвен увидел на фоне узкого прямоугольника синего калифорнийского неба одутловатое лицо с азиатским разрезом глаз, обрамленное нечесаной шевелюрой и такой же нечесаной бородой.

- Третий. Всего лишь…

- Ага, «всего лишь»… И это при том, что еще часа дня нет. Ты вообще зачем туда спустился- балдеть или работать, я не понял?- осведомился обладатель буйной растительности.

- Чья бы уж корова мычала. Я-то хоть работаю, а ты только пиво наверху дуешь. Кстати, мне бы тоже сейчас баночка не помешала..

- Ага, щас… Только «баш на баш»- ты мне- «травку», я тебе- пиво!

- Ладно, давай, спускай ведро,- еще раз затянувшись, согласился Крис.

Сверху послышалось какое- то копошение и вскоре в яму плюхнулось деревянное ведро на веревке, на дне которого перекатывалась банка «Brew 102». Достав банку, Крис положил на ее место косяк и ведро шустро исчезло наверху. Спустя несколько минут, которые потребовались для того, чтобы добить «джойнт», лицо с бородой возникло вновь.

- Мда, надо бы укрепить чем-то стенки, а то осыплются,- заметил Джордж Уэйн Смит, критически оглядывая сверху плоды труда Криса. Яма уже достигла 12 футов в ширину, 8 футов в ширину и 10 футов в глубину (3,6х2,4х3 м); потолок рукотворной пещеры был бетонным- его образовывал фундамент гаража.

- Ясное дело. Но еще раньше они осыплются, если ты так и будешь топтаться на краю,- ответил Харвен, который к этому моменту уже успел ополовинить банку. Допив пиво, Крис выбрался из ямы по самодельной деревянной лестнице и окунулся в удушающую жару калифорнийского полдня. Первым делом он как следует потянулся, разминая затекшие в яме мышцы спины. 8 лет тяжелого труда в качестве «специалиста по ландшафту» при городском парке не прошли даром- при росте в 6 футов (~180 см) и весе 190 фунтов (~86 кг) он был хорошо сложен, мускулист и очень силен.

Кроме крепкого телосложения, эта работа дала Кристоферу Харвену кое- что еще- именно на ней он познакомился в 1973 г. с Джорджем Уэйном Смитом. Совместно перекопанные гектары земли муниципальных парков города Сайпрес (округ Орандж, штат Калифорния) и перетасканные горы мешков с удобрениями быстро сблизили двух молодых (в 1980 г. Смиту было 27, Харвену- 29) мужчин из рабочих семей и они крепко подружились, несмотря на изрядную разницу в характерах.

Джордж Уэйн Смит появился на свет в 1951 г. в городе Каспер, штат Вайоминг, в семье нефтяника Уолтера Смита. В 1956 г. Уолтеру вместе с женой Джуди, старшей дочерью Патрицией и 4-летним Джорджем пришлось перебраться на жительство в Буэно Парк, штат Калифорния- дело в том, что Джуди была японкой, и дети унаследовали от неё характерные черты лица; отношение к азиатам вообще и к «джапам» в особенности в Вайоминге начала 50-х было, скажем так, далеко от благожелательного- особенно если вспомнить, что совсем недавно отгремела Вторая Мировая с ее боями на Тихом океане. Для Калифорнии же с ее расовой и национальной пестротой смешанные браки давным- давно стали обыденностью, поэтому на желтоватый оттенок кожи и иной, чем у европейцев, разрез глаз всем было наплевать.

В раннем детстве Джордж почти не доставлял родителям проблем- каждый год они получали благодарственные письма «за отличную успеваемость» сына и гордились тем, что он с завидной регулярностью выигрывает первенство школы по теннису; Джордж даже тащил в классе «общественно- полезную» нагрузку, вроде выпуска стенгазет, и состоял в рядах молодежного христианского движения.

Трудно сказать точно, в какой момент характер Смита- младшего  начал меняться и он стал склоняться к определенному религиозному радикализму- но произошло это еще до достижения им 18 лет. Причин тому было несколько.

Причина первая была самого общего характера- помимо экономического кризиса, в 70-х Америку настиг кризис идеологический, связанный с крушением идеалов предыдущего десятилетия. Оказалось, что употребление наркотиков «для расширения сознания» ведет только к наркотической зависимости; эпоха «свободной любви» обернулась эпидемией венерических заболеваний и ростом количества брошенных «нежелательных» детей; идеализм и свобода Вудстока сменились гедонизмом и жестким фейсконтролем «Студии 54»; борьба за гражданские права цветного населения выродилась в расовые бунты и убийства на той же самой почве. Крушение старых идеалов привело к поиску новых, и эти «новые идеалы» зачастую оказывались несколько эмм… страшноваты. В стране возникло огромное количество сект, внушающих своим последователям идеи о грядущем «конце света»- вроде «Храма Народов» Джима Джонса, «прихожане» которого в ноябре 1978 г. совершили крупнейшее массовое самоубийство (одновременно покончили с собой 918 человек). То тут, то там возникали организации радикалов (вроде «Симбионистской Армии Освобождения», «Подполья Синоптиков» и «Черной Армии Освобождения»), с самого начала ориентированные на вооруженное противостояние с властями и избравшие основным средством борьбы террор- за 18 месяцев 1971-1972 г. в США произошло 2500 случаев применения взрывных устройств. Полицейских открыто называли «свиньями» и считали защитниками «прогнившего старого порядка».

К тому же не следует забывать, что «холодная война» находилась в самом разгаре, что явно не способствовало снижению напряжения в обществе. Когда детей в школе учат, как правильно укрываться при взрыве ядерной бомбы, не ожидать роста «апокалиптических» настроений среди населения трудно.

Не избежал этого и Джордж Уэйн Смит. Дело в том, что он состоял в организации, носившей название «Движение Иисуса» (Jesus Movement); пасторы «Движения» целенаправленно насаждали среди последователей идеи о грядущем Апокалипсисе, Втором Пришествии Иисуса и Страшном Суде; в этом не было бы ничего особенного (в конце концов, христианство возникло не вчера), если бы в их проповедях не говорилось о скором и неминуемом наступлении этих событий, и о том, что еще нынешнее поколение станет свидетелями «последних дней человечества». От всех этих мрачных видений будущего Джорджа могла бы отвлечь семья, но с ней у него тоже не заладилось, причем с самого начала. Когда ему стукнуло 18, он женился на Рози, сестре своего приятеля, которая была на год младше его. Через месяц после свадьбы Джордж добровольно завербовался в Армию США, которая отправила его для прохождения службы в Западную Германию; спустя еще 2 месяца рядовой Смит получил письмо от все того же приятеля, что жена «сделала ему ручкой» и сбежала из города с новым бойфрендом. Естественно, характера Джорджа Смита и его отношения к окружающим это событие не улучшило.

Слева- Джордж Смит во время службы в армии (~ 1970 г.). Справа он же, в 1980 г., вскоре после описываемых событий.

Спустя два года окрепший и возмужавший артиллерист Джордж Уэйн Смит уволился из рядов вооруженных сил и вернулся в Калифорнию. С работой в то время было не очень, и поэтому даже место муниципального садовника можно было считать удачей. После армии Смит продолжил посещать собрания «Движения Иисуса» и вскоре его коллеги по новой работе уже не знали, куда деваться от его бесконечных речей о конце света, Армагеддоне и страшных знамениях грядущих событий, которые он видел чуть ли не в каждой новостной телепередаче; каждое столкновение арабов и евреев на ближнем Востоке, кризис с захваченными в Иране заложниками, массовое самоубийство в Джонстауне* - все это он умудрялся укладывать в свою «предапокалиптическую» картину мира.

Завершая рассказ о характере Джорджа Уэйна Смита, нельзя не упомянуть еще одну его черту, непосредственно повлиявшую на ход грядущих событий. Он терпеть не мог полицейских; дело в том, что после переезда в Калифорнию его отец, Уолтер, устроился на службу в полицию, планируя в будущем сделать карьеру. Однако прямой и честный Уолтер Смит пришелся в полиции того времени «не ко двору»- он обнаружил, что вместо того, чтобы «служить и защищать»**, органы правопорядка погрязли в коррупции и связях с криминалом. Через полтора года службы Уолтера вынудили уйти- он подвергся обструкции со стороны других полицейских после того, как задержал двух своих коллег, вздумавших «поживиться» на месте недавнего ограбления магазина. О причинах своего увольнения и разочарования в службе Смит- старший перед детьми не особо распространялся, но «шило в мешке» в небольшом городе утаить трудно.

* См. выше- «Храм Народов» Джима Джонса.

*«To Protect and to Serve»- девиз полиции США.

В отличие от Джорджа, бывшего в детстве практически пай- мальчиком, Кристофер Харвен всегда был «бунтарем» и «занозой в заднице». В свое время он тоже оказался в армии, но если Смит после двух лет службы был «уволен с почестями», то Харвена «вышибли» из рядов вооруженных сил спустя всего два месяца с формулировкой «Непригодность к службе в армии, расстройства личности и поведения» (SPN-264- “Unsuitability, Character and Behavioral Disorders”)- он просто отказывался делать то, что ему приказывали и никакие взыскания на него не действовали. И если Джордж при увольнении получил благодарственную грамоту, то Крис- «напутствие» от командира, заканчивавшееся словами: «Лучшее, что я сделал для Армии США за 30 лет службы- это избавил ее от тебя, Харвен».

Что касается семейного положения Криса, то к апрелю 1980 г. оно ничем не отличалось от положения Смита. Вся разница между приятелями заключалась в том, что прожил Харвен в браке гораздо дольше и успел обзавестись ребенком. Но жене Криса в конце концов надоело, что за 8 лет их совместной жизни он так толком и не повзрослел- на уме у него по прежнему были только марихуана и «пушки». Кристофер мог сидеть без работы, без денег, но без этих двух вещей он свою жизнь не представлял; все остальное ему было, по большому счету, «побоку». Последней каплей для Лэйни Харвен стало то, что муж завел на стороне интрижку с некоей Нэнси Битетти; прознав про это, Лэйни забрала с собой пятилетнего сына Тимми и ушла.

Кристофер Харвен женой и сыном.

Глава 2. «Что в лоб, что по лбу…». Мира Лома, Калифорния. Апрель 1980 г. [1][3][7][13][15].

Когда в 1973 г. Кристофер Харвен устроился на работу в муниципалитет и его напарником стал Джордж Смит, то менеджер заранее предупредил Криса о том, что у Джорджа, судя по всему, «не все дома» и попросил пропускать мимо ушей его «сумасшедшие проповеди». Однако оказалось, что эти двое практически «нашли друг друга»- круг их интересов ограничивался марихуаной, оружием, рок- музыкой и постапокалиптическими теориями. Копая землю или высаживая рассаду, Джордж и Крис вели нескончаемые разговоры об оружии, бомбоубежищах и «конце света», по поводу причин и сроков наступления которого они, правда, несколько расходились во мнениях.

Смит был убежден, что грядущая катастрофа будет носить библейский характер- семь печатей, четыре всадника и прочие «прелести» из откровения Иоанна Богослова. Кроме того, в 1978 г. пастор Чак Смит из «Движения Христа» издал книгу «Конец Времен», в коей (по присущей подобным кликушам бредовой логике) вывел дату Второго Пришествия, которое, по его мнению, должно было состояться в 1981 г. Джордж, знавший Чака Смита уже более 10 лет, пастору верил и недвусмысленно обозначил для себя момент «дедлайна».

Что касается Криса Харвена, то ему «конец света» виделся более прозаично и «наукообразно», что ли…За прошедшие 10 лет он успел побывать сторонником теорий о гибели человечества в результате ядерной войны, падения астероида, «взрывного» роста населения Земли, глобальной экологической катастрофы и много чего еще- причем в каждую из теорий он в свое время верил искренне. В настоящий момент его внимание привлекала изданная в 1974 г. псевдонаучная книга «Эффект Юпитера», в которой двое «британских ученых», Джон Гриббин и Стивен Плейджманн, утверждали, что в результате грядущего «парада планет» произойдет вспышка «солнечной активности» и замедлится вращение Земли; это должно было (по их мнению) вызвать смещение тектонических плит, массовые извержения вулканов по всему земному шару и серию мощнейших землетрясений. Калифорнию в этом случае, по мнению авторов, должно было просто разорвать по линии «разлома Сан- Андреас»; датой сего прискорбного события в истории человечества «астрофизики» назначили 10 марта 1982 г.

В августе 1979 г. руководство муниципалитета города Сайпресс решило «оптимизировать расходы» и уволило Смита и Харвена «по сокращению». Держа в руках чеки с «выходным пособием», приятели обсудили сложившуюся ситуацию и пришли к выводу, что, несмотря на некоторые разногласия по поводу причин и сроков надвигающейся катастрофы, она все же неминуема. Как говорится, «что сову об пень, что пень об сову- один хрен сове не жить»… На месте совы ни Джордж, ни Крис оказаться не хотели, и решили предпринять ряд мероприятий по подготовке, чтобы встретить грядущий Апокалипсис во всеоружии.

Для этого нужно было несколько вещей.

Пункт первый: необходимо было место, где можно будет отсидеться. Скинувшись, приятели приобрели в ипотеку небольшой дом в Мира Лома (округ Риверсайд)- небольшом городе, больше напоминающем деревню. Дом был приобретен на имя Джорджа с выплатой первоначального взноса в 10% от общей стоимости в 56 000 $. Первое, что сделали новые хозяева дома- это нарастили на 3 фута забор, отделяющий их от соседей, дополнительно утыкав его здоровенными гвоздями и пустив поверху колючую проволоку. Сделано это было с несколькими целями: во- первых, забору предназначалась роль «первой линии обороны периметра» этого будущего «свободного владения Фарнхэма»; тех же, кому удалось бы перебраться через «укрепление», Смит и Харвен собирались встретить «из всех стволов», которых у них (с их- то гипертрофированной тягой к оружию) хватало.

Во- вторых, теперь высоты забора было достаточно, чтобы полностью скрыть то, что происходит во дворе старого дома на 50-й улице, от любопытных глаз соседей и предупредить расхищение «ценного имущества» «разными проходимцами». Что это были за «дела хозяев» и «ценное имущество», станет ясно из «пункта второго».

Кроме того (и это была идея Харвена), Джордж и Крис принялись рыть «бункер» под гаражом, который должен был сыграть одновременно роль бомбоубежища, склада припасов и пути экстренного отступления, если что- то «пойдет не так» (запасной выход, по задумке Криса, должен был выходить на задний двор).

Пункт второй: и Смит, и Харвен понимали, что как бы ни были велики запасы «на черный день», долго протянуть на них не получится- необходим будет источник дохода, причем стабильный и котирующийся в грядущем «дивном новом мире». После недолгих размышлений на эту тему оба решили выращивать в теплице марихуану, убив тем самым аж трех зайцев сразу. «Заяц номер раз»: «травку» можно будет продавать и выменивать на прочие «ништяки» в мире постапа. «Заяц номер два»: продажа марихуана должна была стать не только источником будущего дохода, но и немалым подспорьем в делах нынешних- из-за покупки дома и безработицы приятели оказались «на мели», а между тем взносы по ипотеке никто не отменял, и пособия по безработице, мизерных разовых заработков «по соседям» и доходов от перепродажи «чужой» травки было явно недостаточно для их погашения. Ну и «заяц номер три»- и Крис, и Джордж сами «дунуть» были не просто «не прочь», а всегда «за»; как же тут не совместить «приятное с полезным»…

Но вот с частью второй «пункта два» в настоящее время явно выходила промашка. Сорвав лист с одного из кустов в теплице, Крис задумчиво растер его между пальцами и понюхал зеленую кашицу.

- Ну, что думаешь?- донесся сверху голос Джорджа. Харвен поднял голову и увидел Смита, пристроившегося на самом верху стремянки и протягивающего под потолком теплицы проволоку, к которой можно будет потом подвязать кусты.

- Я думаю, что через три месяца все будет в ажуре…

- У нас нет этих трех месяцев, и ты это знаешь. Мы потеряем дом- и все труды тогда насмарку…

- Ну, и что делать будем?

Смит слез со стремянки и остановился напротив приятеля, стягивая с рук перчатки. Он был также широк в плечах и узок в талии, как и Харвен, но на дюйм ниже и на десяток фунтов легче.

- Ты знаешь, что надо делать. Перестать «жевать сопли» и последовать моему плану.

Крис поморщился. Не то чтобы ему так уж претила идея ограбить банк, но в плане, составленном Джорджем было слишком много, на его взгляд, «слабых мест».

- Ладно, я подумаю… Схожу пока до почтового ящика- может чек на пособие пришёл…

Смит сидел за столом на кухне и пил воду из- под крана, когда хлопнула входная дверь и вошёл Харвен. В руках он держал конверт, и, судя по раздосадованному выражению лица, в нем явно был не чек из службы социального обеспечения.

- На, читай!- швырнул Крис конверт приятелю. Пробежать глазами содержимое письма заняло у Джорджа всего несколько секунд. Все было и так ясно- это было «последнее китайское предупреждение» от компании- заемщика- в случае просрочки следующего платежа Джордж и Крис оказывались на улице.

- Да уж, этого я и боялся…- нахмурился Смит. – Мы не можем позволить себе потерять дом.

- Я знаю,- ответил раздраженно Крис, стягивая наплечную кобуру с Browning'ом 45-го калибра. Он вообще никогда не выходил из дому без оружия, даже если предстояло пройти всего 30 футов (~9 метров) до почтового ящика. Несколько минут Харвен просидел молча, затем встал, напился воды прямо из- под крана и принялся шарить по придверной полке в поисках ключей от своего Chevrolet Camaro Z/28.

- Ты куда это намылился?- хмуро поинтересовался Джордж.

- К брату. Скину ему остатки той тайской «травы», пусть продаст…

- Расс? Продаст? Ну- ну… Надеюсь, этот «утырок» не скурит все подчистую,- с сомнением протянул Смит.- Ты же знаешь, братец твой- редкостный болван, даже по меркам вашей семейки. Ну и потом- что нам даст эта пара сотен? Ты собираешься с ним поговорить о … деле?

- Еще чего! Да ну его на хрен, сам же только что сказал, что он идиот, и чем он меньше знает- тем лучше…

- Поздно,- заметил Джордж, пряча глаза.- Мэнни уже с ним поговорил. Он все знает и он согласен…

- Да твою ж мать! За каким хреном ты велел Мэнни все разболтать Расселлу, не спросив меня??? Я ни в жизнь не поверю, что мальчишка сам решил это сделать!

- Успокойся. Так было надо,- наконец поднял взгляд на Криса Смит. Побуравив приятеля несколько секунд взглядом, Харвен резко развернулся на каблуках и вышел, хлопнув от злости дверью. «Вот в этом он весь»,- думал Крис. «Вечно уверен, что знает все лучше всех, и хоть кол ты ему на голове теши… Уже сколько его жизнь мордой по столу возила- и хоть бы хны…».

Говоря о Мэнни, Джордж Смит имел в виду Мэнни Дельгадо, их с Крисом коллегу по работе на муниципалитет города Сайпресс, с которым они вместе проработали 5 лет. Мэнни исполнился 21 год и он уже был женат, имел двухлетнего ребенка и готовился обзавестись вторым. С учетом этого денег в семье хронически не хватало, и однажды Дельгадо за пивом поделился с Джорджем своими планами грабануть ресторан «Деннис» в Короне (город в округе Риверсайд, штат Калифорния). В ответ на это Смит заявил, что его молодой приятель «слишком мелко плавает», и если уж грабить- то банк.

- Ну их к черту, эти рестораны… Визгу много, а шерсти мало- как сказал черт, обдирая кошку. А вот банк…- мечтательно протянул Джордж и Мэнни немедленно с ним согласился. Смит вообще был для него непререкаемым авторитетом еще со времени их совместной работы- несмотря на неоднократные предупреждения менеджера, что «общение с этим чокнутым Джорджем не доведет такого хорошего парня до добра».

С тех пор идея об ограблении накрепко засела в головах у обоих и всё крепла- по мере ухудшения их материального положения.

Мэнни Дельгадо. Фото сделано незадолго до описываемых событий в полиции, куда Мэнни «загремел» за какое- то незначительное правонарушение, обошедшееся ему в несколько дней тюрьмы.

Глава 3. «Старший и младший». Норко, Калифорния. Апрель 1980 г. [1][15].

Своего брата Расселла Харвена Крис обнаружил там, где и предполагал- в спальне дома их родителей; сам дом находился в Норко, в 30 милях (~ 48 км) от Мира Ломы. Расс, по своему обыкновению, предавался любимому занятию- «ничегонеделанию», то есть валялся на смятой постели и пялился на плакаты из журнала «Playboy», которыми были обклеены стены комнаты. По стеклянным глазам младшего брата, валяющемуся у кровати «бонгу» и витающему в воздухе запаху Крис безошибочно определил, что тот еще и «накурен». Они с Расселом были очень похожи внешне- те же голубые глаза, тот же нос «картошкой», доставшийся в наследство от отца, те же волосы песочного цвета. Кристофер был лишь на дюйм (2,54 см) выше, но на целых 30 (~12 кг) фунтов тяжелее: к 26 годам Расс не изнурял себя физическим трудом- как, впрочем, и никаким иным. Младший Харвен не был тупым, каковым его считало большинство окружающих- он просто был пофигистом. Этот его пофигизм с одинаковым успехом распространялся на все стороны жизни, включая внешний вид- вот и сейчас он был нестрижен и космат, давно не знавшая расчески борода, казалось, превратилась в один большой колтун; соблюдением правил личной гигиены он тоже себя не утруждал, поэтому он него, что называется, «попахивало». Наплевательски Расселл относился даже к собственному здоровью- в 11 лет ему поставили диагноз «диабет», но вместо предписанной диеты он лопал шоколадные батончики и дул сладкую колу литрами, прекрасно при этом зная, что такими темпами может не дотянуть и до тридцати лет. «Вот же наградил Господь братцем»,- разглядывая брата, брезгливо подумал Крис.

Расселл Харвен (слева).

Впрочем, тот тоже отнесся к его визиту без особого восторга- по мнению Расса, единственной предназначением Кристофера Харвена в жизни было служить живым упреком ему, Расселлу. Старший брат, по словам окружающих, всегда был лучше, сильнее, умнее, удачливее; ему всегда доставалось больше внимания, денег и женщин- и Расселла постоянно тыкали в это носом.

- Я к тебе по делу,- обратился к брату Крис и бросил на кровать пару пакетов.- Это хорошая «травка», высший сорт- прямиком из Таиланда. Не то, что это «якобы колумбийское» дерьмо, которым ты «упыхиваешься». Я вообще не понимаю, как тебе это удается- его же стог надо скурить, чтобы «вставило»…

- И тебе «здрасьте»!- издевательски произнес Расс и открыл пакет. Увидев выступившие на «продукте» кристаллы ТГК, он присвистнул. – Да уж, в этот раз ты прав- товар действительно «первый сорт»! Ты оттуда, от двери, мой «бонг» не видишь?

- Ты учти- то, что сейчас скурить собираешься- денег стоит!

- Да ладно тебе… Считай, что я курю свою прибыль!

- Когда ты отдашь мне за всё две сотни баксов- можешь хоть все скурить. Я тебя предупредил…- настаивал на своем Крис.

- Какой же ты «душный», а… Кстати, раз уж ты, как говоришь, пришёл «по делу»- вы когда это… собираетесь?

Уже развернувшийся, чтобы уйти, Крис застыл на месте.

- Я тебя предупреждаю- держись от этого подальше!

- Да ладно тебе, Крис…- заныл Рассел.- Я тоже «на мели»- алименты на дочку уже хрен знает на сколько просрочил, скоро в тюрягу загребут! А тут как раз вы со своим планом…

- План не мой, он Джорджа…

- Да без разницы, без бабок мне вообще труба!

«Твою мать…», - подумал Кристофер, вертя на пальце ключи от Camaro. «Теперь пристанет, как банный лист к заднице…».

- Хорошо,- угрюмо ответил он спустя полминуты молчания.- В субботу поедешь с нами на Литл Крик, опробовать новые пушки. Как ими пользоваться, я тебя научу…

- Да знаю я, как ими пользоваться!- сразу повеселел Харвен- младший.

- Только не такими…- все также угрюмо бросил Крис и вышел.

Продолжение следует.

Источники информации:

[1] Peter Houlahan “Norco ’80: The True Story of the Most Spectacular Bank Robbery in American History”, Counterpoint, Berkeley, California, 2019

[2] https://www.vice.com/en/article/j55wwk/how-a-1980-bank-robbe...

[3] https://www.latimes.com/books/la-ca-jc-norco-80-peter-houlah...

[4] https://web.archive.org/web/20020911174143/http://www.af.mil...

[5] https://www.police1.com/police-products/firearms/precision-r...

[6] https://www.police1.com/police-books/articles/book-excerpt-n...

[7] https://thepodcastbeat.medium.com/norco-80-the-robbery-that-...

[8] https://www.lamag.com/culturefiles/bank-robbery-norco-80/

[9] https://www.npr.org/2019/06/14/732052722/norco-80-is-a-gripp...

[10] https://ru.scribd.com/document/33842036/Norco-Shoot-Out

[11] https://www.police1.com/police-products/firearms/articles/ho...

[12] https://www.ladbible.com/latest/interesting-death-toll-of-th...

[13] https://www.mirror.co.uk/news/real-life-stories/gruesome-dea...

[14] https://www.dailynews.com/2020/05/17/norco-80-part-1-before-...

[15] https://www.dailynews.com/2020/05/19/norco-80-part-2-would-p...

36 лет назад, 1 апреля 1985 года, Верховный суд Чили назначил судью Хосе Кановаса на расследование Дела забитых, что привело к чудовищному политическому скандалу. Дальнейшие события показали, что режим Пиночета был не сильно готов к произошедшему. Суть дела: 30 марта 1985 года, в Сантьяго были обнаружены три трупа. Мануэль Себальос, Сантьяго Наттино и Хосе Парада были членами компартии, их похитили 28 марта, жестоко пытали, а после убили.

К этому времени казалось, что граждане Чили достаточно эффективно контролируются диктатурой генерала Пиночета. В 1980 году режим принял новую конституцию, продержавшуюся с некоторыми изменениями до нынешнего времени. Согласно ей, была в ограниченной форме разрешена оппозиция. После этого даже левые организации не уходили глубоко в подполье. Прессу все еще держали в жёстких рамках. Но стало возможным критиковать отдельные перегибы режима, если не ставить под вопрос власть хунты и лично дона Аугусто.

Экономический кризис 1982 года подкосил экономику, она была отброшена на 6 лет назад. Население массово беднело, капитал бежал из страны. На этом фоне правительство затормозило неолиберальные реформы, началась протекционистская защита внутреннего рынка. Активизировалась радикальная оппозиция режиму — в 1983 году компартия страны создала своё вооруженное крыло — "Патриотический фронт имени Мануэля Родригеса" (FPMR).

Чилийские власти стали опасаться, что обедневшее население, вооруженные повстанцы и политическая оппозиция объединятся и это повлечет за собой падение режима. Тем более, что поблизости было полно примеров. В 1982 году кончилось правление генералов в Боливии. В 1983 году пала аргентинская хунта. 15 марта 1985 года бразильские военные формально вернули власть гражданским политикам. Ситуация в регионе быстро менялась. Пиночет, наряду с парагвайским диктатором Стресснером, которого свергнут в 1989 году, оказался живым реликтом. В 1984 году в Чили ввели осадное положение, которое с некоторыми перерывами продлилось вплоть до падения Пиночета в 1990 году.

Похищение и казнь трёх коммунистов взорвали чилийское общество. Уже к 1 августа суд под руководством Хосе Кановаса выяснил, что в составе чилийских карабинеров есть особое управление DICOMCAR, которое занимается похищениями и пытками политических оппонентов режима. Вдобавок судья также вынес решение об аресте всех причастных к похищению, пыткам и казни Себальоса, Наттино и Парады. Таковых набралось 14 человек. В их число входило и руководство DICOMCAR и GOPE — полицейской структуры, занимающейся контртеррористической деятельностью и спецоперациями.

На следующий день, 2 августа, в отставку ушел Сесар Мендоса — глава чилийских карабинеров, и что ещё важнее — член правящей хунты с переворота 1973 года. Его преемник Родольфо Штанге распустил DICOMCAR. Десять полицейских были приговорены судом к различным срокам заключения, но в 1986 году Верховный суд отменил это решение. В отместку в мае 1990 года партизаны FPMR убили Луиса Манрикеса, главу DICOMCAR, отдавшего приказ о казни.

Расследование продолжилось после 1990 года, когда Пиночет ушел в отставку. В результате нового суда в 1994 году, шесть человек, причастных к казни и похищению Себальоса, Наттино и Парады, были приговорены к пожизненному заключению. Ещё 10 человек получили различные сроки, вплоть до 18 лет тюрьмы. Однако в 2017 году только один из этих шести человек остался за решеткой, отбывая пожизненное заключение за тройное убийство. Остальные были выпущены, не отсидев положенные сроки.

Кроме того, 29 марта в Чили отметили протестами и беспорядками «День молодого борца». Дата посвящена памяти братьев Рафаэля и Эдуардо Вергара Толедо, которых убили чилийские карабинеры в 1985 году.

Первые годы все проходило мирно: участники устраивали шествие с родителями убитых. Со временем День памяти стали отмечать более жестко — с организацией поджогов и нападениями на полицию. В этом году пострадали 7 полицейских, одна из протестующих погибла в результате несчастного случая. Задержаны 57 человек.

Источник: Пиночет печет печенье

Ссылки на конкретные факты в источнике

Ford Explorer SUV 1973 год

ответ компании Ford на сверхпопулярный концепт Dodge Deora.

Explorer — одна из наиболее известных моделей компании Ford, выпускаемая с 1990 года.

Но первое использование названия Explorer датируется гораздо более ранней датой — началом 70-х - когда Ford попытался сделать конкурента концептуальному сверхпопулярному пикапу Dodge Deora.

Естественно, Ford просто не мог спокойно относиться к популярности конкурента, и поэтому в компании подготовили свою версию пикапа, которую позиционировали как возможный вариант F-серии.

Концепт получил название Explorer и базировался на шасси пикапа Ford F-100. За кабиной был установлен 7,0-литровый V8, использовавшийся в Mustang и Thunderbird, который выдавал около 375 л.с.

Привод осуществлялся на задние колеса, но СМИ того времени не упоминали о типе использованной трансмиссии. Хотя две педали на фотографиях салона говорят о том, что это была автоматическая коробки передач.

Интерьер впитал в себя дух 1970-х годов и отличался ворсистым ковровым покрытием, обивкой сидений из двух оттенков оранжевого винила, а также AM/FM радио с четырьмя динамиками.

Сзади находилась открытая бортовая платформа 2,8 метра в длину и 1,65 метра в ширину — больше, чем у современного пикапа Super Duty. Там нашлось место для палатки, которая натягивалась прямо над кузовом.

Концепт показали на автосалоне в Чикаго в 1973 году, но, видимо, было уже поздно, поэтому он не смог повторить успеха Dodge Deora.

После того как в России провалилась революция 1905 года, многим её участникам не осталось места в стране. Среди прочих, убегать пришлось латышским революционерам. В те славные времена анархисты ещё не носили косух и не пели про звезду по имени Солнце и про перемены, но зажигать уже умели.

«По дороге сюда мне пришлось убить нескольких копов. — А людей? — Нет, только копов».

«Бешеные псы».

Reservoir Dogs

Многочисленная группа анархистов убежала в Лондон. Там они столкнулись с печальной необходимостью зарабатывать себе на жизнь. Вдобавок в Лондоне действовали свирепые банды — кто из Одессы, кто из Бессарабии. Они периодически устраивали кровавые разборки между собой, а кроме них там же действовали революционные агитаторы.

В общем, регулярно нельзя было понять, то ли это бандит, то ли борец за свободу, то ли то и другое вместе.

Лондонская полиция эти банды контролировала плохо, так что даже в наше время не все участники описанной ниже истории известны по именам и фамилиям.

Поздно вечером в пятницу 16 декабря 1910 года в Хаундсдитч, на границе лондонского Сити и Уайтчапела, обывателей разбудили странные звуки. Подозрительный стук доносился со стороны ювелирного магазина Харриса. Вызвали полицию, которая прибыла на место — и обнаружила этак с десяток российскоподданных анархистов.

Стук издавал шанцевый инструмент, которым они проделывали дыру в стене ювелирного магазина, пытаясь попасть туда из соседнего помещения. Полисмены застигли их как раз в процессе перевода нажитых буржуями ценностей в руки рабочего класса.

Констебли грозно спросили нечто в духе: «Чем это вы тут занимаетесь?»…

…и им тут же устроили сцену, достойную культового режиссёра Квентина Т. Латыши выхватили грёбаные браунинги и принялись всех валить. «Бобби» были вооружены только дубинками, так что действо попросту превратилось в расстрел.

Троих уложили насмерть, двоих тяжело ранили. Одного из полицейских успели превратить в дуршлаг — на теле насчитали 12 пулевых ранений. Правда, в суматохе — стрельба-то велась ночью, а кто-то из полисменов пытался броситься врукопашную — анархисты смертельно ранили одного из своих же корешей, Георга Гардштейна (имя не надо воспринимать всерьёз, это псевдоним. Один из).

Расстрел полицейских у ювелирного магазина

«Гардштейна» бандиты утащили с собой, но его ранение сильно помогло полицейским. Наутро полицию вызвал хирург, доктор Сканлон, который сообщил, что ночью его вызывали к пациенту с тяжёлым огнестрельным ранением.

В итоге Гардштейна нашли уже холодным, но труп сфотографировали и пустили в газеты, обещая деньги за любую информацию о том, кто это. Кроме того, бросились выяснять, кто арендовал помещение, из которого пытались пролезть в ювелирку.

В конце концов выяснилось, что это известный анархист из западной части Российской империи, и его уже давно разыскивает русская полиция за терроризм и убийства. Он относился к латышской полууголовной-полуреволюционной организации «Пламя».

Через эту персону установили других возможных участников банды, в частности Фрица Сваара — уголовника и террориста, бежавшего из-под стражи в России и засветившегося в США, где он занимался теми же делами.

Кроме того, вышли на подругу Гардштейна Нину Васильеву и Вильяма Соколова (он же Ян Вотель). Возглавлял все это дело некий Петр Пятков (настоящее имя, как предполагается, Янис Жаклис). Эта банда или её отдельные члены уже успели отметиться в нескольких вооружённых грабежах по всему глобусу, включая Шотландию и США; правда, такую толпу полисменов они поубивали впервые.

Убитые полицейские

Пошли облавы, Лондон стоял на ушах, подружку Гардштейна арестовали, но ничего от неё не добились. Зато один из домовладельцев сообщил, что у него вроде как есть арендаторша, некая Нина Васильева, связанная с анархами.

У Васильевой на квартире нашли анархистскую литературу и — что куда важнее — фото Гардштейна. Вскоре задержали нескольких выходцев из Российской империи. Но никто не давал показаний, а одного информатора полиции, русского еврея по происхождению, обнаружили мёртвым, зверски избитым и изрезанным.

Но английские менты уже закусили удила и рыли землю носом. Латыши вызвали слишком сильный резонанс; Лондон большой, но не резиновый. К Новому год нашёлся человек, который утверждал, что знает, где находятся Сваар и Соколов. Он сообщил точный адрес — Сидней-стрит, 100.

На третье января назначили задержание.

Предполагаемый «Пятков», главарь банды; Георг Гардштейн; Яков Петерс, один из арестованных революционеров

Схватка на Сидней-стрит

На этот раз полицейские пошли задерживать бандитов во всеоружии: 200 человек во главе с суперинтендантом Джоном Оттовеем. Все улицы были перекрыты, полицейские, как им казалось, отлично подготовились. В основном у них были револьверы «Вебли»; кроме того, имелись мелкокалиберные ружья.

Жильцов соседних подъездов эвакуировали. В нехорошей квартире кроме Сваара и Соколова была женщина, её вызвали под благовидным предлогом с помощью соседей и арестовали. Теперь там оставались только два анархиста.

Было около 7:30 утра. Один из полицейских подошёл к двери и начал стучать. Другой снаружи начал кидать камешки в окно.

И тогда изнутри открыли шквальный прицельный огонь.

У Сваара и Соколова было два маузера С96 с прикладами, полуавтоматический браунинг и мешок патронов. За время боя они примерно 400 или 500 раз выстрелили и 35 раз попали.

Просто снайперская точность на самом-то деле.

Из окон гвоздили по всему, что шевелилось на улице. К 11:50 на поле сражения прибыл Уинстон Черчилль. К этому моменту у полиции накопилось пятеро убитых и 30 (!) раненых.

Черчиллю, когда он попробовал посмотреть, что делается, якобы прострелили цилиндр (на самом деле, похоже, миф).

Два десятка шотландских гвардейцев с винтовками пытались стрелять с крыш, но без особого успеха. Власти зашли с козырей и прислали шотландскую гвардию с пулемётом «Максим» и двумя 76-мм полевыми пушками. Но, к счастью, артиллерии всё-таки не пришлось работать.

Около часу дня из окон показался дым. Это прострелили газовую трубу.

Черчилль запретил пожарным подходить к зданию. И правильно сделал — анархисты были ещё живы. Соколов показался в окне, и его убили выстрелами снаружи. Сваар из квартиры не вышел.

Стрелки укрываются от обстрела из нехорошей квартиры

Когда к дому приблизились пожарные, на них упала стена. Пятеро человек получили тяжёлые травмы, одному из этих бедняг сломало позвоночник, и он позднее умер от травмы, полученной на Сидней-стрит. В конце концов удалось найти оба трупа анархистов.

Как ни странно, из восьми человек, которые находились под стражей в связи с этим делом, не наказали ни одного. Всех освободили за недостатком доказательств. Никто не признавался, прямых улик не было, так что банда, убившая в общей сложности восемь полицейских, не считая других убитых и раненых, в полном составе оказалась на свободе.

«Пяткова» с тех пор достоверно не видел никто, никогда и нигде; предполагается, что он уехал в Австралию. С ним в принципе мало ясного.

Есть точка зрения, что это как раз один из псевдонимов Петерса, есть — что это Жаклис, а также версия, согласно которой он на самом деле и не существовал.

Вообще, достоверно известна судьба лишь немногих из задержанных в связи с этим делом людей. Самой громкой оказалась история Якова Петерса. Сваар был его двоюродным братом, но сам он уверял, что никто не убивал. В 1917 году он поехал в Россию и стал одним из первых чекистов. За время Гражданской войны расстрелял довольно много народу, а в 38-м его самого расстреляли на полигоне Коммунарка.

Ну а другие просто растворились, и следы их потерялись.

Революция и уголовщина требуют конспирации. А прятать концы в воду эти люди умели.

Автор -Евгений Норин

https://warcats.ru/2020/11/15/krovavaya-banya-v-londone-laty...

Я побывал в полицейском участке, я провел там целую ночь. Я не стесняюсь говорить об этом, потому что здесь каждый может попасть в полицейский участок, не совершив ровно никаких проступков. Да так и повсюду, потому что полицейским весь мир отдан в лапы. Некоторое время назад я похвалил полицию в одной корреспонденции, и когда я писал ее, я себя чувствовал виноватым и униженным - настоящим подлецом; и теперь я очень рад,, что попал в полицейский участок, потому что это послужит мне уроком: никогда не надо опускаться до такой полной потери всех моральных устоев, чтобы хвалить полицию.

Неделю назад мы около полуночи возвращались с приятелем домой и увидели, что двое дерутся. И вот мы вмешались, как два идиота, и попытались их разнять, a тут подоспела свора полицейских и забрала нас всех в участок. Два или три раза мы назначали полицейскому цену, чтобы он нас отпустил (полицейские обычно берут пять долларов при оскорблении действием и, я полагаю, двадцать пять в случаях преднамеренною убийства), но на этот раз было слишком много свидетелей, и нам отказали.

Они поместили нас в разные камеры, и примерно с час я развлекался, рассматривая через решетку растрепанных старых ведьм и оборванных, избитых шалопаев, которые причитали и сквернословили в коридорах, мощенных каменными плитами, но потом это изрядно надоело мне. Я уснул на своей каменной скамье в три часа ночи, а на рассвете меня вызвали, и два мерзостных полицейских повели меня под охраной в суд при полиции, будто я ограбил церковь, или сказал вдруг доброе слово о полиции, или сделал еще что-нибудь, столь же подлое и противоестественное.

Четыре часа мы сидели на деревянных скамьях в арестантской, отгороженной от зала суда, ожидая приговора, - именно приговора, а не суда, потому что они здесь не судят людей, а только отбирают у них часть наличных денег и отправляют на все четыре стороны без всяких церемоний. У нас там собралась превеселая публика, только мы все очень устали и хотели спать. В этой компании было три вполне приличных молотых человека, к тому же еще и хорошо одетых: один- клерк, другой - студент колледжа, а третий - торговец из Индианы. Двое из них воевали на стороне северян, а третий - на стороне их противников, и все трое сражались при Антьетаме. Торговца арестовали за то, что он был пьян, а двух других молодых джентльменов - за оскорбление действием. Был там еще жалкий, болезненный, окровавленный и обрюзгший старый бродяга, которого, по его словам, сначала вытолкали из пивнушки, а потом еще и арестовали. Он сказал, что уже много раз бывал в участке, и я спросил:

- Что они с вами сделают?

- Дней десять дадут, - при этом он ткнул пальцем через плечо в сторону полицейских и выразительно пожал плечами.

Был там еще негр, у которого из разбитой головы обильно лилась кровь. Этот ничего не рассказывал.

В углу сидела старая карга - один глаз у нее был подбит, и под ним красовался огромный синяк, а вторым она пьяно косила на мир; весь костюм ее состоял из грязного ситцевого платья, какой-то ужасной шали да пары домашних туфель, которые знавали и лучшие времена, но это было так давно, что о них и сама старуха уже забыла. Время ожидания тянулось медленно, и я решил пока изучить как следует общество, в котором очутился. Я подсел к старухе и завязал с ней разговор. Она оказалась весьма общительной и рассказала, что живет у Файв-Пойнтс и, наверное, уж очень здорово напилась, если забрела так далеко от дома. Она сказала, что была замужем, но муж куда-то отчалил, а потом она сошлась с другим, и у них был ребенок... да, маленький мальчик... а только ей все было не до него, то надо выпить, то еще добавить, чтобы не протрезветь, - вот он и умер однажды ночью с голоду, а может, и замерз, кто его знает... а может, и то и другое вместе, потому что у них никакого постельного белья не было, и вообще были одни ставни, а прямо через крышу снег так и валил.

- Да, ему чертовски повезло, - сказала она, - ох, в паршиво б ему пришлось, если бы он выжил!

Туг она захихикала, а потом спросила у меня табачку пожевать и сигару. Я дал ей сигару и занял для нее табаку, тогда она подмигнула мне с таинственным видом и вытащила из-под шали фляжку с джином. Она сказала, что они там, в полиции, думают, будто очень ловко ее обыскали, но она тоже не вчера на свет родилась. Я отказался от приглашения выпить, и она сказала, что ей обеспечено десять суток, но уж, надо думать, она их выдержит, потому что, если б у нее было столько долларов, сколько дней она провела в кутузке, она могла бы купить себе водочный завод.

Были в нашей небольшой компании и две уличные девчонки - одна шестнадцати, другая семнадцати лет, и. как они говорили, арестовали их за то, что они будто бы приставали на улице к джентльменам, занимаясь своим ремеслом, но они отрицали это и уверили, что те сами сделали первые шаги к знакомству; потом они обе заплакали, но не потому, что им было стыдно сидеть в полицейском участке, а оттого, что им предстояло провести несколько дней в тюрьме, в обществе несколько менее утонченном, чем они привыкли. Я сочувствовал бедным девочкам; как жаль, что милосердный снег не заморозил и их заодно, послав им мирное забвение и избавив от жизненных тревог и неприятностей.

Около восьми часов утра начали прибывать за решетку новые пташки, и трое моих юных соседей оживились и стали приветствовать каждого нового посетителя.

- Еще один делегат! Будьте добры, ваши верительные грамоты, сэр! Секретарь занесет имя джентльмена в почетный список с упоминанием его особых заслуг. Оскорбление действием, сэр? Нарушение порядка? Кража? Поджог? Грабеж на большой дороге? Ах, просто пьянство? Запишите: в состоянии опьянения, но виновен. Место, леди и джентльмены, место почетному делегату от трущоб Файв-Пойнтса!

Так, за шуточками и болтовней, нескучно шло гремя. И вдруг я увидел на стене надпись, от которой меня бросило в пот. Я будто почувствовал на себе чей-то обвиняющий насмешливый взгляд. Надпись гласила (и как знакома была мне эта надпись!): «НЕПРИЯТНОСТИ НАЧНУТСЯ В ВОСЕМЬ» Как хорошо помню я тот день, когда придумал эту фразу в редакции «Морнинг колл», сочиняя объявление о своей первой лекции в Сан-Франциско; и подумайте только, кто бы мог предвидеть в тот день, что мне еще доведется прочесть эту надпись на тюремной стене за многие сотни километров от Сан-Франциско! Когда я написал эти слова в первый раз, я улыбнулся своей выдумке, но теперь, когда я представил, как тяжело было на сердце у бедняги, нацарапавшего здесь эти слова, и как он тосковал о лучшей доле, - в словах этих мне открылось что-то трогательное, волнующее, чего я раньше в них и не подозревал. То, что я пишу сейчас, - не плод воображения, я просто пытаюсь набросать картину того, что происходило со мной в мерзостном нью-йоркском узилище для негодяев и для несчастных.

В девять часов мы вышли один за другим под охраной и предстали перед судьей. Я посоветовался с ним, имеет ли мне смысл заявлять протест на том основании, что я был арестован и заключен сюда незаконно, но он сказал, что это принесет только хлопоты и лучше мне не причинять себе лишнего беспокойства, поскольку все равно никто не узнает, что я сидел в полицейском участке, если только я сам об этом не скажу, С этим он меня и отпустил. Я побыл там еще немного и посмотрел, как он отправляет правосудие. Оказалось, что в случае мелких проступков вполне достаточно было показаний полицейского, записанных в протокол, и приговор выносился без всякого опроса обвиняемого или свидетелей. Потом я пошел прочь, очень довольный, что побывал в полицейском участке и узнал о нем все на своем собственном опыте, но при этом не испытывая ни малейшего желания продолжать свои изыскания в этой области.

Марк Твен

Абухаджи́ (Абухажи́) Идри́сов (17 мая 1918, Комсомольское, Северо-Кавказский край — 22 октября 1983, Грозный) — участник Великой Отечественной войны, снайпер 1232-го стрелкового полка 370-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии 2-го Прибалтийского фронта, старший сержант. Герой Советского Союза (1944).

Участник Великой Отечественной войны с первого дня. В составе полка с боями отступал на восток. В июле 1941 года его дивизия заняла оборону на линии Псков — Великие Луки между озёрами Ильмень и Селигер. Пулемётчик Идрисов вместе с однополчанами отбивал ежедневные атаки гитлеровцев, рвущихся к Ленинграду.

В своём доте он устроил для пулемёта особое гнездо, оставив в сторону врага узенькую прорезь. За короткое время одиночными выстрелами из пулемёта он уничтожил 22 гитлеровца. Командованию стало известно об этом, и пулемётчик был переведён в снайперы.

Вскоре его имя стало известно всему Северо-Западному фронту. О снайпере Идрисове писали газеты, его стали приглашать на помощь на другие участки фронта. В октябре 1942 года в составе группы снайперов он был переведён на один из труднейших участков фронта, где ожидалось наступление врага. Когда началось наступление, снайперы, выслеживая в первую очередь офицеров, открыли меткий огонь. Пехотинцами, при снайперской поддержке, было отбито несколько ожесточённых атак. Сам Идрисов за 10 дней боёв уничтожил около ста солдат и офицеров противника.

«Идрисов ждал. Он сидел без движения целый день. Его тянуло на сон, глаза слипались, хотелось сдвинуть с места онемевшие руки и ноги, но двигаться было нельзя. Точно так же выжидал и немец. Но он не выдержал. Он всё-таки пошевелился и это стало его ошибкой. Пуля Идрисова нашла снайпера…»

К апрелю 1943 года за снайпером Идрисовым числилось 309 уничтоженных фашистов, что подтверждалось в политдонесении 370-й стрелковой дивизии, в которой он тогда служил. После прорыва блокады Ленинграда отважный снайпер вместе с боевыми товарищами участвовал в освобождении городов и сёл Псковской области, Прибалтики. К марту 1944 года на его счету было уже 349 уничтоженных фашистов, и он был представлен к званию Героя. В одном из боёв в апреле 1944 года осколком разорвавшейся рядом мины Идрисов был ранен, засыпан землей. Товарищи раскопали его и без сознания отправили в госпиталь.

В 1944 году в городе Мозовецк была открыта фронтовая военная выставка. В одном из её залов Идрисову был отведён целый стенд. На нём была выставлена его снайперская винтовка, фотографии, а под ними была надпись: «Славный сын чеченского народа Герой Советского Союза Абухажи Идрисов уничтожил более трёхсот немецких фашистов».

Четыре месяца провёл он в госпитале города Горького. После выздоровления как спецпоселенец, представитель высланного народа, проживал в Казахстане: сначала в Алма-Ате, потом в Талды-Курганской области. Работал в сельском хозяйстве, продолжал заниматься овцеводством.

В 1957 году вернулся в Чечню. До последних дней жил и работал в родном селе. Член КПСС с 1962 года.

Умер 22 октября 1983 года.

"Жестокие, мстительные, коварные по отношению к врагам, дома — они добры, гостеприимны, надежны в дружбе, воздержанны, почтительны к старикам и благодарны за благодеяния."

Иван Фёдорович Бларамберг

Российский генерал-лейтенант:

"Как правило, нравы и обычаи народов зависят от климата той территории, которую они занимают, от образа жизни и воспитания; из этого следует, что нравы людей почти диких, населяющих земли, изобилующие скалами и покрытые вечными снегами, должны быть, видимо, грубыми. Их просвещение ограничивается следующим: как обороняться и нападать, где можно неожиданно атаковать врагов; как воспитать в себе ненависть к врагам, уметь отомстить в любом случае, и, в конце концов, дорожить свободой более, чем жизнью.

Все они — очень бедные, либо по лености, либо от того, что их бесплодная земля не дает им даже того, что необходимо для существования. Хотя они и видят внизу плодородные долины, они редко туда спускаются, зная, что это будет им стоить их независимости. Они могут терпеть всяческие лишения, особенно когда речь идет о том, чтобы защитить их свободу, которая, по их мнению, состоит в свободном выборе каждого заниматься тем, чем ему нравится. Таким образом, они обладают всеми добродетелями и пороками людей нецивилизованных. Жестокие, мстительные, коварные по отношению к врагам, дома — они добры, гостеприимны, надежны в дружбе, воздержанны, почтительны к старикам и благодарны за благодеяния.

Эта общая картина нравов применительна к людям, населяющим Кавказ в собственном смысле слова, в провинциях же по ту сторону Кавказского хребта смешение народов имело следствием смешение нравов и обычаев.

Примечание. В общем, горные хребты - это естественные крепости, каменистая почва которых дает мало средств к существованию, но которые взамен предоставляют все возможности для сокрытия добычи и спасают от преследователей, всегда были и будут пристанищем воинственных племен, так же как степи занимают пастушеские народы, а берега моря - народы торговые, берега рек - рыболовы и хлебопашцы.

Горцы Кавказа, таким образом, по природе вещей относятся к первой категории. Захват — их единственное занятие, единственный способ добыть одежду и оружие. Почва их гор обеспечивает их лишь скудной пищей, а их стада дают шерсть для грубых тканей, но горец хочет иметь: длинное ружье, украшенное серебром, платье, обшитое галуном, хочет купить красивую девушку, которая станет его женой, и хочет пить водку и бузу. А так как желает этого человек по натуре храбрый, привыкший с колыбели во всем себе отказывать, к тому же нищий и скупой, то он присваивает себе все то, что может захватить. Горец отправляется в поход, как на охоту, и добыча, которую он захватывает с риском для жизни, есть плата за его усилия и является предметом его гордости и стимулом к дальнейшим действиям. Намерение убедить горца, который наподобие орла видит в девственной природе лишь добычу и врагов, что разбой — это постыдный порок, равноценно желанию укусить луну.

До тех пор пока цивилизация не изменит их образа жизни и нынешние нравы, пока торговля не будет у них под защитой их потребностей, горцы всегда будут теми, кто они сейчас есть.

Так как почва давала им лишь скудное пропитание, они стали добывать необходимое набегами. Этот новый образ жизни был причиной того, что каждый род был настороже по отношению к соседним родам и не доверял им, следовательно, и торговля — источник богатства и процветания — была совершенно неведома этим племенам, и цивилизация там не смогла развиться.

Земля, которую они занимали, была пригодной лишь для пастбищ, и присмотр за скотиной стал, таким образом, их единственным занятием, в особенности же потому, что скотина не требует особых забот, и, таким образом, они могли предаваться праздности в свое удовольствие. Этот образ жизни сохранился на Кавказе до наших дней, за исключением племен, которые занимают долины и низины, и можно заключить, что именно в этих причинах — корень стольких недостатков, в которых упрекают горцев.

Нужда породила склонность к разбою и вследствие — взаимную подозрительность, за которой следуют коварство, вероломство, лицемерие, злоба и мстительность.

Так до наших дней у них нет стабильности во взаимоотношениях друг с другом, у них нет управления с установленными правилами, они предпочитают разрешать распри и кончать ссоры немедленно, это сделало их настолько нетерпимыми в этом отношении, что они даже согласны быть невинно наказанными, чем ожидать своего оправдания в результате длительного судебного разбирательства.

Горец использует малейшую сиюминутную возможность для взятия добычи, рискуя лишиться большей, но которой надо было бы ожидать со временем.

Они называют ремесло добывания военной профессией, и те из них, которые являются мастерами своего дела, пользуются наивысшим уважением и создают себе имя, особенно если это князь, дворянин или один из старейшин; даже простолюдины приобретают себе репутацию таким же способом..."

"Та война, которую горцы ведут между собой и против наших войск, отличается до такой степени от европейских войн, что мы считаем своим долгом дать разъяснения по этому поводу. Согласно тому, что мы сказали выше о характере, нравах, образе жизни горцев, можно будет заключить, что они не знают ни стратегии, ни тактики и что они не имеют средств к существованию их отрядов, чтобы выдерживать продолжительный поход. Зато они знают толк в малых войнах, о чем хорошо осведомлены русские; их войны — не что иное, как вереница засад и внезапных нападений.

Война против горцев требует большой осторожности, особенно тогда, когда речь идет о том, чтобы действовать против них в горах, где невозможно применить артиллерию. Однако нельзя слишком увлекаться осторожностью, чтобы они не приняли ее за нерешительность, осторожность должна сопровождаться отвагой в решительный момент. Дерзость в атаке приводит врагов в замешательство, делает их малодушными, тем более что они ее не ожидают, надеясь на трудности путей сообщения, которые характер местности выдвигает на каждом шагу нападающим. В общем, в победе над ними бывает уверенность лишь тогда, когда можешь предвидеть их нападение, даже если они превосходят в численности в четыре раза.

Они отлично стреляют и берегут патроны — вот почему не надо ввязываться в длительную перестрелку с ними, надо сразу переходить к штыковой атаке.

Обычно они прячутся в кустарниках, скалах, каждый выбирает определенную цель и берет на прицел именно этого человека. Они прекрасно стреляют с упора или лежа на земле, никогда не промахиваются, но они долго заряжают, тратя на это много времени. Если они верхом на лошади, то спешиваются, чтобы перезарядить ружье. Перед тем как выстрелить, как мы уже говорили, они тщательно выбирают небольшое убежище, используя его как укрытие.

Они очень экономно расходуют боеприпасы, терпеливо поджидая врага, чтобы точнее его поразить. Когда их много, они никогда не стреляют одновременно, чтобы иметь возможность перезарядить ружье. Чтобы обороняться, они располагаются в нескольких шагах друг от друга, и, когда отступают, тот, кто впереди, производит выстрел и прячется за последнего, чтобы спокойно перезарядить ружье. Располагаясь таким образом, они используют все преимущества рельефа. Трудные дороги и всевозможные препятствия, которые часто встречаются на Кавказе, не позволяют нам вовсе, или позволяют очень редко, действовать неожиданно, делают невозможным быстрые и неожиданные передвижения. В то же время горцы очень бдительны — при малейшем шуме приближающегося наступления они покидают свои жилища, которыми они не дорожат, укрывают свои семьи и стада, домашнюю утварь в лесу или в горных ущельях, где их очень трудно достать. Обычно в такой ситуации они сопротивляются менее стойко и не пытаются противостоять нападению, предпочитая отступить.

В последнем случае нужна большая осторожность, прекрасное знание местности, самообладание, чтобы выстоять и не понести больших потерь. Подобно пчелиному рою, который растревожили в улье, горцы окружают отступающего врага со всех сторон, стреляя из ружей, и, если не проявить стойкости, с шашками наголо они нападают не только на колонны, но даже бросаются на пушки.

В то же время они не дают врагу возможности отступать, перекрыв дорогу завалами или рвами, которые они успели вырыть, и не дают врагу передышки. Малейший успех их воодушевляет, тогда как от неудач они становятся малодушными; и только когда они видят, что окружены, они сражаются отчаянно, дорого отдавая свою жизнь, и никогда не сдаются в плен. Они остерегаются нападать на нас в долине, где у нас есть пушки, где мы можем выставить один или два батальона, завязать бой, но они умеют использовать малейшую нашу оплошность, неожиданно нападая на наши маленькие подразделения, пытаются выкрасть или убить фуражиров, которые едут без достаточного конвоя, а также — погонщиков лошадей, скота, маленькие группы, которые рубят лес и т. д. В итоге эти мелкие потери по четыре-шесть человек из каждой десятки составляют сотни людей, коих мы недосчитываемся к концу года.

Народности, которые населяют низменности и владеют тучными пастбищами, имеют прекрасную кавалерию, особенно кубанские черкесы. Их кавалеристы, полагаясь на превосходство своих коней, не боятся нашей кавалерии, если она не превосходит их числом. Они прекрасно стреляют на ходу, даже скача во весь опор. Неожиданные нападения — вот их излюбленная форма военных действий. Когда их неожиданная вылазка не удается, они стараются заманить часть наших войск, которая их преследует, в засаду. Тогда они неожиданно нападают на них, часто нанося значительные потери, прежде чем к нашим придет помощь.

Когда они намереваются вторгнуться на территорию соседей или на территорию русских, они хранят свои планы в секрете как можно дольше, чтобы нападение было неожиданным для врага; они всегда любят нападать превосходящими силами, чтобы быть уверенными в успехе. Обычно они отправляются ночью с той целью, чтобы застать врага врасплох на заре. Если экспедиция требует много времени, они назначают пункт сбора. Их предводитель должен быть человеком испытанным, выдающегося ума, который умел бы завоевать их доверие. Они плохо знакомы с [63] дисциплиной и почти никогда не составляют плана нападения, во время схватки каждый сражается отдельно, не смешиваясь с другими. Они бросают своего вождя, когда захотят, без малейших укоров совести. Таким образом, их отряды увеличиваются или уменьшаются в зависимости от обстоятельств и доброй воли каждого (Однако если они нанимаются на определенное время на службу к военачальнику, то они верно держат данное слово.). Их операции не могут быть длительными, ввиду малого количества провизии, которую они берут с собой. Запасы продуктов представляют собой обычно кожаный мешок с мукой, небольшое количество сыра, соли и кусок копченой или вяленой баранины. Этой провизии им хватает на 8—10 дней, по истечении которых они вынуждены возвращаться к себе, чтобы пополнить запасы, если им не удалось захватить добычу, которую они тут же увозят, чтобы спрятать в надежном месте.

Горцы не могут совершать крупные набеги на границы Грузии из-за основательных мер, которые наше правительство предприняло в этом отношении. Они лишь могут проникнуть через наши линии укрепления небольшими группами, ограничиваясь захватом отдельных людей или животных. На Линии им иногда удается, но очень редко, напасть на деревню и ограбить ее, отбить табун лошадей или стадо скота. Их кони просто неоценимы, т. к. они преодолевают по 60 верст в день иноходью, не уставая.

Чтобы удачно напасть, они в течение дня прячутся где-нибудь за холмами, в тростниках, в лесах, которые окружают реки Кубань, Терек, Сунжу; обычно они используют темноту ночи или туман, чтобы переправиться через эти реки вплавь или через брод (вброд). Затем они обходят наши секретные посты, убивая постовых прежде, чем те успевают поднять тревогу.

По всему течению рек Кубани и Терека расставлены посты казаков на определенном расстоянии друг от друга, чтобы охранять границы от нападения горцев.

Рано утром горцы нападают на деревню, убивают тех, кто сопротивляется, остальных берут в плен. Быстро разграбив всю деревню, нагруженные трофеями, они также быстро исчезают. Также они умеют ловко угнать табун: один из них появляется перед табуном, издавая крики, он мчится галопом в том направлении, куда он хочет заманить лошадей; испуганные криками, которые обрушиваются на них, все эти животные устремляются за ним, и тогда их угоняют вплоть до Кубани или Терека. Всадник бросается в воду, за ним следом устремляется весь табун. Кони, связанные веревкой таким образом, что на шее каждого из них накинута петля, во время переправы вынуждены держаться вместе, чтобы петля их не удушила.

Женщины и дети переправляются через реку на лошадях, а домашние животные вплавь. Когда горцев преследуют, часть из них останавливается и встречает врага или прячется в кустарниках и завязывает перестрелку, для того чтобы остановить врага и дать возможность другим спрятать добычу. Кроме того, они расставляют определенное количество засад на правом берегу Терека, Сунжи и Малки и на левом берегу Кубани, чтобы прикрывать отступление.

"Черкесский рыцарь"

Военные действия горцев на Кавказе — это, скорее, внезапные набеги, чем регулярные наступления. Они неудержимы во время первой атаки, но затем их пыл слабеет. Малейший успех делает их дерзкими, неудача приводит в панику, тем не менее они защищаются храбро и упорно в своих укрытиях, в окружении же они сражаются отчаянно и никогда не сдаются. Неожиданно напасть на более слабого противника, причинить ему большой урон, не подвергая себя особому риску — вот в чем состоит их тактика.

Ловко отбить табун или стадо скота, прекрасно знать местность, находить тайную тропу и идти через густой лес даже глухой ночью, одним словом, быть ловким и смелым — вот в чем заключается честолюбие и слава горца."

"Историческое топографическое статистическое этнографическое и военное описание Кавказа"

Источник: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz/XIX/1820-1840...