Кавер на Любэ - Берёзы + кало-рассказ
Куплет:
Я дизлайков охапку за повесть схвачу,
Видно я кал запостил, теперь это ясно,
На пукановой тяге я к Марсу лечу.
И лететь метеоров среди - так прекрасно.
Припев:
А сосед мой из тюбика гложет харчо
Мы в безжизненной тьме уж не сгинем.
И ребята сказали: «Ты пости ещё!
Мы дизлайков по-братски накинем.»
Куплет:
А на Марсе лучится так Солнце светло,
Но пукан всё горит и горит неустанно,
Я сегодня узнал, моя проза - говно,
И дизлайки с песка собираю как манну.
Припев:
Но, скажу, это был не последний мой пост,
Хоть оценка и крайне нелестна,
Жаль, рассказ не отправить уже на погост,
Во гробе пенопластовом тесном.
Куплет:
Комментаторов рот мой коте зассывал,
Ставят дизы и мнят вши себя сверхбогами,
Кот-манул, на подушку говнишком им клал,
И потуги их были нелепо-бессильный.
Припев:
Если бан не схвачу, то ещё напишу
Говнарям я стихов обличенья,
Свой аккаунт дизлайками я задушу,
Но устрою себе развлеченье.
Куплет:
Мните вы о себе, будто есть у вас власть,
Только власть та - лишь только в песочнице серить,
Стихотворной урины напейтесь, шакалы, вы всласть.
Вашу жизнь ещё больше уже не похерить.
Если бан отхвачу - будет грех - горевать,
Пикабу - полный триггеров карцер,
И админов за то буду благословлять.
Если стану премудрым я старцем.
Рассказ:
Я крикнул полицейским, крепившим женщину: «Ах вы ж бешеные псы режима! Совести у вас нет!»
Услышав это они повязали и меня.
В отделении стоял влажный тёплый, отдающий мерзостью воздух. В тесной комнатке, площадью не превышающей полтора туалета «Ласточки» находилось пять человек: таджик лет сорока, два славянина(один тучный, сидел на скамейке, а второй нетерпеливо-суетно передвигался по комнате, араб, и грузин. Каждого из них приняли за маски, кроме таджика: его приняли за то, что на работе у него не была надета одна перчатка. Мы обсуждали политику: топорность властей, нелепость принимаемых законов и откровенное вредительство. Время тянулось так же вяло, как неспешно сползает по стенкам бутылки кетчуп.
Спустя два с половиной часа меня вызвали на подписание протокола. Ознакомившись с обвинениями в оскорблении сотрудника полиции, я возразил: «Где аудио или видеозапись? Я с тем же успехом могу сказать, что Вы утверждали, будто водили в кино маму главного санитарного врача России».
В ответ полицейский ударил меня дубинкой в зубы.
Сплюнув зубную крошку я сказал: «А тфою я воопсе на киномарафон фодил!»