Каторжный юмор⁠⁠

На перегоне, где-то в районе Хингана, в самом глухом и медвежьем углу, допившийся до белой горячки смотритель маленькой почтовой станции не давал лошадей двум проезжим дамам. Это вам не маленький человек, затюканный всеми приезжавшими пушкинский станционный смотритель, тут Дикий Восток. Смотритель требовал, чтобы дамы вымыли полы на станции и в помещении ямщиков. Дамы к такому обращению приучены не были и гордо крепились два дня, потом сидение впроголодь в плохо топленной, наполненной ямщицкими запахами конуре, носившей гордое название почтовой станции, сломило их сопротивление: они выполнили нелепое требование, вымыли полы и получили вожделенных лошадей. Так и не протрезвевший почтовосодержатель остался так доволен выполненной работой, что при отъезде барынь выслал им по четвертаку «на чай».

Современники уверяют, что эта история не анекдот. Большинство почтовосодержателей и их писарей были бывшие ссыльнопоселенцы, а остальные ничем им не уступали. Как писал современник, «… прожжённые и всё испытавшие, ничему не удивлявшиеся, ничего не боявшиеся, ко всему притерпевшиеся и ничем уже не трогавшиеся; они блюли только личные свои интересы, а в этом отношении у них был прирождённый и ненавистный враг – ехавший на прогоны пассажир, экономивший всякую копейку, требовательный, придирчивый, раздражённый тягостями пути, задержками, холодом, голодом и трудностью получения почтовых лошадей».

Но это скорее трагикомедия. Гораздо больше было настоящих трагедий.

Барон Алексей Павлович фон Будберг - русский военный деятель, генерал-лейтенант

Объезжая в сопровождении горной полиции Зейский район, офицер для поручений при командующем войсками Амурской области барон Будберг наткнулся однажды на толпу приисковых рабочих, которые стояли у небольшого, строения сделанного из берёзовых белых брёвен. Рабочие о чем-то горячо галдели, а, увидев начальство и горную полицию, расступились. Путешественники узрели, что на перилах была привязана вполне ещё свежая, отрубленная по бедро человеческая нога, а рядом большой кусок березовой коры с нацарапанной на ней надписью: «Гаспажа палиция узнаете чия ета нага».

Даже чиновники и военные, будучи в сопровождении полиции, и те ездили по глухим местам с опаской, не выпуская из рук оружия; тайга всегда таила достаточное количество беглокаторжных и разбойников. И боялись эти люди только силы и ничего более.

Заброшенность и удалённость от начальства и цивилизации этих совсем недавно присоединённых к империи территорий делали своё дело.

На Зейской пристани в местной тюрьме сидел в ожидании своей участи фельдшер местной больницы, известный тем, что он собственноручно душил всех надоевших ему пациентов и спускал трупы в быструю Зею. Считалось, что таким образом он избавился от одиннадцати больных, а попался, когда волок к реке тело очередной жертвы. Любопытствующих проезжавших даже водили глазеть на него, как на диковинку.