Канон в православной иконе⁠⁠

Итак, я обещала вам статью про иконописный канон. Выполняю обещание.

Говорить про какой-то канон в иконописи довольно трудно. Во-первых, у нас есть, как минимум, две иконописные эпохи – доиконоборческая и после. Во-вторых, в средневековой Руси выросло огромное разнообразие иконописных школ: конечно, северные иконы очень отличаются от, например, новгородских, и это ещё не считая греческих, грузинских и армянских школ. Есть московский, киевский, новогородский, тверской, смоленский, псковский, ростовский стили. Есть Крит и есть Синай. И ещё множество других направлений – и все они древние. Как вы понимаете, при таком разнообразии придерживаться единого канона невозможно.

В первую очередь, икона – это сборник символов на установленный сюжет, попросту такая очень густосимвольная иллюстрация к Библии или Житию святого. Главная функция православной иконы – служить молельным образом, такой персонификацией для обращения к богу. В католичестве икона – это скорее просто живопись для украшения храмовых помещений.

В переводе с греческого «канон» – это правило. Нет никакого сборника этих правил, типа ПДД. Это какое-то совокупное знание (можно сказать, набор художественных приёмов), выработанное иконописцами разных веков. Но всё-таки иконопись – это живая отрасль, которая продолжает развиваться. Поэтому на каждое правило уже давно можно встретить икону, его опровергающую.

Допустим, отсутствие живоподобия, то есть реализма, натурализма. Икона – это же символ, а не живопись. И тут же мы вспоминаем великого иконописца Симона Ушакова, который писал очень по-итальянски что ли.

Или вот – обратная перспектива: линии на иконе не сходятся на горизонте, а наоборот – сходятся на зрителе. А вот у Тихона Филатьева Евангелие в руке митрополита Алексия вполне себе в прямой перспективе:

Дело в том, что на православных иконах мы ВООБЩЕ НИКОГДА не обнаружим обратной перспективы в чистом виде. Всегда будет синтез: и обратная перспектива, и тут же прямая, и вид сверху, и панорама, и сферическая перспектива, и тональная с воздушной, и даже аксонометрия. Но мысль П.А. Флоренского об обратной перспективе как главном изобразительном принципе иконописи были приняты многими людьми чисто на веру: к реальному искусствоведческому методу она не имеет никакого отношения.

Если мы говорим о том, что канон имеет чисто сюжетную основу (можно изображать только канонизированных святых и неапокрифические сюжеты), то и тут мы встретим нарушение. И не где-нибудь, а в главном храме страны – Храме Христа Спасителя: в куполе неканоническое изображение Бога Отца – табу в православной иконописи. Оно там появилось, потому что храм восстанавливали как точную копию XIX века, а тогда об иконописных канонах никто не думал. Ну, и восстановители тоже не подумали :)

Ну, и на закуску – классика современной неканонической иконописи: Храм вооружённых сил России. Благополучно освящён официальной русской церковью.

А вот в одном из следующих постов я покажу современных иконописцев (только прекрасных, очень хороших), которых хейтят по полной программе, но при этом иконы их полностью соответствуют всем православным канонам.