Как я узнал, что у меня рак
На первом курсе медицинского университета у меня обнаружили хондробластическую остеогенную саркому. Звучит страшно, на деле ещё страшнее: раковая опухоль, распространившаяся одновременно на кость и на хрящ в ноге.
После одной из пробежек в ноябре 2016 года у меня заболела четырехглавая мышца (передняя часть бедра), поболела денек-другой и перестала. Через пару месяцев, в декабре, это повторилось, но уже болело сильнее. Поболит и перестанет, решил я.
Появилась небольшая шишка выше коленки. Совместный консилиум со старшекурсниками постановил, что я растянул мышцу. Вообще у меня проблемы с болью – я её практически не чувствую. Это очень плохо, ведь о критических повреждениях я узнаю только в самый последний момент.
Ныть и жаловаться я никогда не любил, но порою поделиться своими проблемами необходимо каждому, даже самому сильному человеку. Возможно, весной я делал это слишком часто, поэтому мои друзья стали настаивать на походе к врачу. Но пойдет ли парень, 100 кг мышц, к врачу жаловаться, что ножка болит?
Отвели чуть ли ни за ручку. Врач сразу смекнул, что я занимаюсь тяжёлой атлетикой и выдал диагноз «разрыв мышцы», а место припухлости окрестил местом срастания. «Молодой человек, - сказал он, - купите бандаж , если через месяц не пройдёт - сделайте узи». Я вздохнул спокойно.
Через 2 месяца, когда от боли я не мог уснуть, и нога подкашивалась, решился на узи. Тёплый, летний, приятный летний денёк. На приближавшейся сессии сдавать гистологию, и я хорошо понимал, что показывает аппарат узи. А там что – саркома с чёткими краями, но вперемешку с костными клетками там были и хрящи, и мышцы. Мутант. «У вас тут образование, новообразование, вы только не волнуйтесь…»
Узист написала заключение. Через 1.5 часа приезжает поезд, там мама и сестра с племянником. Только выйдя из больницы, я начал постепенно понимать, что происходит. Все до этого момента в полном тумане. РАК. Вы не поверите, но первое, что мне пришло в голову: «Приехал в Смоленск получать высшее образование, а получил злокачественное!», далее «одной ногой в могиле». Один.
Держу я это заключение, смотрю на него. На улице тепло-тепло, тополиный пух… а может не говорить сегодня никому? Может, сдам экзамены, а потом начну лечиться. Я умолял, чтоб маршрутка не приезжала на остановку, я так не хотел ехать на вокзал. Но нет – транспорт, как назло, приехал в рекордные сроки. Добрался быстро – за 10 минут. Пустой вокзал, и я брожу с этим проклятым заключением. Забился на лавку и сижу голову повесив. Час до поезда. У меня час. Что мне делать? Всё мысли в голове – я всех подставил, не справился! Надо лечиться? Или подождать? Всего-то месяц! Говорить или не говорить?
Один. Я один на один с этим треклятым листком бумаги, на котором написаны страшные слова. Встречать родных с такой повесткой тяжело. Я считал себя сильным человеком. Я плакал только в детстве.
Приехал поезд, народ высыпал на перрон. Я не спешил. Сестра с мелким в коляске выходили последними. Просто подошёл, обнял маму крепко-крепко, она даже выйти из вагона не успела. «У меня тут новости», – сказал я ей и отдал заключение, как дневник с двойкой. Смотрю на неё, а самому никак не скрыть слез.
На компьютерную томографию для подтверждения узи я поехал с сестрой. Все это сопровождала безумно летняя погода – солнышко, на небе ни единой тучки. Пришли ко времени. Сделали процедуру. Нам показали её. Мы решили назвать её Изольда. Экстравагантное имя?
На мониторе был морской ёж с многочисленными иголками, они ломались внутри мышцы, из-за чего и была боль. Некоторые потом доходили до поверхности кожи. Тогда она была уже 13 см в длину, 4 в высоту и пробивала мою бедренною кость насквозь. Я не пил обезболивающие. Зачем? Я же сильный. Я стерплю!
Когда врач КТ подтвердила диагноз, на улице случилась вспышка и ударил гром, прямо над больницей. На небе не было тогда ни единой тучи. Она сказала: «остеосаркома», и грянул гром. Сильный и раскатистый. Я не преувеличиваю и не сочиняю, правда так было.
Мы забрали все бумаги и вышли из больницы. Я люблю свою сестру, и было видно, как ей было трудно это всё. Мы стояли под дождём, крепко обняв друг друга. «Фигня война, главное манёвры».
На лекциях я любил разговаривать с преподавателями, и они знали меня в лицо. Один хороший хирург даже дал мне свой номер телефона и сказал – «Если что-то случится, звони». Он был растерян. Но когда он узнал, что есть прописка в СПб, посоветовал уезжать. И что же мне делать? Через месяц экзамен! Но я сделал свой выбор. Я выбрал жить.
Я хочу рассказывать вам свою историю. Возможно, кто-то, послушав меня, тоже решится на это. Решится жить.
