Как проходили суды тройки в СССР
Фрагмент фильма "Чекист" по повести щепка
«Чекист» — художественный фильм из проекта «Русские повести», снятый Александром Рогожкиным в 1992 году. Картина снята по повести Владимира Зазубрина «Щепка» (1923). Главный герой — начальник губернского ЧК, принимающий участие в бессудном вынесении приговоров и расстрелах сотен людей. Лента была представлена в программе «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля в 1992 году.
Сюжет
Сотрудники одной из губернских Чрезвычайных комиссий, — Андрей Срубов, Ян Пепел и Исаак Кац, — зачитывают длинные списки врагов советской власти — тех, кто служил у белых, либо, по той или иной причине помогал им; тех, кто на кухне ругал большевиков; тех, чья вина состоит лишь в «неподходящем» социальном положении. Приговор чекисты выносят сами, он неизменно молниеносен, почти всегда одинаков и безоговорочен: расстрел. Пытаясь соблюдать «революционную законность», которая, по их мнению, заключается лишь в отдельном рассмотрении каждого конкретного дела, «судьи» превращают зачитывание списков в рутину: их «суд» настолько бездушен и бездумен, что они могут приговорить к смерти самих себя.
После вынесения приговора заключённых выводят из камер и отправляют в подвальную душевую, где приказывают раздеться, ставят по пять человек к стене и расстреливают в затылок. Затем трупы выволакивают наружу, откуда ежедневно выезжает грузовик, переполненный телами казнённых людей.
Одна из центральных тем данной картины — внутренняя трагедия интеллигента Срубова, выражаемая в его попытке оправдать насилие нуждами большевистской революции. В отличие от своих малообразованных соратников, для которых проводимые в застенках массовые расправы являются делом исторической мести тем, кого они считают своими врагами, Срубов пытается выстроить философию, которая могла бы оправдать кровопролитие общественным благополучием. Априорная неразрешимость поставленного вопроса приводит его к невыносимым мукам совести и далее к окончательному умопомешательству. Ведь жизнь в окружении мёртвых оказывается куда страшнее, чем смерть в окружении живых.
