История одного наблюдателя (или смотрителя...) Ч. 2
Закапывая свой рейтинг окончательно, я все таки продолжу рассказывать свою историю. По крайней мере 2 человека хотят услышать продолжение. Заранее прошу прощения за задержку.
Маше было 23 года, и она была той еще "штучкой". Примерно через полчаса знакомства, когда мы стояли перед очередным подъездом, она сказала:
- Хм, да я вообще ненавижу людей.
(Хм, по-моему, не лучшая фраза для знакомства)
Скорее всего это было сказано, дабы показать: "у меня есть характер". Может и так, но ее ненависть в основном относилась к пожилым людям, которых мы посещали.
После очередной квартиры: "Хм, смертная казнь была бы для них довольно-таки гуманной". Или: "Как же я устала от таких как они". Ну и самое банальное: "Какие же они тугодумы".
Саша, в свою очередь, был вполне себе нормальным 35-летним парнем (скорее даже
мужиком). Он возил нас на машине по домам, ходил с нами по квартирам и объяснял пожилым людям, как правильно голосовать.
В общей сложности к 17:30 мы собрали 35 голосов. Поначалу мне все очень даже нравилось. Каждый раз, стоя перед очередной дверью в подъезде, гадаешь, что же за ней тебя ждет, какие характеры там прячутся.
Честно говоря, посещая квартиры пенсионеров, ты буквально физически ощущаешь их бедность. Эти стены с облупившейся краской, обшарпанные обои, старая мебель... Все это наводит сильную тоску, в конце концов многие из этих людей заслужили лучшего.
В одной квартире жила одна пожилая пара. Одному было 87, а другой 81. Очень милые, вежливые и добродушные люди. Хоть они с первого раза и не понимали, где нужно поставить галочку и в какой бумажке расписаться, но смотреть на них без улыбки было нельзя (Маша смотрела скорее с некой брезгливостью и нетерпением - так поскорее ей хотелось уйти). Дед иногда покрикивал на жену, мол: "Дура старая, че ж ты крестик вместо галочки поставила?!", но это звучало скорее добродушно, нежели чем со злостью. Даже в этой фразе чувствуется сильнейшая любовь к этой женщины. Как же они любят друг друга и уже очень давно. Мой разум всегда умел добавить ложку дегтя...
(Мда, а что будет с одним, когда другой умрет?.. Это можно сказать, та же самая смерть...)
Эта дурацкая мысль только и сделала, что подпортила мне настроение. Пришлось засунуть эту мысль куда-подальше, иначе она бы съела весь мой дневной настрой на работу. Я подумал, что хотел бы себе такую старость. Несомненно, это были лучшие люди, у которых мы побывали.
Да, что уж говорить, а люди были очень разнообразны. Запомнились еще 3 человека. Женщина лет 50 и старик со старушкой, которые лежали в постели. Не вставали они уже давно. Трудно сказать сколько им лет. 85? 90? 100? 120? Не это важно. Важно было видеть лицо этой 50-летней женщины. Оно выражало грустную усталость. Очень сильно было заметно, насколько ее утомляет уход за этими двумя. Вдобавок, к грусти на лице прибавлялась некая толика раздражения и даже злости, когда старики пытались сами засунуть бюллетень в урну (руки двигались плохо и делалось все очень медленно). Они, к слову, проголосовали за яблоко (не очень похоже на их собственное мнение).
Одна женщина встретила нас, протирая перед входной дверью пол. "Ох, эта Мурка - паразитка такая! Прям перед вашим нагадила перед дверью! Ради бога, извините меня!" Просто довольно забавная ситуация.
Еще была одна женщина. Ей было лет 40 и ходила она хорошо. Но... Сразу с порога, когда Саша довольно громко начал объяснять кто мы и что ей нужно делать, она лишь тихонько сказала: "Тссс! Тихонько пройдите на кухню. Не разувайтесь". И такая печаль просматривалась в ее взгляде и в этой фразе "Не разувайтесь", что невольно задаешься вопросом "Что случилось у этой женщины". "Внук болеет" - потом пояснила она. "Температура 39,3. Сейчас вот уснул недавно".
В основном все встречали нас "с распростертыми объятиями", были вежливы и дружелюбны (одна бабушка даже конфеток дала). Где-то в 14:00 мы приезжали в школу, чтобы пообедать и немного отдохнуть. Примерно в 14:35 снова поехали собирать голоса. Некоторые делали нам замечание, по поводу того, что они ждут нас с 8 часов утра, а мы так поздно приехали. Так или иначе, они были вежливы и ни разу не повышали голос.
Она была 29-й.
"Поймите, у нас очень много людей..." - начинал оправдываться Саша.
"Да никогда такого не было! Всегда ко мне приходили до полудня! А вы судя по всему только тогда и начали, вот ни черта и не успеваете!"
Меня довольно просто разозлить, но на людях я стараюсь не срываться. Сейчас, я стоял, смотрел ей в глаза и чувствовал, как краснеет лицо...
(Старая паскуда, да откуда тебе знать, когда мы вообще начали работать?!)
Вслух я ничего не говорил, ибо чувствовал, что если начну говорить, то просто сорвусь на крик и оскорбления. Судя по всему у моих спутников было такое же чувство. Мы молча стояли и смотрели на нее.
"И что вы молчите, время тяните? Давно бы уже бюллетень мне дали, и я бы проголосовала! Только других людей задерживаете!"
Судя по всему она настолько упивалась этим скандалом, что даже не замечала, что Маша протягивала ей бумаги. Прич чем протягивала где-то минуту, не меньше. Она все таки заметила и буквально вырвала бумажки у Маши из рук. Как будто ей их вовсе не хотели давать. Что-то бормоча, она ушла в соседнюю комнату. Нас естественно не пригласила. Я поглядел на Машу и немного пришел в себя. Выглядела она забавно. Она как обычно натянула себе на лицо приветливую улыбку, с которой видимо простояла весь скандал, и теперь смотрела на бабку в соседней комнате. Выглядела как обычно, но у нее подрагивала скула. Меня это так рассмешило, что я немного забыл о бабке и успокоился. Та вернулась через минуту, отдала нам бюллетени и выставила нас за дверь на последок сказав:
"Я не шутила! Я сейчас же позвоню и пожалуюсь на вас в выше стоящие инстанции."
Хлопнула дверь. Двух секундная тишина. "Бл...тская п...зда!" - выдавил из себя Саня. Это послужило, как сигнал к действию, и мы потопали к следующим квартирам. Ругани Маши не утихали, пока мы не встретили следующих голосующих.
Вот так. Если интересно, напишу, как проходили подсчеты голосов, и как вообще закончился день.
Всем добра, удачи и побольше адекватных людей вокруг.