История из жизни ныряльщика с севера (друг рассказал)
Кароч запасайтесь печеньками и чаем, ща буит кулстори. Я ж сейчас на другом катере в командировке дальше ищем автомат на 50 метрах. У них тут из снаряжения только российским шлем, который весит 20 кг ( шейные позвонки в восторге) и люмик у него под наклоном вверх, смотришь постоянно вверх на небо и аллаха. Пока мне здешние умпа-лумпы его одевали, трижды чуть не разбили мне нос специальным подносником, который торчит снаружи штырьком таким. Куча военных тут, ФСБ, прокуратура. Защелкнули на мне шлем.....а воздуха нет. Показываю жестами, чтоб наблюдатели не поняли, мол будьте добры, снимите пожалуйста это с меня ко всем хуям. Все починили, ушёл я в воду, а параллельно со мной плюхнули робота. На 52 метрах я ощутил, что азота в их воздухе чуть больше, чем слишком дохуя - развезло меня как в 2010 на выпускном. Пытаясь удержать сознание в порядке, начал разговаривать с поверхностью, но у них говорилка была далеко, пошёл я нахуй и меня немного игнорировали. Так я и боролся за вменяемое сознание, пока не увидел фары робота и концентрация на них помогла мне протрезветь. Дальше все было спокойно, побродил поискал под надзором механического спутника и уже на подьёме случилась ещё одна приколюха. Запросили воздух для барокамеры у механиков, чтоб мне полтора часа в воде не мёрзнуть. Те почему-то решили, что воздух на дыхание водолазу уже и нахуй не нужон и тупо переключили магистраль. Пропал свист поступающего воздуха и после 4 вздохов, я понял, что кончился мой тарифный план на кислород. Спокойной открыв резерв, я сообщил что перешёл на дыхание с баллона (впервые за несколько лет, понял за каким хером я таскал этот кусок стали). Эти заботливые господа на поверхности (проебавшие падение давления) решили что я в опасности и начали меня резко выдергивать на поверхность. Сделали они это быстрее, чем я успел крикнуть "стойте пидарасы", чем обеспечили мне мгновенный трехкратный перепад внешнего давления, наградив свистом в ушах и ощущением, что я преодолел звуковой барьер. Уже сидя в барокамере полтора часа, я по связи рассказывал местному механику, что считаю его очень компетентным человеком, как я его уважаю, и что его привлекательность вызывает во мне жёсткое желание совершать с ним половые акты