Героя мема про «помидоры со сметаной» Анатолия Шелковича снова арестовали на 15 суток⁠⁠

Анатолия Шелковича, инженера и автора мема про помидоры со сметаной, снова задержали. Об этом в на своей странице в Facebook сообщил его друг, отец политзаключенного Максима Знака Александр Знак.

Вместе с Анатолием Шелковичем был задержан его друг Сергей Глушаков. Обоих осудили на 15 суток по административной статье «Мелкое хулиганство» (ст.19.1 КоАП).

Александр Знак пишет, что Анатолий Шелкович якобы "толкнул сотрудника милиции", а Сергей — "раскидал бумаги и кричал на сотрудников милиции".

Напомним, Анатолий Шелкович впервые был задержан 11 ноября 2021 года, в день своего 65-летия. Оказалось, что мужчина изготовлял бело-красно-белые флаги и вешал на деревья. В милиции с ним записали покаянное видео, в котором он, улыбаясь, рассказал, как любит сочетание белого и красного цветов, например помидоры со сметаной. Ролик сразу стал очень популярен, а выражение превратилось в мем. Но после 15 суток мужчина не вышел — его перезадержали и освободили лишь после 60 суток. О пребывании на Окрестина политзаключенный рассказывал в интервью.

Известно, что вскоре после освобождения Анатолий Шелкович перенес операцию по удалению желчного пузыря и еще не восстановился, ему тяжело ходить.

На прошлой неделе мужчина в своем Facebook начал в подробностях рассказывать историю своего ареста:

«Вот настала и моя очередь. Это была первая осознанная мысль, после того, как я с удивлением увидел надвигающийся на меня металлический щит с прорезью для глаз, и, как мне показалось, глаза были испуганные.

— Руки вверх! Руки вверх! — послышался тонкий голосок.

А я руки и так держал поднятыми — в правой руке держал телефон, левой жестикулировал. В этот день, мой день рождения, я пять минут назад приехал домой. По телефону принимал поздравления от знакомых и друзей. Положил телефон, руки поднял повыше. В зал маленькой квартиры вошли еще двое, те со щитами куда-то исчезли.

Показали ордер на обыск, позвали Аркашу и Свету — наших соседей в качестве понятых. Вид у них был ошарашенный, у меня тоже, непосредственнее всех держалась Таня, моя жена. Потом были вопросы, есть ли у меня оружие, взрывчатка, заявление о том, что меня подозревают в терроризме, это меня рассмешило и привело в чувство. Ничего у меня такого сроду не было (черт, я же делал в детстве на этой квартире взрывпакеты из магния с марганцовкой! Вот был бы сюрприз, если бы они через 50 лет нашли спрятанный взрывпакет? Десять лет с расстрелом в конце из-за шалостей в детстве!).

Потом спросили, есть ли у меня БЧБ-символика. Вот что было — то было! Рядом с нежданным посетителем как раз стоял пакет, большой, в который я сложил изготовленные флаги. Что уж тут отпираться? Раз все равно найдут? Да, все им выложил, показал, рассказал. Сводил в подвал, где сушилась очередная партия флагов. Они все собрали, разложили по квартире, сфотографировали, записали видео на телефон, где я про все подробно рассказал. И поехали в РОВД.

В РОВД меня сдали с рук на руки, и я еще несколько раз все рассказывал по очереди разным оперативникам. Все было очень непонятно и несколько утомительно говорить про одно и то же. Заполнялись протоколы, потом еще протоколы, я где-то расписывался, не читая, мне стало как-то все безразлично. Но все когда-то заканчивается, и меня поместили в камеру без окон, предварительно сняв шнурки, оборвав все веревочки, отобрав очки.

В камере уже спали трое нетрезвых гражданина. Там была лавка, на которой мы все трое уместились лежа, поджав ноги. Среди ночи привели четвертого. Сидеть ему было негде, я сел и предложил ему сесть рядом. Посидели. Но хотелось полежать. Я лег на бетонный пол, получилось лучше, чем сидя на лавке, можно было лежать вытянувшись во весь рост. Однако снизу здорово тянуло холодом. Полежав минут десять, понял, надо что-то делать. Снял куртку, аккуратно сложил ее в три слоя, положил под себя, кроссовки под голову и уснул. Снизу не тянуло, а то, что сверху прохладно — не беда. Бывало и хуже.

Утром всех моих сокамерников увезли, а со мной продолжили беседы и составления новых протоколов. Суть бесед была в выявлении помощников. Я так думаю. Но вся моя деятельность была проста и в помощниках не нуждалась. Вот я флаги делаю, вот развешиваю. Могу без помощников. Потом повели снимать известное покаянное видео. В отдельной комнате поставили на штативе камеру, и я наговорил все, про что спрашивали. Отвели опять в камеру, и я проспал, а точнее пролежал на лавочке до вечера. Один. Обдумывая ситуацию, в которую попал.

Это самое трудное — быть в неизвестности, что дальше будет. А вдруг отпустят? Зачем я им, подумаешь, флажки развешивал, вроде никому ничего плохого не сделал. Мне развешивать в качестве забавы, им снимать в качестве забавы. Не так уж и трудно. Я, правда, под конец старался повыше закинуть, интересно же было: снимут или нет? Но возможности ограничены, успешно снимали. Могли бы и не снимать. Пусть бы висели, никому же не мешают. Вон какие-то кроссовки висят годами не дереве, низко, и никто не собирается их снимать. Я даже думал рядом флажок повесить, пусть бы заодно и кроссовки сняли. Не успел.

Так я лежал и думал, и вдруг меня выдернули из камеры, и тут же рядом с входом стоял стол с ноутбуком — это был суд по скайпу. Суд как суд, со свидетелем и судьей. Свидетель сказал, что он сотрудник РОВД, возвращался домой, видел, как человек, похожий на меня, закидывал флаг на дерево. Потом увидел и опознал меня в РОВД. Наверное, так и есть, я со своим слабым зрением не могу увидеть далеко, а меня видят все. Не он первый такой.

Судья дала мне 15 суток, чем меня тогда очень обрадовала. Сразу настроение стало значительно лучше. Я перестал беспокоиться, стало просто интересно, что будет дальше. А дальше нас собрали в машине четверых с нашего района, я как понял, жертв рейда, и повезли на Окрестина в ЦИП. Пятого, задержанного во время рейда, оставили в РОВД.

Здесь хотелось бы пояснить. Это повествование не про меня. Все, что я хочу здесь написать, — это про судьбы людей, прошедших через Окрестина. Про несуразности системы, которая пропустила их через сутки. Про формальности и неформальности. Про то, как люди там живут и выживают. Я тоже прошел через сутки. Поэтому про меня тоже здесь есть. Про них, остальных, только с их слов.

Насколько можно доверять словам незнакомых людей, которые через какое-то время становятся близкими? Я с ними спал, ел и разговаривал. Может, они что-то недоговаривают, может, приукрашивают. У меня нет возможности проверить, как нет возможности ни у кого. Я верю, а вы — как хотите.

И еще это нужно тем, кто отсидел на сутках рядом со мной в камерах. В нашей камере и в других. Чтобы они смогли перечитать все это лет через 20 и вспомнить, как это было».

https://reform.by/297779-avtor-mema-pro-pomidory-so-smetanoj...

https://news.zerkalo.io/life/10241.html