ГЕНИЙ ПОВЕДЕНИЯ…
Так назвал кто-то Александра Ширвиндта. Автор формулировки сам близок к гениальности: определение прекрасное. …
Дело было в конце шестидесятых. В Доме актера шел новогодний вечер, за столами сидела эпоха — Утесов, Раневская, Плятт, мхатовские «старики»... Эпоха, впрочем, была представлена объемно: за центральным столом, с родными и челядью, сидел директор гастронома, «спонсировавший» Дом актера продуктовым дефицитом.
Молодой Александр Ширвиндт, ведший программу, отдельно поприветствовал «крупного работника советской торговли»… Но работник торговли не принял духа иронии, царившего в Доме актера.
— Паяц! — громко бросил он Ширвиндту из-за своего стола.
Продуктовый «царь горы» даже не понял, что оскорбил, в сущности, всех, кто сидел в этом зале. Наступила напряженная тишина, звуки вилок и ножей, гур-гур разговоров — все стихло.
Все взгляды устремились на молодого артиста.
А Ширвиндт словно и не расслышал оскорбления — и даже как будто засобирался извиняться... Мол, я ведь только потому позволяю себе отвлекать вас своей болтовней, что хочу сделать вечер приятным, потому что очень уважаю собравшихся... ведь здесь такие люди: вот Фаина Георгиевна, вот Ростислав Янович, вот...
Ширвиндт говорил «темно и вяло», и директор гастронома, не получивший отпора, успел укрепиться в самоощущении царя горы.
— ...и все мы здесь, — продолжал Ширвиндт, — в этот праздничный вечер, в гостеприимном Доме актера...
Директор гастронома, уже забыв про побежденного артиста, снова взялся за вилку и даже, говорят, успел что-то на нее наколоть.
— И вдруг какое-то ГОВНО, — неожиданно возвысив голос, сказал Ширвиндт, — позволяет себе разевать рот! Да пошел ты на х** отсюда! — адресовался Ширвиндт непосредственно человеку за столом.
И перестал говорить, а стал ждать. И присутствовавшая в зале эпоха повернулась к директору гастронома — и тоже стала ждать. Царь горы вышел из столбняка не сразу, а когда вышел, встал и вместе с челядью навсегда покинул Дом актера. И тогда, рассказывают, поднялся Плятт и, повернувшись к молодому Ширвиндту, зааплодировал первым. И эпоха в лице Фаины Георгиевны, Леонида Осиповича и других легенд присоединилась к аплодисментам в честь человека, вступившегося за профессию.
Источник: " Ремарк'а"