Ещё
- Ну всё, теперь спать, - мама поцеловала сына в лоб и вышла из спальни, закрыв за собой дверь. Шестилетний Артём зажмурил глаза, и накрылся одеялом с головой. Надо ещё немного потерпеть, пока уснут родители.
Прошло очень много времени, всё это время мальчик считал про себя до ста, раз за разом начиная заново, когда кончались известные ему цифры. Луна бессильно билась в плотные шторы, её света едва хватало, что бы разглядеть призрачные очертания его небольшой комнаты в частном доме. Опасливо спустив ноги с кровати, он нашарил ими тапки и закутавшись в одеяло, крадучись приблизился к двери.
Прислушавшись и не услышав ни звука, Артём осторожно направился на кухню. В этот дом они переехали недавно и тени по углам помещений были незнакомыми, а оттого ещё сильнее пугающими. Старый дом скрипел, вздыхал и детское сердечко замирало каждый раз, когда звук раздавался со стороны особенно непроглядных и больших силуэтов.
С трудом пересилив панику и напомнив себе, для чего он это делает, Артём засеменил к холодильнику. Тусклый жёлтый свет очертил спасительный круг, пока мальчик рылся по холодным полкам. Придвинув поближе тяжёлую тарелку с котлетами, Артём взял одну и воровато огляделся. С улицы донёсся далёкий шум и рядом с домом проехала машина, на секунду ярко осветив кухню светом фар.
Вокруг так много взрослых… Мама с папой в спальне, по улице иногда проезжают машины, на соседнем участке живёт целая семья. Почему же он не может рассказать никому? Артём вспомнил, как немеет его язык, едва он пытается заикнуться о происходящем и какая паника охватывает его. Не получается.
Закрыв холодильник, мальчик осторожно выскользнул в прихожую и сделал первый шаг по деревянной лестнице, ведущей на чердак. Крышка люка уже была приветливо распахнута, приглашая его в самую жуткую темноту на свете, которую когда-либо видел ребёнок.
Руки и ноги отказывались слушаться, а страх материализовывался в сдавленный писк ужаса, пока мальчик, пересиливая себя, на четвереньках поднимался по крутой лестнице. Вытянув насколько было можно руку, Артём толкнул котлету за край проёма и чуть не скатившись с лестницы, метнулся через весь дом обратно к себе в комнату. Свернувшись на кровати в клубок, он подоткнул под себя одеяло и тяжело дыша, затаился.
Кажется, пронесло.
Уже целый месяц, каждую ночь он таскал на чердак еду и разные игрушки, потому что…
…тяжёлый, размеренный скрип досок на потолке, будто медведь забрался на чердак, раздался сверху. Звук приближался и остановился прямо над кроватью мальчика. Сердце Артёма ёкнуло и стиснув зубы, он ещё сильнее сжался под одеялом.
Тишина… она висела долго, и дикое сердцебиение успело затихнуть, когда тяжёлый шёпот, похожий на шипение трогающегося поезда…
- ЕЩЁ…
Артём дёрнулся от ужаса. Хотелось закричать, но горло перехватило. Он так бы и лежал, весь оцепеневший, но тут потолок стал натужно скрипеть, будто прогибаясь под чем то тяжёлым.
- ЕЩЁ…
Этого скрипа и появившейся угрозы в голосе хватило, что бы мальчик выскочил из под одеяла и вытащив из холодильника всю тарелку с котлетами, стал подниматься с ней по лестнице на чердак. Снова стараясь не приближаться к проёму, он вытянул руку с тарелкой и тут услышал, как тяжёлый скрип со стороны его комнаты стал приближаться. Заскулив, Артём с усилием закинул тарелку на чердак и побежал в кровать. Едва он забрался под одеяло, глаза стали слипаться, несмотря на весь ужас, и сон свалился на него, хотя мальчик совсем не хотел засыпать.
Утром мама отлупила их с папой за то, что ночью кто-то заточил все котлеты и спрятал тарелку. В итоге, папа сумел оправдаться и уже они вдвоём сурово, но с усмешкой нависали над прожорливым сыном. А сын смотрел, как за их спинами чернел провал чердачного люка. Весь день Артём играл во дворе изредка, нехотя забегая в дом, что бы помочь маме. Обнаружив у сына зверский аппетит, она готовила к вечеру небольшое пиршество. Мальчик то и дело улавливал восхитительные запахи, настроение его портило только то, что вместе с запахами он улавливал едва слышное сопение с чердака… Там принюхивались тоже…
Отец вернулся к вечеру и мама накормила мужа и сына просто до окосения, а потом они долго сидели у телевизора. Артём был рад этой возможности не ложиться спать и всеми силами старался затянуть семейный вечер как можно дольше.
Раньше чердачное нечто вело себя спокойно и только изредка бродило наверху, удовлетворившись какой-нибудь подачкой, оно затихало. Мальчик вместе с ужасом даже испытывал некоторую гордость, что без помощи взрослых может утихомиривать эту жуть, прекращая её постоянные скрипы на чердаке.
Однако в прошлую ночь он испугался гораздо сильнее обычного, первый раз услышав шёпот. А воспоминание о том, как оно шло к люку, пока Артём был рядом, начисто отбивало желание повторять еженощный подвиг.
С другой стороны, если снова не положить ему чего-нибудь, оно ведь снова может заговорить с ним! Ну нет, уж лучше дать ему кусок оставшегося с вечера маминого пирога, пока оно не шевелится.
Не имея возможности пожаловаться, Артём пытался хоть как то оттянуть время, когда его положат спать. К радости мальчика, родители не обращали внимания на притихшего в углу дивана сына, и под монотонный звук телевизора он не заметил, как уснул.
Резкая судорога пронзила тело Артёма. Он распахнул глаза и увидел потолок своей погруженной во тьму комнаты. О нет! Он заснул и родители отнесли его в кровать! Сколько прошло времени?! Мальчик прислушался. Чердачный житель ещё не начинал буянить, а значит, шанс занять его на эту ночь ещё есть. Мальчик второпях, забыв про тапки и одеяло, побежал на кухню и распахнув холодильник, схватил кусок пирога. Затем подумал и положил сверху немного колбасы и варёную картофелину, так, что бы уж наверняка. Артём не хотел приближаться к люку больше одного раза.
Немного задержавшись у лестницы, он вгляделся в темноту, потом направил в сторону люка ухо, ловя каждый шорох. Тишина. Торопливей, чем обычно, мальчик поднялся по лестнице, запихнул еду на край отверстия и вернулся в комнату. Замерев под одеялом, он вслушивался в темноту. Ничего. Может, всё обойдётся?
Тяжёлая поступь чего то огромного и скрип пронеслись по дому и затихли над его комнатой.
- ЕЩЁ…
Помня опыт прошлой ночи, Артём не медля метнулся к холодильнику и взяв сразу целое блюдо с едой, оставил его в проёме, лишь бы, чердачное нечто затихло.
Когда он снова оказался под одеялом, шаги гиганта удалились и до детских ушей донеслось громкое, жуткое чавканье.
- ЕЩЁ…
Артём вздрогнул под одеялом и заткнул уши. Ну уж нет, третий раз подряд он туда не ногой!
- ЕЩЁ…
Снова эта угроза в голосе! Снова доски скрипят, будто прогибаются под медвежьей тушей того, кто живёт на чердаке
- ЕЩЁ!...
Доски уже не скрипели, они трещали. Одним глазом выглянув из под одеяла, Артём увидел, как сильно они прогнулись, так, что появились щели между ними, а там… попытавшись закричать, Артём смог только замычать, будто нечто заткнуло его горло. Слёзы потекли по щекам ребёнка, он почувствовал, как что-то тёплое разливается под ним.
- Хорошо, хорошо! – сдавленным шёпотом, просипел он. – Я сейчас, только не подходи к люку.
Едва Артём произнёс это, как потолок выровнялся, воцарилась тишина. Рыдая от бессилия, мальчик поплёлся к холодильнику. Распахнув дверь, он в бессильной злобе стал таскать к люку всё, что там было, описанные трусики остыли и он стал замерзать, но не остановился, пока носить стало нечего. Забравшись под мокрое одеяло, Артём беззвучно рыдал в подушку, пока снова не услышал скрип потолка.
- ЕЩЁ…
Иногда он оставлял на чердаке игрушки и это тоже помогало. Взяв огромного плюшевого медведя, Артём остановился под люком и с силой закинул его вверх, оставшись стоять. Скрип утих. Затем, послышался звук раздираемой материи.
- ЕЩЁ…
На этот раз всё зашло слишком далеко. Артём, мыча, побежал в спальню родителей и растолкал их. Размазывая по лицу слёзы и сопли, он стоял и махал рукой в сторону чердака. Взволнованные мама и папа за руку подвели его к люку и отец с фонарём полез наверх. Повозившись несколько минут, он свесился вниз, похохатывая.
- У нас там совы поселились, вот они тебя и напугали! Больше никого там нет…
Внезапно отец изменился в лице и оглянулся…
И исчез…
Что-то со страшной силой утянуло его вглубь чердака. Мама с Артёмом в один голос закричали. Женщина толкнула Артёма в сторону комнаты и побежала вслед за ним. Мальчик споткнулся и влетел в дверь головой вперёд. Короткий вскрик заставил его обернуться и успеть увидеть, как рука его мамы исчезает в люке.
Забившись в угол, Артём слушал, как сверху что-то рвётся, а затем раздаётся голодное чавканье…
Спустя три дня, обеспокоенные соседи вызвали полицию, которая, обыскав дом, нашла единственного живого обитателя. Крайне истощённый мальчик забился в платяной шкаф и отказывался выходить оттуда. Когда его проносили мимо чердачной лестницы, он зашёлся в истерике и вырвавшись из рук, убежал через окно. Его поймали и отправили на психологическую экспертизу которая определила сильнейшее нервное истощение и потерю речи из за психологической травмы. О судьбе его родителей ничего не известно, ввиду своего состояния, единственный свидетель их исчезновения никакой информации дать не смог…
…сквозь сон, Артём почувствовал, как что-то дёргает его за руку. Тяжёлая от похмелья голова туго соображала, казалось, что только час назад закончилось празднование его сорокалетнего юбилея. Когда глаза привыкли к темноте, он сфокусировал зрение на своей шестилетней дочери.
Языком жестов он изобразил вопрос. И только сейчас обратил внимание, что лицо его ребёнка мокрое от слёз а руки вымазаны едой.
- Папа, - прошептала дочь, - оно говорит, что хочет ещё…
Автор: Собиратель Историй