Друг человека
Быть верным своему хозяину — высшая миссия собаки. И повезёт ей, если с самого рождения и до конца дней с ней рядом будет человек. Он воспитает несмышленого щенка и не бросит никогда, даже когда в старости лапы станут непослушными или пропадет зрение. Собака верна человеку, а человек — собаке.
Я помню свою хозяйку — маленькую девочку Соню с двумя косичками. Она заметила меня на улице, когда землю начал присыпать октябрьский снег. Соня остановилась и стала со всей серьезностью семилетних детей смотреть на меня. Что такое? Я сжался и решил начать бояться, но не убегал. Девочка присела, развязала свой цветастый шарф, завернула в него меня. Хорошо, думаю, хоть теплее станет. Я лизнул её — вот моё спасибо . Она снова задумалась, а потом забрала шарф вместе со мной. Мы пошли домой.
Меня принесли в деревенский дом и поселили за печкой. Кроме нас двоих, здесь еще жила бабушка. Но Соня прятала меня и строго наказывала не шуметь, иначе нас выгонят на улицу. Я не умел сказать хозяйке, что с пока она гуляет, бабушка кормит меня и с умилением рассказывает соседке о Софьюшкином секрете, о Тошке. Обо мне то есть.
Вскоре я подрос, не настолько, конечно, что уже не мог спрятаться за печкой, но девочка все-таки рассказала обо мне. Бабушка сделала удивленный вид, потом рассмеялась и позволила остаться. Хозяйка так прыгала от радости и обнимала бабушку, что я впервые звонко залаял.
Каждую ночь я спал в ногах своей спасительницы, прислушиваясь к каждому шороху в доме. Я был начеку, я охранник. Я был готов защитить ее и бабушку от неприятеля, отдав свою жизнь, ведь они были моей семьей.
Я любил лето, потому что Соня была на каникулах и всё время проводила со мной. Днём мы бегали на озеро, где девочка грелась на солнце и читала. Моей же задачей было отгонять своим грозным видом и иногда голосом от неё вредных соседских мальчишек. Хоть выглядел я, как говорили, милым щенком, а не устрашающим стражником. Но это не важно.
Когда же воздух нагревался так сильно, что нос будто запекался, и моя шерсть становилась горячее углей в печи, Соня командовала: «Тоша, вперед!». И мы, разбегаясь, прыгали с крутого берега в холодное озеро. Как прекрасно: эта прохладная вода, этот резиновый мяч, этот заливистый смех хозяйки. К закату мы наперегонки бежали через заросли папоротника, чтобы не опоздать к ужину. Наше любимое блюдо — бабушкины пироги. Лучше с мясом. Но с капустой тоже очень вкусные.
Шло время. Соня становилась всё взрослее и прекраснее, чего не скажешь о доме, в котором мы жили. Бабушка уже не была такой шустрой и задорной, всё чаще она проводила время на кровати в самом теплом углу дома — за печью. Пирогами уже не пахло, белые накрахмаленные скатерти, однажды испачкавшись, так и остались серыми, на стенах появилась паутина, а пол скрипел от каждого шага.
Теперь нас дома пятеро: я, Соня, бабушка, тоска и ветхость.
Моя хозяйка стала редко появляться дома, а меня переселили во двор и посадили на цепь — слишком сильно я скулил, выражая свою тоску. Но каждый раз, когда видел Соню у калитки, я что есть мочи прыгал, вилял хвостом и заливался лаем, как в тот день, когда бабушка разрешила меня оставить. Хозяйка быстро трепала меня по голове, забегала в дом, готовила еду бабушке и мне и ложилась спать. Ей больше не нужен был защитник, она стала взрослой.
Заканчивалось моё одиннадцатое лето. Солнце стало реже выходить из-за плотных дождливых туч. В один из дней хозяйка подошла ко мне. Она нервно гладила мою голову и что-то говорила. Я не понимал слов, но они были недобрыми, грустными. Ее лицо было заплаканное, голос дрожал.
Я помнил ее такой однажды, как раз в тот год, когда она нашла меня. Тогда из города приехали люди и что-то долго рассказывали. После их прихода Соня много плакала, а в углу под иконами появилось фото ее родителей с черной лентой.
Она поцеловала меня в нос, отстегнула от цепи, взяла большую сумку, села в рычащий автомобиль и уехала.
Я долго бежал вслед, запинаясь и раздирая лапы до крови. Дорожная пыль забилась в мои глаза, и я почти ничего не видел. Может быть, она хочет, чтобы я догнал ее и мы снова прыгнули в наше озеро? Но не смог. Я был уже немолод.
Я вернулся домой, улегся на траву под кустом персидской фиолетовой сирени и стал ждать. Вдруг она вернётся. Соседи, даже те, которых я отгонял от своей хозяйки когда-то давно, стали приносить мне еду и воду. А один мужчина, который ещё 7 лет назад был самым отъявленным хулиганом и даже как-то разбил стекло в комнате хозяйки, сколотил для меня будку, в которой я укрывался от дождя и снега.
Я стал бездомным. Безродным. Одиноким. Но почему? Неужели из-за того что я не мог уже быть таким озорным, а белая шерсть пожелтела и скаталась, зрение стало не таким зорким, да и слух, честно говоря, стал подводить? Но во мне же было много сил, чтобы до конца жизни защищать мою хозяйку, мою девочку с двумя светлыми косичками.
По моим подсчетам, прошло два лета прежде чем, сидя в своей будке, я услышал вдруг шум мотора. Это Соня! Она вернулась! Я выбежал на дорогу и стал громко лаять — оповещать, что я здесь.
Машина затормозила, и из неё почти на ходу выскочила моя хозяйка. Девушка встала коленями на пыльную дорогу, обвила мою шею руками и громко громко заплакала. Я заскулил.
Затем хозяйка отворила калитку, и мы впервые за долгое время зашли в дом. Рядом с фотографией родителей, под иконами, появился портрет бабушки. Она мягко улыбалась, перечеркнутая черной лентой.
Я лёг на свою подстилку, которую изрядно поели мыши, тяжело задышал и будто забылся. Я не услышал, как хозяйка вышла, но вернулась она с лохматым комочком, поразительно похожим на меня. Она принесла маленького щенка. Соня поднесла его ко мне, он залаял и попытался укусить. От неожиданности я испугался и огрызнулся на мелюзгу, и хозяйка тут же выгнала меня за дверь.
В тот вечер я стоял у окна и наблюдал, как моя девочка весь вечер носит на руках этого щенка. И лишь иногда поглядывала на меня. Но я был спокоен, я понял,, что теперь у нее есть новый защитник. Я уступлю.
Когда свет за стеклом погас, я побрел в лес, подальше от дома. К нашему озеру. Возможно, в отражении воды я на миг увижу улыбку моей хозяйки. Сегодня я осознал, что наше детство прошло, и в жизни Сони больше нет места для меня. Я тень прошлого. Такого прошлого, которое, вероятно, она хочет забыть.
За тяжёлыми мыслями, в темноте, я не заметил, как сошёл с тропинки. Трава становилась всё более влажной, каждый шаг давался с трудом. Мои лапы увязали в грязи, пока в один момент я не провалился по шею в болото. Меня тянуло вниз, стало сложно дышать. Но я был готов уйти и ни о чем не жалел. Всю жизнь и до последней минуты я был верен своей девочке с двумя косичками.
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Не судите строго, пишу от сердца, рассказываю реальные истории о животных, которые тронули меня до глубины души. Буду рада вашим комментариям и поддержке ❤️
