Деда Коля⁠⁠

Деда Коля был обычным русским мужиком. Я запомнил его сидящим в майке на койке с лохматыми волосами и строго взирающим на меня. Кажется я что-то сделал неправильное. В его лице решительно не было ничего примечательного: открытое лицо русского крестьянина 50+. Крепко слепленный из подручных материалов. Квадратные натруженные ладони... Я не помню, чтобы он улыбался или играл со мной. Но помню ощущение семьи, покоя, уверенности, которые были вокруг. 30 лет спустя вспоминая деда, отношения в его семье, начал догадываться о главном секрете мужчин.

Дед сидел на продавленной койке. Эта койка была семейной постелью, где спал с бабкой. Деревенский дом состоял из двух смежных комнат: столовая/родительская спальня/гостиная и вторая комната, где спали 5 детей и позже внуки. По деревенским меркам - той "сытой" советской эпохи - жили хорошо, в достатке. Большой дом, баня отдельно, хозпостройки, большой огород. В зрелом возрасте, прогуливаясь по деревне, понял, что дедовское поместье было самым крупным. Отчетливо проглядывалось родословная кулака. И дом, и все постройки вольготно раскинулись на большой площади.

Естественно личного пространства не было. Не знаю как в деревне занимались сексом. Много позже понял, что в бане не только мылись. Да и вообще многие особенности деревенского уклада были продиктованы практичной необходимостью.

Когда мне было 3 года, он умер. По сути картина сидящего на кровати деда это последнее, что запомнил. Совсем скоро в банный день с криком "отцу плохо" в дом ворваться дядька. Сыновья кинутся спасать отца. Положат в главной комнате на затертые половицы, будут делать массаж сердца, пытаться откачать. Бабка будет долго завывать, мужики хмуро стоять в стороне.

Кажется я хныкал, но больше для формальности, в рамках общей драмы. Скорее мне было очень-очень любопытно. И все время слышал голос деда. Казалось он сейчас поднимется, отряхнется и удивлённо окинет взглядом окружающих. Но не поднялся. Похороны не запомнил совсем.

Деревенских трудно заподозрить в сентиментальности и нежных чувствах. Бабка была детдомовская и совсем не добрая: даже родные дети относились к ней неоднозначно. Но если мы малышня рассматривали семейные фотографии и натыкались на деда, её перехватывало. Кажется она ненавидела его за раннюю смерть, не могла простить своего одиночества. И то же время было очень грустно.

После смерти деда все пошло по пизде. Прежде всего Семья. Чувство защищённости рассеялось, наступил раздел собственности. В центре конечно стояли женщины. В выигрыше оказались те, у кого был сильный муж. Разведенки остались ни с чем. В смерти есть что-то потрясающе важное, высоко моральное, звенящее какой-то скрытой чистой правдой.

Это сцена сидящего на кровати деда в майке, помятого после сна, с взлохмаченными вьющимися волосами - это самое ранее моё воспоминание. Мне было 3 года. Деду было меньше, чем сейчас моей матери. Разница только в том, что у моего сына нету деда.