Давай покрасим холодильник в красный цвет
Мы впервые поцеловались, когда он провожал меня осенним вечером. Я задохнулась от изумления — поцелуй был в самом деле сладким, без преувеличения. Как сумасшедшие, дрожащими от нетерпения руками мы исследовали друг друга, его рука уже ловко расстегнула мой бюстгальтер и больно сжала грудь.
И мы оба застыли от переполнявшего нас желания, от осознания неповторимости этого мгновения. Внезапно охрипшим голосом:
— Идем.
Послушно беру его за руку и иду:
— С тобой хоть на край света.
Холостяцкая квартира потрясла воображение — окна от пола до потока, французские что ли, огромная кровать и почему-то красный холодильник.
Уснуть, понятно, не удалось. Мы даже и не пытались. А зачем? Если всё так прекрасно получалось. Я уверена, если самый первый раз складывается хорошо, то дальше — только лучше. Наш первый раз был не просто хорошим, он был, как бы найти точное слово — настоящим. Когда не думаешь: куда руки, куда ноги. Когда нет возможности сдержать стон.
Меня настораживает фраза «заниматься сексом». Как вы им занимаетесь? Это любовь. Простое, богом заповеданное от времён Адама и Евы действо — отдаваться друг другу без остатка, любить, забыв про всё. Только его тепло, только его глаза напротив моих, только заполняющее каждую клеточку тела счастье. До самого рассвета.
— Кофе может считаться завтраком?
— Сейчас я что-нибудь приготовлю. У тебя есть еда в этом сказочном холодильнике?
— Надо посмотреть.
Не посмотрели. Когда бы. Если нет никакой возможности остановиться, просто хоть на минуту перестать хотеть этого человека. Это, безусловно, невозможно. Ощущение, что мы оба спешим, торопимся, скорее — обладать друг другом. За все годы до, за все годы потом?
Гладит по волосам, как маленькую.
— Ты где была?
— Я с тобой. Никуда не уходила.
— Где ты была столько лет?
— Я? Я не была. Меня даже не было, кажется.
В незашторенные окна нагло таращится рассвет. Это со мной? Это всё происходит со мной?
— Ты же не бросишь мужчину, который тебе доверился?
— Никогда.