Три. Желание выжить
Выживете Вы или нет, зависит прежде всего - от Вашего желания выжить...
Однажды, когда я был кажется на 2 курсе училища, нас повезли летом на море. В лагерь труда и отдыха под Анапой.
С Камчатки в Анапу - путешествие долгое. Я впервые на том пути побывал в ресторане - в Новороссийске, мы там обедали. Поганая штука оказалась ресторан - принесут тебе пару кусочков хлеба, тонких, будто в голодный год украденных, и жди черт знает сколько, пока принесут что-то еще. Когда это что-то, тоже как правило микроскопических размеров блюдо, наконец принесут, эти тощие кусочки хлеба успевают почти переварится в голодном желудке.
А когда наконец приехали на море...
Я никогда не видел такого теплого моря. Без комаров, свай, ржавых погибших судов, холодного ветра! Это не то что у нас на Камчатке.
В общем с первого до последнего дня так и повелось - из воды я выходил лишь поесть-поспать. Первым рвался быть дежурным по пляжу, когда надо было трудиться.
А тут еще ласты мне подарили - надел впервые в жизни. Я не особо хороший пловец, да и мой обычный стиль - эдак боком, правая рука глубоко под водой гребет, левая чуть ли не снаружи от груди синхронно с правой работает. Когда в одной руке надо было на соревнованиях нести «автомат», тут мне мой стиль Очень даже помогал. В ластах же у меня так вообще ничего не вышло. Даже ласты соскочить умудрились.
Но вот кто-то посоветовал попробовать на спине, показал как. Я попробовал и...
У меня всегда были сильные ноги, практически не умеющие уставать. Я даже слово «устал» из-за этого не воспринимал - либо упал, или вовсе умер, либо иду. Даже если сплю, а ноги идут сами, прямо во сне.
Как-то в поисках мамы, я прошел однажды 300 км и лишь две ночи из пяти спал.
Так вот, попробовав плыть в ластах на спине, я обнаружил что могу реально уплыть хоть в Турцию.
Правда сначала это обнаружила береговая охрана - спасательная служба. Но там я был уже вроде как «свой».
Этот месяц отдыха ознаменовался Ключевым в моей жизни событием.
В один солнечный день, в который я по обыкновению был по уши в роли «человека-амфибии», недалеко от берега я нырнул чтобы немного проплыть под водой и вынырнуть. Но когда в легких истощился воздух и я собрался вынырнуть, то ударился головой о камень. Получилось что не глядя я заплыл аккурат под подводный пласт прибрежной скалы...
Я ведь просто отдыхал тогда, и конечно без всяких там компасов, совершенно не запоминая направление. Плыл меж тем в ластах, уже приспособился к ним, и конечно заплыл в них гораздо дальше чем мог бы без них.
В общем стало понятно, что сейчас я умру. Но прежде чем начать биться в панике, кто-то внутри меня более чем жестко приказал не думать НИ О ЧЕМ, не дергаться в поисках направления. Остановиться. Опустить ноги. Как по циркулю повернуть, пусть частично наугад, и плыть - вроде как назад.
Я был как бы в Нирване и... таки выплыл.
Даже толком радоваться не смог, просто как тормоз наверно вел себя. Мозг отдыхал, принимал мысль, что остался в живых.
И с тех пор, всю свою жизнь, любую опасную ситуацию я встречаю с таким вот внутренним приказом - начинать какую-нибудь подготовку, какие-нибудь действия для спасения. Все эмоции - потом, когда и если останешься в живых или даже победишь. Тогда можешь делать всё, упасть, реветь белугой, переживать или радоваться, бояться и так далее. Все потом.
Ад, после «экзотического» прощания с Ромой и его экзотической женой, встретил как положено - холодом и безнадегой. Ясно было одно - до наступления хоть сколь-нибудь плюсовой температуры окружающей среды, ночевать придется в подъездах.
Из Обнинска я не выехал. Это наукоград! А всякий наукоград отличается несколькими вещами - повальной наркоманией оборзевших малолеток, и в то же время множеством умных понимающих взрослых людей. В дом может и не пустят, но помочь могут. Пусть по мелочи, но могут. А помощь людей мне необходима.
Я и сегодня всё еще жив исключительно благодаря таким людям. Иначе давно бы уже и кости стлели.
Еще до Ромы я успел пройти 7 кругов ада - в том числе морозил ноги в полурастаявшем мартовском снегу, работая без прав и документов вроде как грузчиком на Каширском рынке в Москве, и глядя на пропадающих в неизвестном направлении гастарбайтеров, таки отморозивших в том снегу свои ноги.
Очевидно содержатель таких как мы рабочих, совсем не гарантировал медицинскую помощь и...
В общем те, кто не мог даже стоять, вдруг куда-то пропадали.
Несколько посещений Комитета Социальной защиты в г.Москва, в переулке Серебряном - стали последней точкой в походах по властям.
Когда в очередной раз мне отказали в ночлеге - в социальной гостинице (гостиница для бомжей) - я был сильно напуган. От полной безнадеги взял лист бумаги и аккуратно (мой отец был архитектором, и чертить буквы-шрифт я умею и люблю с детства) вывел на нем:
«ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ ЧЕМ МОЖЕТЕ!»
Помощи всерьез я не ждал, вроде как истерика получилась. Да только люди поняли буквально. Выходившая из дверей комитета женщина, улыбнувшись спросила не шутка ли это?
Внешне я всегда довольно опрятен, аккуратен и людям не верится что я бездомный.
В тот раз я, покраснев наверно больше чем вареный рак, сказал что нет, не шутка. Женщина достала из кошелька купюру и отдала мне.
Я не запомнил даже ее лица. Слишкам жестокая моя жизнь, не всегда позволяет мне что-либо запоминать - всё вертится как в дебильном калейдоскопе, всё меняется даже в государстве, в городах, селах, в воздухе в конце концов. Ни к чему не смей привыкать, привязываться - это обязательно отнимут. Проснешься утром, а всё снова изменилось. Как в дурном сне!
Я не помню лица той женщины, но уверен что если есть над нами Господь, то Он обязательно вознаградит ее! И еще я понял в тот момент, что не подохну.
Заходить в комитет и плевать в рожу тому, кто раздает путевки в дом-бомжей, я не стал. Ушел молча, с кучей смешанных чувств - желанием спрятаться, огромной Благодарностью к той женщине, страхом перед будущим и... надеждой на будущее.
Теперь я знал, что выживу. И главное - мне не было теперь нужды думать о совсем уж экстремальных способах выживания, типа с оружием в руках.
На следующий день, приведя себя как обычно в порядок в платном туалете, я купил атлас Московской области. На нем я увидел 12 основных направлений железной дороги (перемещался я тогда исключительно на электричках, естественно «зайцем»). Соответственно сама Москва будет у меня в дальнейшем - направление номер «0». Или «13». Или номер «1», и тогда последнее из направлений железной дороги - направление номер «13».
В общем я условно провел различие меж всеми направлениями, обозначив их как сектора.
Просто не хотел быть всюду узнаваемым (вон дескать, идет бомж-попрошайка). Чтобы пройдя определенное место, записать и, больше никогда сюда не вернуться. Там пусть думают что хотят. Цыгане, рекламные агенты, ходят не в пример чаще по одним и тем же местам, и на их фоне я, посетив одно место лишь однажды, безболезненно буду всеми забыт и смогу спокойно, не пряча глаза идти по улице.
Встать всерьез на проспекте, или там в переходе - я бы конечно не смог. Это уже слишком! Тут уж лучше правда пулю в лоб себе пустить.
Но поговорить с человеком тет-на-тет - это другое дело. Да значит да, нет значит нет. И всё. Никакой публичной клоунады.
Документом в те дни мне служила забавная бумажка, выданная в общественной организации «Комитет за гражданские права», расположенном чуть ли не в полуподвале недалеко от метро Медведково, кажется проезд Шокальского.
«Охранная грамота» - так называлась та бумажка. И это Максимальная помощь, которую мне в том комитете оказали, от имени Бабушкина - главного лица там.
В этой «Охранной грамоте» говорилось примерно следующее:
«Предъявитель сего находится в Москве в связи с защитой своих гражданских прав. Прошу Вас пропускать его при проезде в общественном транспорте, в места гигиенических процедур...»
В общем как-то так.
Не многих контролеров общественного транспорта обманывала эта бумажка, но всё же иногда прокатывала. «Охранная Грамота» - ну прямо Царь-батюшка да и только! Эмиссар Царя!
Этот, последний месяц, я жил почти в беспамятстве. Не хуже, а может и лучше Терминатора запрограммировал себя на определенные действия.
Ночью, часа в 02:00, когда почти все последние «совы» погуляли с собачкой, а последние алкоголики рухнули под забор, следовало пробраться в заведомо определенный днем подъезд, позаимствовать у какой-либо из дверей веник, привести в порядок одну из площадок на лестнице, позаимствовать как можно больше газет из почтовых ящиков, и застелить ими приготовленную площадку. Рухнуть чутким сном и, не позднее 06:00 утра выйти из подъезда.
Утром здорово выручали игровые заведения с их Бесплатным кофе. Я конечно включал дурака, доставал деньги, в принципе и впрямь бы платил никуда не делся... Но те сразу попытки пресекали:
- Кофе у нас всегда бесплатно, вот Вам стаканчик, кофе, сахар и титан кипяченой воды.
Они практически спасали меня от холода. Пусть и кратковременно.
До 10 утра я даже не помню что делал. Начинать собирать пожертвования - ходить звонить в квартиры - я полагал можно лишь тогда, когда все уже проснулись и находятся в здравом уме и бодрой-трезвой памяти.
На собранные же средства, бывало и в ущерб желудку, потихоньку покупал то ножовку, то топор, степлер, скобы к степлеру, сверла, рукомойник... В общем самое самое необходимое.
Вечером увозил все поближе к точке, с которой планировал начать отступление в лес.
Желудок надо сказать страдал больше всего. Отнюдь не всегда купленное сверло или линейка, карандаш, ручка,... исключали возможность купить себе белковой пищи. Но в данном случае получался фокус - ешь хоть икру с колбасой, если именно Горячей пищи не потребляешь - не полезет Ничего!
Так и получалось. Даже в режиме «Зомби», не думая о боли, я всё равно доходил. Всё чаще организм отказывался принимать пищу, даже будучи в ослабленном состоянии. Несколько раз рвало. От нормальной в общем-то пищи - свежей, калорийной,... не горячей только.
Ясное дело, какая-либо медицинская помощь для меня не существует. Бездомный ведь! В этом плане, разграничение людей по социальным признакам - строгое и практически абсолютное. Я всё еще живу среди людей, но в плане риска - будто уже давно в тайге.
И тот же «Терминатор» внутри меня, заставлял всё существо думать. Выблевав, умывшись, отдышавшись, идти в магазин за очередным инструментом, садится в электричку и везти приобретенный инструмент к месту сбора остального имущества - зараннее хитро упаковав его в целях защиты от земли и ее влаги.
Хочешь - блюй по дороге, выпади с поезда и ползи по рельсам, да хоть убейся об стенку - но не вздумай потерять инструмент!...
До мая оставалось меньше 10 дней, но всё еще было очень холодно.
