Вороватая рука империи: куда делись миллионы Александра Меншикова?1
История Александра Даниловича Меншикова — это головокружительный взлет из грязи в князи, великие победы, дворцовые интриги и, конечно, деньги. Очень много денег. Его называли «полудержавным властелином», и это не было преувеличением. Бывший торговец пирожками стал вторым человеком в государстве, правой рукой Петра Великого и, пожалуй, самым талантливым казнокрадом в истории России.
Петр I прекрасно знал о грешках своего любимца. Когда умер его наставник Франц Лефорт, царь с горечью произнес: «Осталась у меня только одна рука, да и та вороватая». Эту «вороватую руку» он не раз воспитывал дубинкой, штрафовал на сотни тысяч, грозил плахой, но неизменно прощал. Почему? Потому что Меншиков был не только казнокрадом, но и толковым администратором и бесстрашным воином. Пока другие бояре чесали бороды, Александр Данилович строил корабли, возводил города (он был бессменным губернатором Санкт-Петербурга с момента его основания) и выигрывал сражения. Он воровал с таким же размахом, с каким служил Отечеству. Казалось, он искренне не видел разницы между своим карманом и государственной казной — ведь они оба работали на величие России.
К концу карьеры состояние «светлейшего князя» достигло неслыханных масштабов. Ему принадлежали целые города (Ораниенбаум, Батурин, Ямбург), сотни деревень и около ста тысяч крепостных душ. Но Меншиков не был бы собой, если бы не стал первым настоящим предпринимателем во власти. Кирпичные заводы, парусные мануфактуры, добыча соли, рыбные промыслы на Белом море и Каспии — его бизнес-империя охватывала всю страну. Он поставлял государству всё: от провианта до стройматериалов, естественно, не забывая о собственной выгоде.
Его тяга к роскоши была известна всем. Опись гардероба князя занимала более 70 страниц: там значилось около 80 комплектов кафтанов, украшенных золотом и драгоценными камнями. Меншиков обожал пускать пыль в глаза: он первым надел парик, завел личный оркестр и выстроил дворец, который по убранству затмевал царские покои. В описи конфискованного имущества числились тысячи предметов из серебра и золота, вплоть до такой пикантной детали, как серебряный ночной горшок («уринник»). Понимаете, да, откуда пошли все эти золотые батоны и унитазы?
Но самое интересное хранилось не в сундуках, а в ценных бумагах. Меншиков стал пионером в деле вывода капиталов за рубеж. По разным оценкам, на счетах в банках Амстердама, Лондона и Венеции у него лежало от 5 до 9 миллионов рублей. Для понимания масштаба: годовой бюджет всей Российской империи тогда составлял около 8 миллионов. То есть один человек фактически владел вторым бюджетом страны, спрятанным в европейских офшорах.
Все рухнуло в одночасье летом 1727 года. Меншиков, который фактически правил страной при Екатерине I и юном Петре II, внезапно заболел. Пока «полудержавный властелин» лежал в горячке, его враги — князья Долгоруковы — лихо взяли в оборот мальчика-императора. Петр II, которого Меншиков планировал женить на своей дочери Марии, возненавидел навязанного опекуна.
Когда князь выздоровел, было уже поздно. Его обвинили в государственной измене и казнокрадстве. У Меншикова отобрали всё: ордена, титулы, поместья, даже личные вещи. Семья, привыкшая есть с золота, отправилась в далекий сибирский Березов, имея лишь пару тулупов и медную посуду. Великий комбинатор умер в ссылке в 1729 году, построив своими руками простую деревянную церковь — в этом было его последнее покаяние.
После смерти Данилыча остался открытым главный вопрос: где деньги? Русская казна конфисковала всё, до чего смогла дотянуться внутри страны (на 1,5 миллиона рублей только драгоценностей), но европейские банкиры отказались выдать вклады российскому правительству, заявив, что деньги принадлежат только вкладчику или его законным наследникам.
Вернуть капиталы на родину удалось только при императрице Анне Иоанновне, и вот как это случилось. Чтобы получить доступ к замороженным миллионам, нужно было легализовать наследников. И тогда фаворит императрицы, Эрнст Бирон, придумал идею. Младшую дочь Меншикова, Александру (старшая, Мария, умерла в ссылке), вернули из Сибири и выдали замуж за брата фаворита — Густава Бирона. Сын князя, Александр, получил офицерский чин. В обмен на свободу и возвращение в высший свет наследники подписали все необходимые для банкиров бумаги.
Деньги вернулись в Россию. Правда, детям Меншикова досталась лишь малая часть — около полумиллиона рублей (что тоже было огромной суммой, позволившей сыну жить безбедно). Львиная доля «вороватых миллионов» осела в карманах новых фаворитов — Биронов — и пополнила казну императрицы.
***********************
А ещё у меня есть канал в Телеграм с лонгридами, анонсами и историческим контентом.
Ну, Данилыч умел не только воровать. Почти 40 лет он был правой рукой Петра. Участвовал лично во всех баталиях, был во всех петровских походах, строил флот, армию, возводил города, был первых губернатором Петербурга.
Вплоть до нашего времени ничего не изменилось: спизженные в России деньги выводятся за рубеж и никогда уже в бюджет страны не возвращаются.
Они совершают круговорот спизженных денег в природе, циркулируя из кармана одного вора в карман другого.
Пиздить казённые деньги это традиционные чиновничьи ценности.
Очень странно. Ожидал, что банки деньги спиздят в финале.
Автор поста в жанре "срыв покровов" утверждает "Но самое интересное хранилось не в сундуках, а в ценных бумагах. Меншиков стал пионером в деле вывода капиталов за рубеж. По разным оценкам, на счетах в банках Амстердама, Лондона и Венеции у него лежало от 5 до 9 миллионов рублей."
Откуда эти данные? Очень просто - основой их являются беспочвенные слухи. Ниже страницы из биографии А.Меньшикова написанной истриком Н.Павленко
"Современная молва сокровища Меншикова ошенива фантастические суммы. Князь Куракин сообщал, что ежегод- вый доход киязя с вотчин достигал 150 тыс. руб. «также и других трезоров (драгоценностей) великое множество имел, аименно в каменьях считалось ва полтора ми Среди чкаменьев» выделялся вяхонт черьщатой (т. . рубин. Н. П.) великой цены по своей пеликости ине и Цвету, которой считался токмо един в Европе» ". Богатства князя в представлении Куракина выглядят ничтожными по сравиению с тем, что на этот счет сообщал саксонский посланник Лефорт. В октябре 1727 г. он доносил в Дрезден: «Одни говорят, что вещи, отнятые у него в дороге, превышают 20 миллионов, другие же говорят, что только пять ». В другом донесении, отправленном в конце ноября, Лефорт сообщал: «Составляет опись имущества, оставшемуся в доме князя Меншикова. Собирают все данные о незаконно приобретенном им в разное время из государственной казны, как то: на 250 000 серебряной столовой посуды, на 8 000 000 червонных и на 30 000 000 серебряной монеты. Все это кажется нереальным» . Сообщение Лефорта шифр, правда, с упоминанием его сомнений относительно их достоверности попали на страницы трудов историков.
Слово «невероятно» слишком слабо отражает преувеличение Лефортом реальных богатств Меншикова. Их оценку следует признать плодом ничем не сдерживаемого полета фантазии. Лефорт черпал информацию из абсолютно недостоверных источников. ...даже если бы в нашем распоряжении не было оценочных ведомостей сокровищ князя, то и в этом случае сведения Лефорта можно легко опровергнуть. Для этого достаточно сопоставить бюджет России с приводимыми Лефортом цифрами. В 1724 г. казна намеревалась получить 8,5 млн. дохода. Он складывался из подушной подати, взимаемой с 7 млн. налогоплательщиков, а также разнообразных косвенных налогов. Богатства Меншикова в деньгах и драгоценностях с учеtом перерада червонных в рубли оценивались, по Лефорту, суммой от 51 250 тыс. до 66 250 тыс. руб.
Сведения о сокровищах Меншикова можно отчасти проверить по оценочным ведомостям изъятых у него драгоценностей, а также наличных денег. Считаем, что «отчасти», ибо цена, проставленная в ведомостях, занижена по крайней мере в 2—3 раза. Драгоценности были оценены в 120 тыс. руб. Реальная их цена, видимо, равнялась 300 тыс. руб. Каково же было удивление Плещеева, когда он в сундучках князя вместо ожидаемых миллионов обнаружил сущую безделицу — 11 156 руб. русской монетой и на 1455 руб. иностранной валюты. К этой сумме следует прибавить еще 6594 руб. и 88 червонных, описанных в казну и приморских дворцов домовой конторе, ведавшей ингерманландскими и копорскими вотчинами, а также 73 822 руб., конфискованные в Петербурге. Наконец, приписываем 11 тыс., подаренных Варваре Михайловне, и 1 тыс. руб., отданную купцу на приобретение мехов, вина и прочего. Без большой погрешности общую сумму сокровищ и денег Меншикова можно определить в 400 тыс. руб. Тоже сумма немалая! Если перевести деньги того времени на курс золотого рубля начала XX в., то получим около 3,5 млн. руб."
Богатства Меньшикова были конфискованы, потом возвращены его наследникам - никаких банковских счетов величиной с бюджет Российской империи обнаружено не было. Все это не более чем фантастические слухи. Густав Бирон никаких зарубежных миллонов не получил - опись его имущества есть в книге Н.Павленко:
"Имущество Густава Бирона, как отмечалось выше, было оценено в 5696 руб., а с торгов его продали за 13 963 руб. Следовательно, купцы-эксперты, привлекаемые Канцелярией конфискации в качестве оценщиков, имели обыкновение проставлять на предметы, изъятые у опальных лиц, не реальные, а значительно заниженные цены". Иностранные ордена Меншикова без бриллиантов были отправлены в Иностранную коллегию, а часть русских - обрела новых владельцев. Орден святой Екатерины, изъятый у сына Александра Даниловича, царь отдал своей сестре Наталье Алексеевне, а орден Александра Невского, отобранный у пажа нареченной невесты, вручил фавориту Ивану Долгорукову. Прочие ордена с бриллиантами, принадлежавшие самому светлейшему и оцененные в 11500 руб., были употреблены В дом его императорского величества.
Наиболее ценные предметы из меншиковских сокровищ Петр ІІ подарил Наталье Алексеевне. В их числе упоминав- шийся выше бриллиантовый складень, бриллиант к «прусской кавалерии», золотой пояс с пряжкой, усыпанной бриллианта- ми, и множество других украшений.
Использование остальных сокровищ связано с двумя со бытиями в царском доме: коронацией Петра II и смертью его сестры. По распоряжению Остермана серебряную посуду Меншикова весом около центнера передали «для убору ко гробу» царевны 35. На изготовление короны использовали бриллианты, алмазы, изумруды, жемчуг. Их пришлось извлечь из пуговиц, портретов, запонок, петлиц, крестов. Общая их стоимость превышала 29 тыс. руб.Все, что осталось от дележа, присвоила императрица Анна Иоанновна. "