terra.spas

А.Хайтин ПСО Экстремум

В этой серии речь идет об эмоциях и расчете при проведении поисково-спасательных работ.

Что привлекает новых людей и как беречь тех, кто уже есть.

Как быть эффективными, когда ресурсов недостаточно.

Почему приоритезация при проведении ПСР необходима.

Откуда берется желание сэкономить ресурсы.

ЛЕД И ПЛАМЕНЬ. ХОЛОДНЫЙ РАСЧЕТ И ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПОРЫВ.

Необходимость приоритезации, эффективность как необходимость. «Скаредность» как следствие постоянной нехватки ресурсов.

Для добровольческого поисково-спасательного отряда (ПСО) привлечение людей, поддержание и формирование мотивации к работе – это как минимум половина успеха. Вопрос о том, какие люди нужны, как их привлекать, как понять, за чем они пришли, как сохранить и поддержать мотивацию в течение долгого времени – это один из ключевых вопросов стратегии развития ПСО.

Наша стратегия нацелена на то, чтобы за счет профессиональной подготовки, эффективной тактики и четкой системы управления хорошо решать задачу поиска людей в природной среде, на «лобовое» решение которой не было, нет и не будет достаточно ресурсов.

Чтобы воплощать стратегию в жизнь нужно совместить несовместимое: «горячее сердце» и эмоциональный порыв с одной стороны и ультра-рациональный подход с «холодной головой» с другой стороны.

ГОРЯЧЕЕ СЕРДЦЕ

Что может побудить человека участвовать в поисково-спасательных работах в лесу? Никакой материальной выгоды от этого получить невозможно, одни убытки. Восприятию поискового маршрута в лесу как формы отдыха и досуга сильно мешают особенности местности. Остается совсем немного мотивов, каждый из которых так или иначе завязан на эмоции.

Cтремление «быть героем». Очень многие люди хотят быть «немного героем», чтобы без посмертного награждения, без ведомственной бюрократии и чтобы при случае сделать строгое лицо и краем глаза посмотреть, насколько твою героическую харю оценили собеседники.

Надо сказать, это один из самых доброкачественных мотивов. Если его правильно оформить, такой мотив стимулирует добровольца много учиться, много работать и редко ведет к серьезным разочарованиям.

Опытным путем мы выяснили, что для правильного использования такого мотива главное не выдавать «героизм» авансом. Иначе приходят люди, которые начинают гордиться своим героизмом еще до выхода в лес, поэтому до леса не доходят. Так что «героизм» мы выдаем после обучения и наряду с практикой. Это эффективно.

Поиск «своей» группы. Спасотряд дает людям важное ощущение единства. Общая работа, требующая подготовки, координации, взаимодействия, связанная с риском и напряжением сил при решении сложных задач и ради высокой цели, сплачивает совершенно разных людей. Это эффективно.

При этом даже неизбежные в большой (на несколько сотен человек) структуре противоречия удается преодолевать. К сожалению, иногда такие противоречия выходят за рамки и приводят к кризису. В лучшем случае кризис завершается появлением новой, отдельной группы, в худшем группа распадается совсем. Это неэффективно.

Аффект. Сочувствие к конкретному потерявшемуся прямо сейчас толкает человека на участие «немедленно и непосредственно». Сильный локальный мотив, сметающий рациональные сомнения в подготовке, снаряжении, осмысленности деятельности.

Стимулирование этого мотива или напротив отказ от него — это стратегическое решение. Как и любое стратегическое решение, оно должно быть вписано в общую стратегию. Как уже было сказано раньше, Ленинградская область (ЛО) велика, поисково-спасательных работ (ПСР) много, плечо подъезда большое. Следствием этих факторов является крайне низкая эффективность использования неподготовленных людей. Неэффективно.

В своей деятельности мы ищем всех людей, которые по любой причине хотят принять участие в поисках, используем систему подготовки, которая отсеивает людей непригодных к работе, формируем перспективу для тех, кому подходим мы и кто подходит нам. При этом за более чем 10 лет работы объединения добровольных спасателей «Экстремум» мы накопили и переработали опыт решения проблем, которые кажутся совершенно нереальными, когда вы только начинаете работу. «Неэффективно» у нас слово ругательное.

ПРИВЛЕЧЕНИЕ

Хорошая реклама не врет. Мы можем себе позволить говорить правду:

- Да, работа тяжелая, да, за свой счет – но это настоящая работа, мы правда спасаем людей и ценим каждого, кто участвует;

- Да, нужна подготовка и снаряжение – но мы учим, часть снаряжения общественная, и мы знаем, на чем можно сэкономить, а на чем не стоит;

- Да, «публика» вас не оценит, но в среде тех, кто знает, что почем, вы займете свое место. И это место зависит только от вас;

- Да, у нас интересно, и если вы захотите, то вас научат и дадут возможность работать в технически сложных областях – АПП, высотка, первая помощь. И да, это тоже нужно и серьезно, хотя и за рамками ПСР и нашей публикации;

- Да, получив опыт, вы сможете его применять, в том числе руководя ПСР. Для этого у нас отдельный курс обучения.

На множество «да» есть важное «нет»: вы не можете поехать в лес прямо сейчас. Вам надо пройти краткий курс (4 часа) и вписаться в систему оповещения. Это «нет» для нас играет важнейшую роль: оно отсеивает людей с сильной, но очень короткой мотивацией, а также людей, не склонных работать в команде.

Сильная и короткая мотивация вредна для ПСР. Человек в состоянии аффекта склонен немедленно сделать что-нибудь и не склонен выполнять указания. Также бывает, что люди выезжают на поиски в негодной одежде, без необходимого снаряжения.

В мокром и неудобном лесу мотивация пропадает очень быстро, часто до того, как выполнена задача. Задачи не всегда выполняются качественно и полностью. При этом на планирование задач, объяснение этих задач участникам, проверку результатов тратится ценное время РПСР. В итоге мы совсем необученных людей к поискам не привлекаем и потому никогда не публикуем призывов: «Выезд сейчас!».

Привлечение необученных людей оправдано тогда, когда их достаточно много. Тогда район можно «закрыть» с таким запасом, что низкое качество ресурсов будет сполна перекрыто их количеством. Подобная ситуация, однако, встречается редко, поскольку чтобы «с запасом» закрыть средний район нужно не менее 50-100 человек. При 40 заявках в сутки, на 4-6 из которых собираются группы в лес, это потребует 200-600 человек в лесу день за днем, что выходит за пределы самых оптимистичных фантазий.

ОБУЧЕНИЕ

Люди приходят к нам на вводный курс для того, чтобы участвовать в поисках. Мы даем им необходимый минимум информации, смотрим на тех, кто пришел и начинаем формировать «долгий» мотив работать с нами.

В этом снова нет никакого секрета. Наш опыт по объему существенен даже при сравнении с любой спасслужбой мира, нам просто «повезло» с регионом. При этом эффективность работы велика, что видно по тому, что общими усилиями в ЛО доля прекращенных ПСР и ПСР с погибшими держится существенно ниже средней по стране (по известным нам данным). Очевидно, что это не только наша заслуга, мы работаем совместно с другими службами и отрядами, но роль «Экстремума» достаточно велика. Система управления развивалась и развивается вместе с организацией. Сейчас мы вполне качественно отрабатываем десятки заявок в сутки, организуя работу распределенного «штаба» из координаторов и руководителей. В пиковые моменты в плотном контакте работает до шести-восьми человек.

Новичкам приятно видеть, что они попали в правильное место, где люди умеют работать, знают, как это делать, и рады видеть вновь прибывших. Такая среда способствует тому, что выйдя на один поиск, человек продолжает работать и набирать опыт, постепенно повышая квалификацию и отдачу.

РАБОТА

Даже самый мотивированный человек устает, бывает занят и отдыхает. В работе мы балансируем потребность в ресурсах, которая всегда велика, и заботу об участниках. С одной стороны, координаторы поисково-спасательных работ (КПСР) в текстах рассылок заманивают:

«20 км от КАД, хорошая локализация», «местоположение определено, только вывести!»;

призывают:

«высокий риск, третья ночь, нужны люди», «ночью заморозки, не хватает одной группы»;

уговаривают:

«надо дожать, осталось две задачи», «вчера никто не ездил, нужны группы».

С другой стороны, не допускается работа «подряд» без отдыха.

Значительное внимание уделяется взаимопомощи, связанной с эмоциональными нагрузками. Как на уровне РПСР, так и на уровне участников мы стараемся как можно раньше выявить признаки эмоциональной перегрузки и выгорания, помочь их преодолеть и предотвратить или решить проблемы.

Получается не всегда, но есть прогресс. Надо сказать, что крайне напряженный 2016 год, когда мы внимания этим вопросам не уделяли, обошелся нам очень дорого.

ХОЛОДНЫЙ РАСЧЕТ

Итак, порыв приводит людей на поиски и поддерживает их в работе, позволяя преодолевать трудности и дискомфорт. Для того чтобы этот порыв не пропал зря, растворившись в болотах и рассеявшись в лесах, нужен холодный расчет.

Представьте, что вы дежурный руководитель ПСР. Август, 21:40, с утра солнце, с обеда дождь. К вам поступают заявки, за день их собралось 22. Ваше дежурство закончилось 40 минут назад, и новых заявок для вас уже не будет. По трем работают штатные спасатели; один случай из трех с высоким риском; еще на одну заявку поехали коллеги из «Лиза Алерт», там потерявшийся 86 лет, глухой и без слухового аппарата. Девять потерявшихся уже вышли сами; один был найден родственниками; двоих вы вывели по телефону; еще четверо находятся на пути к людям, их вы успешно направили по телефону и теперь контролируете выход, но один, похоже, не успевает до темноты, а ночь будет прохладная (+10°). Еще трое без связи, из них один уехал на машине, которая стоит неизвестно где, между двумя населенными пунктами, от одного до другого 18 км.

С прошлых суток осталось два ПСР, на них работает три группы, то есть 6 человек.

Еще в наличии 8 человек, которые освободятся в ближайшие 2-4 часа и смогут выехать в лес. Итого у вас 9 активных поисков, из них один – начатый вами вывод по телефону, который надо заканчивать на местности, четыре случая, по которым вообще никого нет, и два случая с высоким риском, по которым кто-то работает.

Это достаточно обычная картина для активного сезона. Честно говоря, картина достаточно оптимистична. Но для того, чтобы этот скромный оптимизм не оказался преждевременным, вам надо использовать имеющиеся ресурсы наилучшим образом.

Что это значит практически?

Надо отсортировать все случаи по уровню риска для пострадавшего. Исходя из этого принять решение о том, куда направить группы, которые уже доступны. Это тяжелый выбор, поскольку при нехватке ресурсов кто-то из потерявшихся останется без помощи какое-то время, иногда на сутки или двое. Но избежать этого решения нельзя – ресурсов на все случаи не хватит. А если «размазать» их по всем случаям, шансы на успех ПСР снизятся, поскольку частичное закрытие зоны поиска группами позволит потерявшемуся «убежать» от поисковых групп, перейдя из неосмотренной зоны в осмотренную. РПСР старается распределить ресурсы так, чтобы в первую очередь решить задачи на ПСР с высоким риском;

После сортировки по риску посмотреть, в каких местах идут ПСР и совместно с координатором определить, какие люди и куда успевают. Если группа соберется в 21, а вернуться ей в город надо к 7, отправлять ее в Бокситогорск не имеет смысла;

Прикинуть задачи по приоритетным случаям, чтобы понять, сколько нужно групп по какому случаю;

Оценить дефицит ресурсов. Вместе с КПСР сделать дополнительные рассылки, в том числе те, что могут сорвать с места людей, которые еще не заявились. Именно тут в ход идет конкретика: «близко», «высокий риск», «есть локализация» и т. п.;

Поручить КПСР комплектование и отправку групп. Проследить, чтобы опытные люди брали в пару новичков. Там, где уместно, договориться с родственниками о том, что они «разбавят» спасателей, тем самым одна пара спасателей может сформировать две поисковых группы;

Пока группы в пути, поставить им задачи с учетом случая, местности, результатов опроса, опыта и наличия оборудования (сирены, гудки, коптер);

Договориться с полицией о поиске припаркованной машины.

Все это РПСР делает, не выезжая на местность. Работа РПСР требует стола, компьютера, хорошей телефонной связи и Интернета. Ничего этого на месте нет. Выезд РПСР на место – это нерациональное действие. Такой выезд уместен тогда, когда на месте собирается большое количество разнородных сил (штатные спасатели разных подразделений, волонтеры, пожарные, полиция). Такое случается несколько раз в год на «резонансных» поисках. В этом случае назначается РПСР по случаю, который работает на месте, не отвлекаясь на прочие заявки. Отрабатывать на месте каждую заявку неправильно – это просто бесполезная трата ресурсов. Неэффективно.

Задачи группам ставятся «в среднем» на 12-километровый маршрут. Это около 6 часов в лесу. В зависимости от опыта старшего поисковой группы (СПГ) задача может ставиться в более общем виде («Отработайте на отклик зону от реки (север) до берега болота (юг), на западе граница зоны ЛЭП, на востоке шоссе. Галсы не больше 200 метров – потерявшийся глуховат») или в виде набора точек, которые надо пройти («Маршрут по точкам, начиная с юго-запада, самая важная часть – 5-7 точки, если будете опаздывать, с точки 11 можно выйти обратно»).

Чтобы иметь возможность поставить такую задачу, надо быть уверенным, что:

У группы есть стандартное снаряжение;

СПГ понимает, что такое «отработать на отклик», «галс», умеет ориентироваться и пользоваться навигатором;

СПГ дисциплинирован и способен обеспечить качественную работу группы;

Группа знает технику безопасности.

Такую уверенность дает система подготовки, которая начинается со вводного курса, потом следуют три выхода в лес в составе пары, короткий курс СПГ (еще 4 часа) и стажировка в качестве СПГ на реальных ПСР. Если взять «случайного» человека, он такую задачу не поймет и не выполнит. Ровно поэтому привлечение родственников к поиску малоэффективно. О конкретных проблемах дальше, пока что вывод из опыта: работа новичков на ПСР чаще всего ненадежна и непредсказуема.

Пока группы ехали, все четверо выводимых по телефону добрались до населенной местности. Потерявшийся, который беспокоил вас больше всего, отказывался идти и жаловался на плохое самочувствие, все-таки вышел в сумерках к станции на гудок электрички (РЖД попросили гудеть через ЦУКС). Группу, которая ехала к нему на помощь, оперативно перенаправили на другой случай.

На дополнительную рассылку откликнулось еще 4 человека, двое из которых готовы поехать на ночь, день и ночь. Им сказали взять палатку и отправили на дальний ПСР. Они пройдут два маршрута – один по приезду и второй после короткого отдыха. Это сэкономит массу времени на логистике.

Мы не собираем людей на месте, редко организуем работу привлеченных лиц. На это чаще тратится больше времени, чем экономится. РПСР мыслит человеко-часами и километрами спланированных и пройденных маршрутов. Особенности потерявшихся, их переживания, волнующиеся родственники, усталость спасателей – все это вытесняется в фон. Надо думать, считать, оптимизировать.

Выгодно отправить готовую группу, даже если случай кажется простым. Перенаправить группу в пути проще, чем собирать ее с нуля. Собранные группы, которые никуда не едут, теряют мотивацию.

До позднего вечера может поступить еще заявка, причем по темноте телефонный вывод невозможен. Она попадет к следующему дежурному, но ему хорошо бы оставить в резерве «короткую» группу. Если появится новая заявка с высоким риском, вместе рассмотрим возможность перенаправить кого-то, кто еще не доехал.

Нет транспорта обратно для группы. Хорошо, на поиск транспорта у нас еще 12 часов. Пока отправляем «в один конец» и делаем еще одну рассылку: «Надо забрать группу с утра». Велик шанс, что найдется кто-то, кто может съездить. Если никого не найдется до часа ночи, есть план B.

РПСР с опытом становится откровенно скуп. Ожидая новых заявок, которые могут поступить в любую минуту, и привыкнув к дефициту ресурсов, он начинает «заначивать» ресурсы. Иногда это приводит к тому, что группы так и остаются дома. Это неэффективно, и заместитель командира ПСО по поисково-спасательным работам в природной среде принимает меры.

И так далее, и так далее, час за часом, шаг за шагом. Холодный расчет, знание местности, понимание тактики позволяют наилучшим образом использовать силы и энергию участников поисков.

Хорошая работа спасателей незаметна снаружи. Приехала и припарковалась машина, две пары ушли в лес. Через несколько часов вышли обратно вместе с потерявшимся. Порыв, расчет и результат.
______________________________________________________________________________________________

Предыдущие статьи:

1. Введение. Зачем все это нужно? Профессиональные банальности https://pikabu.ru/story/poiski_lyudey_v_lesu_vvedenie_zachem...

2. Место действия. Что такое «природная среда» и чем она отличается от леса? https://pikabu.ru/story/mesto_deystviya_chto_takoe_prirodnay...

3. Кто все эти люди??? Часть 1. https://pikabu.ru/story/kto_vse_yeti_lyudi_chast_1_6536366

4. Кто все эти люди??? Часть 2. https://pikabu.ru/story/kto_vse_yeti_lyudi_chast_2_6536382

На этот раз поговорим на одну из самых сложных тем поисковых работ. О тех, кто теряется в лесу.

Кто эти люди?

Кто именно теряется в лесу чаще всего? И почему они не могут выйти сами?

Почему за одних мы очень переживаем, а за других переживаем, но не очень? От чего люди гибнут? Как реагируют родственники?

СТАТЬЯ БОЛЬШАЯ, РАЗБИТА НА ДВЕ ЧАСТИ.

А.Хайтин ПСО Экстремум

К этой главе я приступаю с некоторым предчувствием скандала. До сих пор можно было ограничиться более ли менее познавательными банальностями, но люди и их поведение — вопрос чувствительный.

Однако рассматривать поисково-спасательные работы (ПСР) в природной среде без понимания того, кого ищут спасатели, невозможно. В то же время романтические представления о том, как «горящие сердцами» спасатели ищут людей, внезапно и неожиданно попавших в беду, действительности не соответствуют никак.

Кто, почему и как теряется в лесу. Почти морской бой

Не знаю кем и как, но почти у любого человека, который хочет стать спасателем, в голове сформирован образ спасателя и спасаемого. И если в роли спасателя новичок легко узнает себя, то в роли спасаемого обычно рисуется симпатичный и благодарный человек, который неожиданно для себя, волей судьбы, попал в опасную ситуацию. У начинающих спасателей мужского пола, образ пострадавшего часто фокусируется в симпатичную блондинку. К сожалению, жизнь сурова, а образ недолговечен.

Кто теряется в природной среде Ленинградской области (Ленобласть или ЛО) в действительности? Есть несколько вполне массовых категорий и широкий спектр страннейших отдельных случаев.

В практическом плане нам важно понимать две классификации: по обстоятельствам и по возрасту. Каждый конкретный случай попадает в пересечение. Чем больше «плюсиков», тем это более частое и обычное сочетание в нашей практике.

Дополнительно имеет смысл принимать во внимание разные цели похода в лес. Если грубо отсортировать по частоте, получится примерно так:

За грибами и ягодами. Наиболее массовая категория. Поведение достаточно сильно различается в зависимости от места жительства (город/деревня), опыта и темперамента. На тактику поиска и прогноз сильно влияет сезон, цель похода (клюква — это болото, а черника — нет, и так далее).

Особый подвид «буквально на минуточку». Многие тяжелые ПСР начинаются именно с этих слов;

На рыбалку. Чаще всего это комбинация воды и алкоголя с плохим прогнозом;

Погулять. С собаками и без, без детей и с детьми. Не так много случаев, много ложных заявок, достаточно сложно искать, потому что маршрут и длительность прогулки могут быть крайне разнообразны;

«Черная археология». Идут в лес копать оставшееся с войны. Поскольку это противозаконно, шифруются до последнего. Крайне неприятная для поиска категория;

На охоту. Осень, снова алкоголь, плюс шансы на несчастный случай;

Прочее, и прочее, и прочее. Туристы, удачливые и неудачливые самоубийцы, наркотики, криминал, побеги, ложные вызовы, острые заболевания, психические отклонения в острых формах. Яркая иллюстрация из реальной заявки: «С базы отдыха пропал голый мексиканский мальчик». Абитуриент медвуза готовился к экзаменам, перепил, сорвался с места, без штанов и ботинок перемахнул два забора и убежал в лес. Обнаружился через сутки в общаге. Штаны добыл по дороге.

Описать все сочетания в разумном по объему тексту невозможно, поэтому ниже только самые яркие группы.

ПОКОЛЕНИЯ

Поколение 30-х

Еще 5-7 лет назад — достаточно большая группа. В последние годы их все меньше, и в лес они ходят все реже. Люди, выросшие в конце 30-х, прошедшие войну и состарившиеся еще до того, как мобильные телефоны и тем более смартфоны стали популярны. Полагаются только на себя, помощи не ждут. Ходят чаще всего в одни и те же места. Постепенно ухудшается слух, зрение, память. Меняется лес: то вырубят новую делянку, то проложат газопровод. В конце концов неудачно сходятся обстоятельства, и человек теряется. Уходят без телефона, часто никому не сказав о своих планах, потому что стараются в целом быть незаметными и необременительными. Оказавшись в беде, пытаются выйти до последнего. При этом сохраняют спокойствие и некоторый фатализм. Искать их бывает непросто, потому что заявки поступают поздно, телефонов с собой обычно нет, могут достаточно далеко уйти.

Сейчас те, кто дожил, часто уже дряхлы; у них обычны глухота, нарушение дикции, деменция. С возрастом упорство переходит в упрямство, качество решений снижается. Как следствие, бывает скандалят, плевать хотели на указания спасателей и сами себя загоняют из плохого положения в совсем плохое.

Из-за возраста риск всегда крайне высокий.

Поколение 40-60-х

Бабушки и дедушки значительной части действующих спасателей. Мои родители. Вы и сами все про них знаете. Телефоны почти у всех. Появляются смартфоны, но пользоваться ими люди умеют плохо. Не настолько кремни, как предыдущее поколение, зато с ними проще общаться. Медицинских проблем много, но редко именно они являются причиной ПСР.

В общем случае высокий риск.

Поколение 70-90-х

Люди трудоспособного возраста. Медицинских проблем немного, смартфоны и навигаторы встречаются. К сожалению, часто срываются психологически. Очень большое разнообразие. Если получив заявку с датой рождения 1938 г., примерно понимаешь, чего ждать, в группе 30-50 лет может встретиться кто угодно. От совершенно разумного человека — до сочетания истерики и скандала одновременно.

Периодически теряются вместе со своими детьми. Один из типичных сценариев: семья поехала в лес на машине, и кто-то вышел к машине, а кто-то остался в лесу.

Риск средний с уклоном в низкий.

Поколение 90-х

Молодые люди. Сильно полагаются на гаджеты, имеют крайне слабые представления о мире за пределами цивилизации. Из правила встречаются исключения, но теряются как раз те, кто опыта не имеет. Периодически чудовищно тупят, иногда кажется, что у них досрочно началась деменция. С поисками молодых людей связано непропорционально много анекдотических случаев. Например, компания из 4 человек потерялась в 300 метрах от ж/д. Будучи локализованы через собственный смартфон, отказались идти, потому что «не могли мы так близко от ж/д потеряться». Были выведены за ручку и отконвоированы на станцию.

Дети

К счастью, теряются редко, хотя внимание СМИ создает иллюзию обратного. В лес обычно не уходят. Поиски тех, что уходят-таки в лес, освещаются СМИ с такой интенсивностью, что у публики создается совершенно искаженное представление о том, как оно обычно бывает. Основные причины ПСР с детьми — это побеги у подростков, споры и плохое взаимодействие близких родственников, несчастные случаи, в первую очередь с водой.

Поиски всегда резонансные, масса народу, суета. И далее либо комедия (реальный отчет «найден в собственной кровати» - мать заглянула в комнату, а ребенок сполз с подушки под одеяло, ну и далее заявка, полиция, спасатели и т. п.), либо трагедия. Трагедии печальны: колодцы, водоемы, полыньи, карьеры и прочее и прочее.
_______________________________________________________________________________________________
Предыдущие статьи:
1. Введение. Зачем все это нужно? Профессиональные банальности https://pikabu.ru/story/poiski_lyudey_v_lesu_vvedenie_zachem...
2. Место действия. Что такое «природная среда» и чем она отличается от леса? https://pikabu.ru/story/mesto_deystviya_chto_takoe_prirodnay...

Каждую неделю командир ПСО "Экстремум" Александр Хайтин публикует статью, посвященную основам поисково-спасательных работ. Кто, зачем и как это делает, кого мы ищем в лесу и т.д.

Ниже первая статья цикла.

___________________________________________________________________________________________________

"ВВЕДЕНИЕ. ЗАЧЕМ ВСЕ ЭТО НУЖНО? ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЕ БАНАЛЬНОСТИ".

"Описание и суть проблемы. История вопроса. Почему штатные службы не могут сделать все сами, и почему это нормально.

Последние несколько лет мы начинаем презентации для новичков со слайда «Миссия». Я сильно сомневался, стоит ли его вообще включать — ну какая, нафиг, «миссия»? Мы просто выводим людей из леса. Хорошо, что оставил. Чем дальше, тем больше видно, что для правильного подхода к поисково-спасательным работам (ПСР) в природной среде начинать надо как раз с миссии, отвечающей сразу на три простых и одновременно ключевых вопроса: «Почему?», «Зачем?» и «Кто?».

П - Почему люди теряются в лесу?

Под суконными словами «природная среда» в случае Ленинградской области (Ленобласть или ЛО) обычно скрывается лес. Иногда болото. А чаще всего сложное сочетание того и другого.

Ленобласть — это обширный регион, слабо заселенный, за исключением Санкт-Петербурга и ближайших пригородов, с плохой дорожной сетью и огромными площадями сложного леса. Даже в ближайших к городу районах встречаются достаточно обширные пространства без жилья и дорог. Менее чем в 10 км по прямой от кольцевой автодороги процветают медведи. Рельеф у нас плоский и однообразный, берега рек заболочены, идти вдоль рек трудно, с советских времен местами остались мелиоративные канавы и каналы, затрудняющие движение и сбивающие людей с толку. Большие и маленькие болота еще больше усложняют ситуацию.

В качестве вишенки на торте в достаточно диких местах размещены садоводческие массивы, куда на лето едет множество пенсионеров.

В общем, обстановка располагает к тому, чтобы потеряться.

При этом риск потеряться людьми осознается слабо, поэтому мерами предосторожности пренебрегают практически все.

Гулять в лес в Ленобласти не ходят (лес у нас не очень привлекателен для прогулок), целью похода в лес обычно является сбор грибов и ягод. Сезон начинается со сморчков весной и заканчивается мороженой клюквой в ноябре. Урожай грибов и ягод сильно меняется от года к году из-за погоды, поэтому в урожайный год в лес начинается форменное паломничество — следующий урожай может случиться через пару лет.

Все это взятое вместе вполне отвечает на вопрос «Почему?» Почему люди теряются в лесу? Потому что они беспечно идут в труднодоступную и сложную для ориентирования местность, причем делают это одновременно, следуя урожаю даров леса. Попав в лес, они концентрируются на поиске и сборе того, за чем пришли, пренебрегая ориентированием на местности.

З - Зачем мы их там ищем?

Этот вопрос сразу делится на два: «надо ли их искать, или они сами выйдут?», и «что мотивирует добровольных спасателей тратить свое время (и деньги) на поиски заблудившихся?»

Искать, к сожалению, надо. Да, большая часть выходит самостоятельно, а из тех, кого мы выводим по телефону или находим на местности, в течение двух-трех дней вышло бы к людям большинство. Тем не менее, каждый год от 2 до 5% случаев заканчиваются тем, что не найдено ничего (человек погиб, тело не нашли). А еще некоторую часть потерявшихся спасатели выносят на носилках, то есть без помощи они бы пополнили печальную часть статистики.

Вторая часть вопроса «зачем?» не имеет однозначного ответа. В конце концов у каждого участника ПСР может быть свой, персональный мотив.

На уровне организации наш ответ прост: Объединение добровольных спасателей «Экстремум» создано для оказания помощи тем, кто нуждается в помощи спасателей. И объединяет тех, кто хочет такую помощь предоставить.

На личном уровне у меня, например, два мотива: во-первых, я считаю, что это фундаментально неправильно, когда в XXI веке в непосредственной близости от второго по величине города России люди регулярно медленно гибнут от переохлаждения и истощения. И мне это настолько не нравится, что я готов прикладывать усилия для устранения этого безобразия. Во-вторых, ПСР в лесу это интересное занятие, требующее напряжения как интеллекта, так и ног. Расширяет кругозор, знакомит с не очевидными местами родного края. И все это в хорошей компании.

Легко заметить, что ни разу не упомянут сентиментальный мотив и эмоциональный порыв. Сентиментальность и порыв действительно не занимают в нашей деятельности значительного места.

Познакомившись с разными отрядами и объединениями, с огромным удивлением обнаружил, что многие из них созданы после сильной психологической травмы: гибели ребенка или другого беспомощного человека. Импровизированный поиск оказывается неудачным и группа людей, встретившаяся на таком поиске, объединяется вокруг мотива «никогда больше». Само по себе это, наверное, неплохо, но, к сожалению, часто ведет к побочным эффектам в виде постоянного эмоционального подъема и высокого градуса героизма. К сожалению, эмоциональный подъем и героизм способствуют выгоранию и не способствуют оптимальной организации работ. Но об этом позже.

Если резюмировать ответ на вопрос «зачем?», то получится что-то вроде: затем, чтобы у нас под боком не гибли люди. Нам это не нравится, и мы готовы работать для того, чтобы минимизировать проблему".

___________________________________________________________________________________________________

Если вам интересно продолжение, буду выкладывать и следующие статьи.