О полах в бюрократии.
В такие дни люди и бросают, блин, вузы.
Сегодня пришёл в свой горячо ощущаемый университет с просьбой сделать рассрочку оплаты по месяцам: денег в семье мало, кризис, расходы превысили предполагаемые, доходы не увеличиваются. Как у большинства народа, в общем. В прошедший семестр разбивку пришлось оформлять через пару недель от последней позволительной даты, за что был слегка отчитан, но быстро направлен к лицу, отвечавшему за запоздавших.
В этот раз явился, как и было сказано отчитывавшей ранее Женщиной: либо до конца месяца плати за следующий семестр, либо снова пиши заявление на разбивку, если не потянешь. На календаре 30ое января, понедельник, и, с запасом в день (мало ли, на неделе до выходных не мог к ним попасть - совещания), дружелюбный явился. С порога Женщина обругала меня, мол, заявления принимают до 25го. Удивление моё прошло быстро, поскольку в таком огромном вузе самая важная информация обнаруживается постфактум не в первый раз: ошибочные недопуски с последующими вынужденными пересдачами, оплата академ. разницы за перевод из предыдущего института, превышающая изначально оговорённую сумму в три раза (а это, на минуту, дополнительные 60 тыс. рублей), дата экзамена, о котором преподаватель узнаёт, когда студенты уже ждут его в аудитории. В общем, я закономерно поинтересовался, с кем данный вопрос можно решить, раз уж снова накосячил со сроками. Женщина ответила: "Отдел бухгалтерии, - но зачем-то резко добавила, - кто с ними будет говорить, я, что ли?" Такие вызовы мне не по нраву, так что уговаривать не стал. Люблю общаться, направился в бухгалтерию.
Встретила меня крайне холодная Леди. Настолько холодная, что, судя по маникюру, счета за электричество идут в ущерб всему остальному: что-то ведь должно греть её простыни. Узнав, откуда я пришёл, худощавые трости руки, облачённые в чёрные рукава изысканного тесного платья, сложились в замок, а бездонные как сливная дыра в общаге глаза томно опустились на двадцатилетний дырявый линолеум. Каблуки многословно затопали к Женщине, а Леди кинула: "Не могли вас оттуда прислать, ждите".
Через 10 минут из соседнего кабинета до моих ушей донеслось: "Он вызвался сам поговорить с бухгалтерией, вот и пошёл. Я не знаю, зачем". Вынужден зайти - в последний раз так надо мной глумились в классе восьмом какие-то гопники.
Женщина: Ну что, поговорили?
Я: Да, и...
Женщина /перебивает/: И как, чего добились?
Я: Девушка не поняла, что делать, пошла к вам.
Ж: Ну так вы сами собрались решать, не зная, что! Почему вы не пришли до 25?
Я: Потому что у меня была информация, что до конца января можно. С кем я могу сейчас обсудить проблему?
Ж: Ни с кем! Раньше надо было приходить. Платите всю сумму целиком.
Я: У меня нет возможности.
Леди: Так вон вам поблажку сделали в прошлый раз, не первый год учитесь!
Ж: Да, вам говорили, что до 25 надо!
Я: Я понял, с кем решить вопрос?
И знаете что? Это продлилось в три круга! Они обвиняли меня в опоздании, не отпускали к кому-либо ещё, кричали: "Незнание закона не освобождает от ответственности!" (насколько, вообще, законно говорить о законах, которых не существует?) и периодически пользовались поддержкой ещё одного клерка, "Мамашки", которая намекала, мол, всё я знал.
Когда голос мой против трёх хабалистых дам перешёл на пару тонов выше, пришлось заметить это и то, что,
— Нет, мы спорим не о том! С кем. Мне. Поговорить?
— Пишите заявление г-ну Х, - видимо, утомилась Женщина, - но обязательно приложите документы, подтверждающие невозможность оплаты!
...
Дрожащей от непривычных скандалов рукой еле читаемым почерком пришлось объясняться совсем другому лицу, моему Ключу, потерянному в стагнирующем бюрократизме. Весь день думаю, до чего офисные сотрудники любят отчитывать неподвластных им людей и что с этим делать.
Одна особа сказала:
"Вместо того, чтобы раздирать друг другу глотки и топить в реках крови, почему мы не можем обьединить усилия и работать над всеобщим процветанием?"
Почему, Мамашка, Женщина и Леди, почему?