nachzarts

Когда-то гуляла в Рунете инфа: то, что мы, будучи подростками и ещё учась в 7-м классе школы, нашли на холме в Ландшафтном парке Митино, — не что иное как заброшенные ракетные шахты. А кто-то в Рунете отмечал схожесть заброса с дальномерным постом ПУАЗО. Сейчас почти все статьи об этом канули в цифровое небытие, однако по остаточным данным удалось восстановить, что сооружения определенно военного назначения, располагавшиеся в шаге от Почаевской церкви Божией Матери в Митино, могли быть частью противоракетной обороны, функционировавшей в этих краях вплоть до 1990-х гг.

Попасть туда мы могли в любое время — территория была тактично обозначена покосившимися железными воротами с символикой вооруженных сил. На холме скучает одинокая церквушка, а вокруг — полузасыпанные руины, и каждая зияет черной прохладной пастью, ведущей к страшной правде о последствиях исчезновения страны Советов.

Ни вменяемого забора, ни поста охраны, ни сторожки, ни собакенов. Разве что бродячих...

И, к сожалению, мёртвых.

В бетонных сооружениях арочного типа, которые мы называли "ангарами", лежали тела. Много тел. Установить причину гибели дворняг мы не могли, да и не слишком-то хотелось — жути неопознанные строения и пустующие избушки поблизости нагоняли вдосталь. Но сваливать не хотелось намного сильнее. Никаких ролевых отыгрышей: хайпа первых двух «Фоллаутов» мы в силу даты рождения уже не застали, а долгожданный «Сталкер» в очередной раз пытался вот-вот выйти, твердо заявив о себе на КРИ 2006, куда мы официально, от администрации школы ездили классом.

Все те несколько раз, которые нам удалось попасть на объект, ангары обещали сыграть с нами в Dungeons & Dragons. Однако дальше внешних отсеков, в которых при первом посещении нас встретила горстка трупов, загадочно исчезнувшая через какое-то время при нашем следующем рейде, мы идти не решились. Даже когда тебе уже сильно за четырнадцать, а ты до сих пор не миллионер и живёшь с предками, крайне трудно придумать для домашних, откуда после школы на подошвах ботинок налипло столько говна, от одежды несёт склепом, а на лице застыл нетипично бледный вид.

То, что мы называли «ракетной шахтой», позже нарекли «вертолётной площадкой» из-за обнаруженной широкой металлической платформы, которая в былые времена явно поднималась лебедочной системой из широченной ямы этажа на три вниз, а может и больше. Монструозная конструкция и яма как таковая открылись, когда мы втроём залезли на странное восьмиугольное бетонное сооружение по куску забора из сетки Рабицы, принесённого из заброшенной деревеньки рядом. Приставив импровизированную стремянку к короткому выступу, мы обнаружили рукотворный «колодец», который, как выяснилось, прятало в себе кольцо бетона. Никаких там ракет и вертолётов мы, конечно, не обнаружили. Зато 8 марта 2007 года обнаружили нас.

В очередной раз «забросившись» на объект, чтобы разжечь что-то вроде костерка разведчика в пустом ржавом ящике у стены на минусовом этаже, погрызть окаменевших на морозе шоколадок и выпить по полторашке лимонада Бобылево, мы беспечно мёрзли в гигантской яме на тридцатиградусном морозе. Аккуратно разложили припасы на расстоянии вытянутой руки — в лёгком благоговении перед таким антуражем, мы буквально на четверть часа зажгли, так сказать, огонёк жизни в руинах уходящей эпохи…

Как тут откуда-то сверху послышались взволнованные крики.

Наряд подъехал на еле заметную белую струйку дыма над нашей шахтой. Мы это поняли не только по призывным окрикам сверху — милицейская машина остановилась прямо напротив выступа, на который мы влезали в "бастион" уже не впервые, и весело давала о себе знать светом и музыкой на всю практически безжизненную округу… Милицейский патруль на всякий случай огласил, что никуда не уедет, пока мы не вылезем из, как оказалось, охраняемого объекта и не сдадимся сами.

Отсиживаться было бессмысленно. Они знали, что мы в осаде и деваться нам некуда.

Виновато улыбаясь, мы отправились прямо в лапы правосудия. К счастью, лапы оказались не отягощены мохнатостью степеней, званий и рангов — парни работали в органах явно первый год. Однако тот, кто стоял ближе к месту приземления горе-десантиков, схватил за шкирку первых двух, резко гавкнул напарнику, чтоб тот придержал на всякий случай третьего, но третий «подозреваемый» чётко и ясно обозначил, что трогать его не надо. Сам пойдёт рядом. На все угрозы, чтобы даже не думал сбежать, тот ответил, что и не собирался — вместе забрались, вместе и выберемся.

Откуда-то возникла уверенность, что надо начинать говорить, вот как есть и прямо здесь и сейчас. Ведь ничего дурного не было ни сделано, ни сказано, ни даже подумано! Подобие развед-костра оперативно ликвидировано перед сдачей крепости... Гражданин-начальник, дяденька, ну какие вещества, мы слов-то таких не знаем, о чём вы спрашиваете. Алкоголь вообще невкусный, и не потому, что не продают, просто фу; мы сникерсы с газировкой мяли да говорили о будущих исследованиях вот таких вот и других «памятников» прошлого. И название для клуба уже даже придумали. Отпустите, а?..

С каждой новой фразой третьего, самого говорливого сталкеришки, оперуполномоченный, скрывая улыбку за серьёзным выражением лица, повёл нас почему-то в сторону от автомобиля, параллельно строго выясняя детали нашей жизни в общем и целом и, в частности, причину пребывания здесь. В какой-то момент внутри возникло чувство, что нас ведут на холм не для того, чтобы там же и прикопать, у церкви, а чтобы дать пинка и отпустить восвояси.

Не вспомнить сейчас, шутил ли тогда ещё гражданин милиционер на прощание обратным отсчётом, делая вид, что достаёт табельное, пока мы, сверкая пятками, мчимся домой, чтобы ничего не рассказывать родителям. Но абсолютно точно следующий фотоснимок был сделан, именно тогда — когда волна безумной радости от того, что мы живы, здоровы и свободны вынесла нас на опушку, с которого открывался вид на добрый прищур уходящего дня.

© Elderaxan Vooklos, 2024

____
Воспоминание реконструировано, сформулировано и оформлено в рамках авторского фотопроекта @sawzercanie с базами в TG, IG и VK.