chaos.ghost

От копоти сильно слезились глаза, когда он подошел уже к своему дому, с последними усилиями перешагнув через то, что раньше было забором. Сдавленный стон, попытки позвать Эллару. Она – красивая женщина с темными волосами, заплетенными в тугую косу и с улыбкой на губах, когда встречала мужа после длительных странствий. И две милые озорные и веселые девочки тоже встречали отца. В этой части города уже все прогорело практически до основания, огню уже не хватало пищи, и он затихал. В таком милом и уютном родном доме его уже никто не ждал после длинной дороги. Хотя он так надеялся, что беда не коснется его семьи, но понимал, что все это бесполезно.

Без сил он свалился на пол возле порога, угодив прямо в серую пыль руками. Попытался привстать, двинул рукой и почувствовал под пальцами что-то металлическое. Разворошив кучу, достал предмет – это был металлический гребень, тот самый, что он дарил своей любимой. Момент осознания и воспоминаний, потом судорожно стал искать в пыли дальше. Конечно же он нашел и их – кольца, которые были на ее руках. Да, они немного оплавились, но не узнать их было невозможно. Тогда он как был на коленях, упал в кучу пыли, которая и была всем, что осталось от его любимой, и зарыдал, завыл от дикой боли, поразившей его сердце. Больше он никогда не сможет увидеть свою любовь, своих очаровательных маленьких дочек, не услышит их голоса и не сможет обнять. Долго он пролежал на куче серого пепла, не вставая.

Кто же это мог сделать – у него не было никаких сомнений, только старый черный дракон способен на такое. Его жилище находилось в паре дневных переходах от города. Дракона не видно было уже несколько лет, но именно он мог извергать такое пламя, от которого человеческие тела превращались в пепел, а камни в труху. Человек встал, выпрямился и принялся внимательно оглядывать небо в поисках врага. Вдалеке мелькнула тень, которая становилась ближе и ближе, страшно увеличиваясь в размерах. Челюсти огромного дракона стали раздвигаться, поток пламени устремился в сторону стоявшего человека, который не успевал уже ни уклониться, ни убежать. Потом пламя коснулось, причиняя невыносимую боль и страдания. Он проснулся весь мокрый от ужаса на своей кровати.

Это был сон, всего лишь сон – повторял он про себя. Но все было настолько реалистично, что не оставляло никаких сомнений в том, что это был вещий сон. А в таком случае мог подсказать только один старый орк-шаман, живший в городе. Ронан встал с постели и подошел к зеркалу, с той стороны был пронзительный жесткий взгляд серых глаз, обветренное лицо с многочисленными мелкими шрамами бывалого авантюриста, рыжие волосы с уже пробивавшейся кое-где сединой. Его отец еще не был седым в таком же возрасте, слишком рано для нее. Ронан зачерпнул из горшочка темную желеобразную массу и распределил по начинающим отрастать небольшим усикам и щетине на подбородке. Через некоторое время, как средство подействовало, смыл водой из умывальника и прошелся ладонью по коже, проверяя гладкость. Результат его вполне устроил, вытерся полотенцем и вышел в общую комнату.

Эллара стояла возле стола и готовила, ее нежные руки были перепачканы мукой, кольца она предусмотрительно сняла, а подаренный гребень украшал собой основание заплетенной тугой косы. Ронан подошел и приобнял ее за плечи, стараясь не сильно помешать работе. Жена улыбнулась как всегда своей милой улыбкой с ямочками и сложила губы трубочкой, делая вид, что его целует. Мужчина полюбовался еще какое-то время ее гибким станом и вышел на улицу, где его чуть не сбили с ног Лилиан и Эвелин – совершенно неугомонные и озорные девочки. Ронан потрепал их слегка за косички, обнял, поцеловал каждую в макушку и вышел в город. Было шумно, соседи опять спорили из-за того, чья очередь идти на рынок, детское веселье, крики, смех, слезы. Все это было таким родным и знакомым. Солнце припекало мощеные дороги и дома, росли кусты и деревья вдоль заборов, щебетали птицы. Это было таким контрастом по сравнению с его сном, что мужчина невольно вздрогнул.

– Ронан, что случилось, ты внезапно побледнел и сам на себя не похож? – спросил его один из соседей, проходящих мимо.

– Ничего, добрый Гален, все в порядке – ответил он.

– И с девочками твоими все хорошо, никто не заболел?

– Да, Гален, все замечательно, не переживай. – Ронан, убедившись, что его сосед отошел подальше, накинул капюшон на голову, чтобы не показывать никому больше свое волнение и состояние и устремился дальше по дороге. Через некоторое время он уже подходил к каменному дому шамана Рнар’ра. Старый орк на удивление ждал его уже возле дома.

– Заходи, Ронан, будь как дома, всегда рад тебя видеть. – от внимательного взгляда шамана не могла убежать ни одна мелочь. Он увидел, что мужчина более бледный, чем всегда, но никак не показал своего удивления.

– Заварил чай, как ты любишь, выпьешь со мной? – спросил Рнар’р

– Да, конечно, с огромным удовольствием, верховный шаман. – ответил Ронан.

Вместе они зашли в большую комнату и расположились в креслах возле накрытого столика, где стояли две глиняные чашки и чайник с ароматным чаем, от которого шел упоительный запах. Ронан налил из чайника и протянул одну чашку орку. Тот набил трубку табаком, щелкнул одним ногтем, разгорелось магическое пламя и пошел дымок. Рнар’р затянулся, выпустил несколько колец в воздух, отпил из чашки и произнес

– Рассказывай, с чем пожаловал.

Мужчина в подробностях описал шаману свой сон, рассказал про испытываемые чувства, после чего замолчал.

– Похоже, что Эджор не упокоился еще, как все думали и готовит нам очередную каверзу. Только в этот раз все намного серьезнее, чем обычно. Нам нужно будет пойти на опережение. Ни о чем постарайся не волноваться, я передам совету города информацию о грядущей угрозе. Мы придумаем, что делать и справимся, как всегда.

На следующее утро Ронана уже ждал посланник от Рнар’ра. Сна он больше не видел, но тем не менее быстро собрался и в скором времени уже был возле дома шамана. В этот раз было уже много участников встречи – представители совета, люди, эльфы, орки, гоблины, гномы. Несмотря на обилие рас и их представителей, никаких недоразумений не возникало, никто не толкался, не выяснял отношений, все было заодно в грядущей борьбе с Эджором.

Ронан был многим известен, с ним здоровались, хлопали по плечу, говорили что-то, пока он шел как в тумане до шамана. У Рнар’ра от пламени дракона Эджора погиб любимый сын, а потом и внук, поэтому весь город знал про его ненависть. Но тем не менее все восприняли вещий сон вполне серьезно, поэтому начали готовиться к отправке карательного отряда. В кузницах застучали молоты, заработали мехи, нагнетая нужную температуру для плавления мифрила или эльфийского серебра. Ковались доспехи, кольчуга, мечи, наконечники стрел и копий. Город пробудился ото сна и началась лихорадочная суета с целью сбора отряда в поход. Фрукты и мясо засушивались, вялились. Кожевники не оставались без работы, как и швеи, булочники и прочие ремесленники. Натягивались новые луки, изготавливались подкладки в доспехи, лошадей обеспечивали новыми подковами, седлами и уздечками. Гонцы от казначейства города расплачивались за все проделанные работы полновесными золотыми монетами.

Ронан тоже собирался, проверил и вычистил все свое оружие, а любимая Эллара наготовила много вкусного мужу в дорогу.

– Милый, не рискуй понапрасну, буду молиться за тебя в твое отсутствие – произнесла она своим мягким голосом.

– Солнце мое, не беспокойся, я не собираюсь возвращаться домой без победы!

– Ты возвращайся в любом случае живым и невредимым.

– За это не беспокойся, милая, я не собираюсь просто так умирать. Мы победим этого дракона!

Грустно посмотрела на хвастающегося мужа Эллара, сердцем она чувствовала, что надвигается что-то ужасное и спокойнее ей не становилось.

– Люблю тебя и жду домой! – поцеловала она мужа перед дорогой. А в душе ей было тревожно, как будто мужа она видит в последний раз. Она смотрела на него такого высокого, красивого, родного и с трудом сдерживала слезы, предательские рвущиеся из глаз.

– Я сильная, справлюсь – думала она, провожая мужа. У двух их прекрасных дочурок тоже глаза были на мокром месте, так им не хотелось, чтобы их папа уходил куда-то в неизвестность.

Ронану тоже было немного грустно так скоро покидать свой дом и семью, но он мужчина, поэтому его долг был защитить родных от злого дракона. Пообещав скоро вернуться, он взобрался на своего верного коня и отправился к месту сбора за городом. На улице начинало уже рассветать, легкие облачка, пролетавшие по небу, уже окрашивались розовым цветом. Тонкие ручейки из всадников стекались по улочкам мимо торговой площади в центре, мимо величественных зданий казалось бы навстречу новому дню. Обозы с продовольствием и огромными баллистами уже тронулись в путь ранее, всадники не спеша их смогут догнать уже к вечеру. А еще через день и доехать до нужного места по бескрайним просторам степи.

Для быстроты передвижения пеших в походе не было, каждый был на лошади или в телеге. Собравшаяся тысяча воинов была воодушевлена грядущей битвой с Эджором. Перед походом все получили личное благословение от Рнар’ра и по кожаному мешочку с амулетом, который было необходимо бросить в тело дракона. Амулеты должны были сильно ослабить Эджора своим воздействием, и шаман просил не забыть это сделать каждого в обязательном порядке. Обещание было дано, что не только сами выполнят, но и проследят за другими. К вечеру воины достигли небольшого леса возле ручья, где остановились на ночной отдых, напоили лошадей, поели сами. Костры не разжигали, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Наутро еще до рассвета тронулись в путь дальше, чтобы к вечеру засветло достичь логова дракона. Не доезжая пяти сотен шагов, все спешились, привязали лошадей, накормили и надели им на головы блиндеры, закрывая уши и глаза, чтобы не испугались присутствия грозного хищника. Несколько разведчиков двинулись ко входу в пещеру. Эджор лежал, громадная туша занимала треть логова, голова опущена на передние лапы, глаза закрыты, было слышно дыхание спящего черного дракона. Чешуя уже не выглядела целой и здоровой, кругом были подпалины, царапины и сколы. Ронан выслушал доклады, принял решение дождаться подхода баллист и сразу же приступать к атаке. Он уже не раз руководил воинами, возражений насчет его верховенства в вопросах проработки тактики и стратегии с их стороны не было.

Солнце еще не успело зайти, когда ко временному лагерю наконец-то прибыли телеги с важным грузом. Через некоторое время, после сборки баллист, выдвинулись в пещеру, стараясь не производить слишком сильного шума. В полутьме логова также было слышно спящее дыхание, как и раньше. Расчет баллист выдвинулся вперед, воины окружили тушу и постарались стянуть как можно больше и сильнее веревками с заготовленными грузами, чтобы дракон не смог даже шевельнуться. Амулеты подложили как можно ближе, от чего Эджор вдруг беспокойно начал шевелиться, потом раздался громкий стон.

Ронан и его сподвижники застыли с оружием в руках, сильно насторожившись, но никакой больше реакции от огромного тела не последовало. После опутывания веревками пошли в ход огромные цепи из мифрила, а ничто больше не смогло бы удержать разъяренного дракона, даже сталь лопалась и рвалась как нитка в руках неумелой швеи. Цепями в несколько слоев обложили дракона, но тот словно и не почувствовал тяжести, продолжая спать. Концы постарались закрепить где только можно, по команде несколько воинов начали вбивать длинные штыри с запорами в стены и пол пещеры. Эджор по-прежнему спал, не обращая внимания на шум, лязг и шепот. Когда цепи были окончательно закреплены и проверены, Ронан подал знак заряжающим.

Свист вылетающих огромных копий, впивающихся в тушу, был перекрыт сначала стоном, потом полуревом дракона. Эджор открыл глаза, и узкие зрачки уставились на окруживших его врагов. Тут же подбежавшие два воина с копьями ослепили его. Дракон заревел еще громче и попытался пошевелиться, цепи сильно натянулись, в это время лучники стали стрелять из арбалетов и луков, продырявливая чешуйки и дальше шкуру, сверкая серебром наконечников в полутьме. Часть воинов с копьями пронзали тушу, часть с палицами били по лапам и пасти дракона. Ронан перехватил в руках большое копье из чистого мифрила и с криком – За Эллару, Лилиан и Эвелин – вонзил глубоко внутрь, стараясь попасть в сердце Эджора.

Через некоторое время не прекращавшейся бойни дракон испустил последнее дыхание и замолчал навсегда, больше не подавая признаков жизни. Ронан и его соратники какое-то время продолжали бить, вонзать, крушить, пока не остановились. Потом тяжело дыша от напряжения, не оставлявшего их, начали радоваться и поздравлять друг друга с победой. Чуть позже, отдышавшись, воины сняли уже ненужные цепи с туши, собрали копья и наконечники стрел из ран и вернули на телеги. Переночевав, они двинулись в сторону города обратно, отправив сразу после битвы гонца на самом быстром коне для извещения о победе над драконом.

На этот раз не стали останавливаться с ночевкой в поле и уже к середине следующего дня увидели стены города. А потом был праздник с запуском магических фейерверков, изображавших сцену битвы с драконом и окончательную победу. Все веселились, понимая, что только что избавились от страшной угрозы, нависшей над городом и всеми жителями. И никто не видел, как кто-то тенью проскользнул в пещеру поверженного врага и стал готовить темный ритуал призыва. Были начертаны давно забытые всеми расами руны на туше дракона, на полу и стенах логова. Амулеты, созданные не только для ослабления, но и удержания его души, исправно выполнили свое предназначение.

Некромант, а это был именно он, вложил в пасть лежащей туши драгоценный камень – будущую филактерию для частицы души будущего короля драконов – драколича.

– О, Эджор, взываю к тебе, услышь меня! Вернись для мести своим обидчикам, разрушь весь город! Пусть мир содрогнется от звуков твоего рева!

Три ночи продолжал приходить некромант, обновляя руны свежей кровью и призывая душу дракона обратно.

– Эджор, я знаю, что ты слышишь меня! Возвращайся в мир живых, чтобы предстать в своем величии!

На четвертый день с туши стали отваливаться и стремительно гнить куски мяса, пока не остался лишь один скелет. Тень больше не появлялась в пещере, ритуал был успешно закончен. К концу недели в глазницах черепа загорелись красные угольки глаз драколича. Эджор проснулся, скелет вздрогнул и поднялся на кости бывших лап. Он был очень голоден. Оглядев логово, обнаружил, что все его сокровища исчезли, не осталось ничего. Несмотря на отсутствие легких, костяной дракон мог издавать звуки. В ярости он зарычал и ударил хвостом по стене пещеры, сметая и обваливая камни вокруг. Эджор чувствовал себя намного сильнее после перерождения, чем был до этого. Старый и больной дракон уже не мог летать и передвигался в последние годы своей жизни по земле. Даже целительный сон драконов уже не помогал ему. Многими годами раньше неделя или две отдыха восстанавливали ему здоровье и даже повреждения чешуи зарастали. Да и непохож был последний его сон на обычный, слишком он странный, как будто кто-то наслал на него проклятие. Эджор был мудрым драконом, он понимал, что им воспользовался кто-то для своих целей. Но сильный голод, ярость и злость от отсутствия его огромных собранных сокровищ затмевали ему рассудок. Он выполз из пещеры, расправил свои крылья и взлетел в воздух. Запах людей, орков, эльфов и прочих рас вел его в сторону города. Едва взмахивая крыльями, чтобы удерживаться в воздухе, Эджор полетел по следам. Драколичу уже не требовалась обычная пища, вода, сон. Только души разумных могли успокоить возникший голод.

В городе после праздника вернулась обычная и размеренная жизнь. Вывезенные сокровища дракона были распределены как между участниками битвы, так и ремесленниками, благодаря которым стала возможной такая бескровная для воинов города победа. Ронану больше не снились сны, ничто его не беспокоило. Только у Эллары по-прежнему сжималось сердце от нехорошего предчувствия, но она старалась не подавать виду и плакала лишь пока никого не было дома. Рнар’р поздравил воинов с победой и отправился в небольшое путешествие по степи, чтобы насобирать нужной ему травы для проведения шаманских обрядов и ритуалов. Однажды вечером в дом Ронана постучался гонец и доложил о небольших беспорядках на южной границе, которые требовали внимания и могли заблокировать доступ к шахтам.

Других городов уже не существовало. Когда-то люди жили в своих городах, создавали и разрушали королевства, империи. Орки жили в горных поселениях на севере и юге. Гномы и гоблины жили под землей, а эльфы в своих вечнозеленых лесах. Места всем хватало, совместных поселений не было, но торговля между расами существовала.

Потом начались катаклизмы. На севере проснулись вулканы, огромная снежная масса растаяла и превратилась в воду, которая затопила все земли, пещеры и прочие места обитания ледяных великанов, гоблинов, орков. На востоке были землетрясения и сильные ливни с ураганами. Леса, которые не сгорели от молний во время разразившихся бесчисленных гроз, погибли от сильных ветров, которые вырывали деревья с корнями из земли. Так и эльфам пришлось покинуть свои привычные места для обитания. На западе сильнейшие засухи привели к ухудшению плодородности земель.

Сады и поля превратились в непроходимые болота из-за ливней, либо высохли и сгорели до состояния праха. Феи также покинули свое королевство, как и прочие расы, и устремились ближе к югу. В пустынях жить было невозможно, а в степной части и оазисах стали появляться беженцы. Сначала из-за острой нехватки места для жилья вспыхивали войны. Люди не хотели жить рядом с орками и гоблинами, гномы не желали быть с эльфами, а последние тосковали по своим лесам и не хотели видеть никого другого рядом. Каждое ожесточенное и кровопролитное сражение уменьшало численность населения все больше и больше. Некоторые расы были уничтожены полностью. Невзгоды, катаклизмы, жизнь полная лишений, войны сделали так, что со всех сторон остались лишь горстки способных держать оружие. Да и то уже давно требовало починки или замены. Места уже давно всем хватало, но продолжали воевать скорее из-за привычки.

И настало время переговоров, когда уже все сторонники боевых действий погибли или слишком устали от войн. Люди договорились с орками, эльфами, гоблинами, гномами. Неизвестно кто был инициатором мирного договора, но он был в итоге заключен. Никто ничего не делил, остатки рас поселились в одном городе, прежняя вражда была забыта. Постоянные голод, нехватка нужных ресурсов сплотили всех, образовался совет города из представителей оставшихся рас. Совместно были освоены доступные шахты, в оазисах размещены небольшие заставы, засеяны поля для земледелия, охотники добывали мясо, рыбаки ловили рыбу из ручьев. В центре города высадили семена меллорнов, они уже успели приняться и вырасти, чтобы обеспечить эльфов более привычным жильем. Прочим расам также были созданы необходимые условия. В городе было абсолютное смешение всех стилей построек, что не мешало ему быть родным для всех.

С обычными монстрами справлялись своими силами охотники. Изредка для борьбы с особо сильными тварями привлекали воинов. Катаклизмы не только разумных двуногих заставили покинуть привычные места для обитания, но и таких монстров как змеи, гидры, мантикоры, виверны и драконы. Именно для предупреждения их появления в стенах города и были поставлены заставы с постоянным дежурством. В случаях угрозы зажигался огонь на специальных сторожевых башнях, его было видно со стен. Воины собирались из приготовленных заранее запасов на такие случаи и выдвигались в сторону опасности. Дежурные следили за горизонтом днем и ночью посменно, чтобы успеть вовремя среагировать и поднять тревогу. А когда бывало что-то необычное, то шли с докладом к разбирающимся в этом людях.

– Ронан, на западной заставе видели нежить.

– Белон, ты уверен?

– Абсолютно, сам видел своими глазами поднятый скелет убитой мантикоры.

– Хм, надо съездить и посмотреть, если это не шутка. Уже много лет никто не слышал про некромантов. Я думал, что все погибли давно. Подожди меня, скоро соберусь.

Ронан быстро собрался, взял доспехи. Эллара принесла ему еды на дорогу. С приездом посыльного ей стало очень жутко. Она попросила мужа долго не задерживаться и быть осторожнее. Ронан поцеловал обеих дочек, жену и отбыл на заставу. После того как два всадника выехали через западные ворота, на восточные проскользнула некая тень. Что-то сделав над едой и кубками дежурных солдат, снова исчезла в ночи. Ничего не подозревая, заступили новые караульные на пост, сменив прежних, которые также ничего не заметили. Через некоторое время один из воинов отправился в сторожку выпить воды. Вкус показался ему странным, но он не обратил внимания и вернулся на место. Потом второй решил немного перекусить, как вдруг почувствовал позывы и не смог удержаться. В это время первому так сильно захотелось спать, что он тер глаза, не переставая. В итоге дежурный не удержался на ногах и, свалившись на пол, захрапел.

И конечно же никто не увидел зажегшегося огня с востока, а через некоторое время и следов от сигнальной башни не осталось. Так что подбежавший второй караульный растолкал первого, потом они вместе сообщили о случившемся сержанту, который раздумывал объявить ли тревогу в городе, но ничего не увидев на горизонте, решил не беспокоить жителей понапрасну. Тем временем двое всадников добрались до заставы, где видели поднятую нежить. Утром Ронан решил все осмотреть, а пока, наскоро перекусив, заночевал в одной из палаток. Проснувшись, он последовал за воинами, которые показали ему скелет мантикоры с отрубленным черепом. Только так смогли упокоить чудовище. Воины осмотрев место битвы, решили проверить окрестности в поисках места возможного ритуала некроманта.

Пока оглядывали все, к ним присоединились и другие. Наконец, возле входа в одну из пещер нашли следы от приношения кровавой жертвы

– У нас объявился некромант, это плохо, нужно немедленно сообщить в город. Пора готовить карательную экспедицию для поиска и поимки темной твари, пока не стало поздно. – сказал Ронан и направился к своему коню, чтобы спешить быстрее назад.

Взобравшись в седло, поскакал в сторону города. Через некоторое время он пришпорил коня, потом еще и еще. Бедное животное никогда не видело такого обращения от хозяина и спешило изо всех сил, пока не упало без сил перед остатками стен города. Ронан успел вскочить на ноги еще до падения. Доспехи громыхнули на нем, когда он приземлился в прыжке. Его разум отказывался смотреть на то, что открылось перед его глазами. Нет, это уже не было сном. Драколич летел над городом, от его дыхания здания сгорали в призрачном огне до пепла. Некоторые здания еще продолжали стоять, как будто целые и невредимые. А остальные осыпались от любого дуновения ветерка.

Кошмар пришел и в этот город – последний оплот как человечества, так и других рас. Все было напрасно и бесполезно. Все эти поиски, битвы и сражения. Ронан вспомнил свое детство, когда ему пришлось бежать из дома. Его родителей, погибших от рук и когтей поднятой нежити одним орком-некромантом. Они до последней минуты своей жизни защищали свое дитя, велев ему бежать как можно дальше изо всех сил. Те воспоминания, которые он старательно гнал от себя всю свою сознательную жизнь, нахлынули на него потоком. А с воспоминаниями и пришло совершенно позднее осознание. Что единственный орк, живший в их городе, никогда не был шаманом на самом деле. У него были атрибуты шамана, но он не пользовался ими при всех.

Рнар’р, присвоив себе чужую личность, был на самом деле тем самым некромантом, от которого погибли родители Ронана. И сына у него не могло быть, так удачно погибшего от пламени дракона. И тем более внука, столь лицемерно оплакиваемого добрым дедушкой. Все эти мысли проносились в голове мужчины, стоявшего перед остатками последнего оплота, который не заметил очевидного. Погруженный в свои воспоминания, не видел он и того, что драколич Эджор развернулся и летит к нему. Огромный череп с красными угольками глаз и гигантскими зубами навис над ничтожной букашкой – человеком, который потерял все.