Evat1930

Мне было очень тяжело просыпаться. Во сне я с присущей моим снам искажённостью видел то, что со мной происходило все эти дни, и я думал, что именно это было сном. За минуту до пробуждения я думал, что вот-вот я открою глаза и снова обниму Каролину. Нет, я проснулся, почувствовав сильный холод. Я открыл глаза. Было темно. Только один огонёк ярко-оранжевого цвета смотрел прямо на меня.

- Я прочитал то, что было в твоем портфеле.

- Макс?

- Да. Ты немного перенервничал в машине, и мне пришлось отобрать у тебя оружие. Ты заснул, и я переложил тебя назад.

- Включи свет. Где мы находимся?

- Сейчас мы в Лерте. Но поездка в Кёльн в нашей ситуации слишком опасна. Я решил изменить направление на север. Никакого света, извини, я и костёр не разжигал.

- Мы где вообще?

- Недалеко от Ганновера. Но это неважно. Скоро мы поедем дальше.

Макс докурил сигарету и затушил окурок об землю, бросив там же.

- Курт, что ты думаешь об этом?

- Я тебя о том же хотел спросить.

- А ты..

Я перебил его:

- А когда ты служил в Кригсмарине, неужели у вас ничего об этом не говорили?

- Нет. Новости мы слышали только по радио. Внутренняя политика практически не раскрывалась. Мы знали только о том, что нежелательные элементы выселялись. Куда? На восток, вероятно. Меня как гражданина Германии это вполне устраивало.

- Макс, что ты будешь делать?

- Послушай, дружище. Я тебе рассказывал, почему я оставил службу на подводной лодке. Я писал тебе о боевых походах моей подлодки и о моих успехах. Когда кончилась война, по сути единственное, что могло заменить тот азарт скрытной атаки, это была служба в криминальной полиции. Я прослужил в полиции достаточно долго, даже убил несколько преступников.

- Макс!

- Извини, Курт. Нам пора ехать. Куда-нибудь подальше от этого дерьма.

- Макс, ты что, напился?

- Нам нужно добраться до Ходенхагена. Веди машину.

Пистолет в рукаве мне мешал вести машину. Я переложил его на пассажирское сиденье, после чего выключил свет в машине. Нужно было двигаться дальше. Я аккуратно развернулся и выехал на автобан. Мы с Максом договорились встретиться у заправки в кафе. Адреналин не давал мне спать, хотя я понимал, что не сплю уже трое суток. Макс Винтер раньше был командиром подводной лодки, а после войны он выбрал службу в полиции. Он был одним из тех военных, с кем я вел постоянную переписку по уточнению архивных данных. Он должен был меня встретить. Подъезжая к заправке, я сразу увидел, что там было слишком много машин. Я остановился. К моей машине подошел мужчина. Я осторожно взял в руки пистолет.

Мужчина представился Максом Винтером.

Я спросил его, много ли конвоев дошло до Англии.

«Ни одного» - ответил он.

Отлично, значит, это Макс.

Но почему на заправке в такое время было столько автомобилей?

Он обошел мой Фольксваген с другой стороны, открыл правую дверь. Каждое его движение казалось заранее отработанным, четко выверенным. Он, увидев портфель, сначала немного замешкался, но затем просто взял его и положил за сидением.

Я решил спросить его о жене, ей нездоровилось в этом месяце. Он сказал, что с женой все хорошо.

На самом деле у Макса не было жены.

Он не отреагировал, даже не вздрогнул.

Твою мать!

Я развернул Фольксваген вправо.

Двадцать лет назад я и не мог подумать о том, что буду делать сейчас.

Сейчас я сижу в своем Фольксвагене у опушки леса. Я выбрал это место случайно, выехав с автобана Берлин-Кёльн на двадцать седьмом километре направо. Я включил внутреннее освещение в автомобиле, чтобы в последний раз всё проверить. Справа от меня на пассажирском сидении лежит портфель.

В 1977 году после окончания университета я устроился на работу в Главное архивное управление Германии на должность помощника архивариуса. Я помню здание Архива из детских воспоминаний, оно было почти уничтожено из-за бомбардировок англичан, но его реконструировали. После победы во Второй мировой войне Германия быстро восстановилась. Я начал с незначительной работы по сортировке записей и книг. Через несколько лет меня перевели на другую должность, связанную с подготовкой ответов на запросы чиновников. Меня вполне устраивала работа в архиве, я не стремился к чему-то большему. Я жил скромно, все мое свободное время занимало чтение книг. К сожалению, некоторые книги были у нас запрещены, но их содержание я и так знал по коротким пересказам моих знакомых. В моем распоряжении был один персональный компьютер. Для меня почти не существовало какого-то внешнего мира. Первый человек на Марсе? Исследование дальних планет? Это занимало меня ровно настолько, насколько правильно я указывал эти данные в книгах, карточках и в программе компьютера. Так прошло много лет, я стал начальником одного из отделов. Естественно, я прошёл соответствующую проверку в СС, и меня допустили к обработке секретных документов. Но архив был мне более не интересен. У меня появилось больше свободного времени, я после работы начал посещать театры и кино. В театре я познакомился со своей будущей женой. Мы создали крепкую семью. Я не знаю, что сейчас будет с ними. Позавчера в наше ведомство поступил приказ на уничтожение документов. Здесь они ошиблись. По закону и по нашей инструкции военные документы подлежали уничтожению только по личному распоряжению руководителя Главного управления имперской безопасности. Этот приказ поступил от чиновника из Министерства внутренних дел. Чтобы попасть к этим записям, нужен специальный доступ. Я выяснил, что это человек ранее занимал должность начальника лагеря Заксен-Хаузен-4. Что это за лагерь? О нём я раньше не слышал. Уничтожению подлежало порядка 300 000 архивных записей. Я не спал два дня, я просмотрел почти все записи. Это были личные карточки заключенных лагеря с подробной информацией обо всём, что происходило с каждым человеком там. Ужасающие медицинские эксперименты были тщательно задокументированы, со всеми выводами. Массовые убийства отравляющим газом. Все имена и фамилии. Как у них получилось это скрыть? Я начал проверять исполнителей и руководителей. Они все были мертвы. Умерли в разное время по разным причинам. Вы обо всём этом узнаете, когда настанет время. Тогда я был шокирован, мне с трудом верилось в это. Но я привык верить бумагам. Все документы были безусловно подлинные. Вот зачем была проверка в СС! Я был в прострации. «Просто возьми и уничтожь это» Я собрал всё, что мог унести, и вышел из здания.

Я не знаю, что буду делать с этим. У меня есть старый друг в Кёльне, я уже связался с ним. В правом рукаве моего пальто заряженный пистолет. Справа от меня на пассажирском сидении лежит портфель.