Это одна из личных историй внутри моего большого проекта "Городской архив", который я снимаю уже 10 лет исключительно на плёнку.

Кадры из моей истории "В ожидании дождя" которую я снимал полтора года, в 2012 и 2013, и издал в виде малотиражной фотокниги в 2014 году,

Я фотографирую, чтобы осознать, что я существую.

Я вырезаю те кусочки из реальности, которые хочу присвоить себе, сложив в коробку как детские сокровища. Чтобы потом собрать из них свою собственную вселенную. Мне нравится обладать ими, и мне нравится как изображение, которое я получаю в итоге, меняет действительность. Как оно превращает реальность в фикцию. Мне хочется зайти в такой снимок и остаться в нём. Как иногда хочется того, чтобы хороший сон не кончался как можно дольше.

И еще я жду дождя. Дождь – одна из немногих вещей, которые нельзя увидеть во сне. Мне хорошо, когда идет дождь, тогда я ощущаю себя дома, где бы я ни был. Дождь связывает меня с реальностью и возвращает к ней из моих снов. Дождь похож на любовь, им также нельзя управлять, он всегда приходит неожиданно и меняет окружающий мир.

Однажды я ехал в троллейбусе с запотевшими от дождя окнами и читал книгу. Когда я оторвал глаза от страницы с текстом, чтобы посмотреть, в какой точке маршрута я нахожусь, мой взгляд уперся в замутнённый мир за стеклом, и я несколько секунд не мог понять, где я. Мне показалось, что я схожу с ума и что я оказался внутри одного из своих снимков.

Я больше не хочу спать.

Я фотографирую, следовательно, я существую.

Продолжение следует.

Эту историю я снимал больше года, с начала января 2009 до февраля 2010. Это был мой первый опыт работы работы над таким большим проектом, и, вдохновляясь работами фотографов Magnum и классической и модернистской живописью, я рассказывал свою личную историю, объединяя документальность и художественность.

Кадр из моей истории "В ожидании дождя" которую я снимал полтора года, в 2012 и 2013 годах, и издал в виде малотиражной фотокниги в 2014.

Я всегда сожалею о прошедшем. Даже в том случае, когда в нем было не очень хорошо. Я помню не то что бы каждый свой прожитый день, но большинство из них. И, понимая, что ничего вернуть нельзя, я хочу хотя бы сделать прошлое более реальным, чем просто в воспоминаниях. Хотя с осязанием ничего не поделаешь в этом случае. Я настолько люблю прошлое, что почти не выбрасываю старых газет, и подолгу не могу закрыть вкладки в интернет-браузере, когда уже посмотрел и прочитал все, что там было. Как будто они могут мне открыть что-то еще, чего я не увидел сразу в тех десяти-двадцати изображениях, которые пролистал несколько раз подряд по кругу. Как будто не прочел всех смыслов в той небольшой странице текста.

Когда-то, в бытность мою продавцом аудио/видео кассет и дисков, я хотел стать писателем. Вдохновленный опытом Жана Руо, из продавца в газетном киоске превратившегося в обладателя Гонкуровской премии, обчитавшийся сборников Кортасара, я мечтал написать метароман, главным действующим лицом которого будет какая-нибудь идея, выраженная через случайные встречи его персонажей, совершенно незнакомых друг с другом. А по форме этот роман должен быть сборником рассказов, на первый взгляд никак не связанных между собой сюжетно. И я начал писать рассказы. Их вышло два, и они очень удачно складывались в целую пару рассказов. Потом я придумал третий рассказ – именно придумал, записав некоторые абзацы и идеи. Но его я так и не написал.

Он должен был называться «24 кадра», и его главный герой – фотограф, который мечтает снять дождь. Он делает именно такое количество кадров каждые сутки – для большей концептуальности – фотографирует каждый день, но у него так ничего и не выходит: дождь играет с ним и идет, только когда фотограф спит. Все, что ему остается по пробуждении – это лишь мокрый асфальт и лужи. Он мается неделями, каждый день изводит заветные 24 кадра, но у него так и нет ни одного снимка с дождем.

Я придумал все внутренности этого рассказа, я видел кадры, которые делает фотограф, я знал, как он снимает, как при этом перекашивает камеру относительно набившей оскомину линии горизонта, в какой именно точке пространства располагает основной объект на каждой фотографии, как смещает его из центрально-уравновешивающего положения…

Я придумал сам себя. Потому что я хотел быть этим фотографом, влюбленным в дождь, ставящим на него ловушки, ждущим его часами, и, даже когда фотографировать нечего, фотографирующим. Фотографом, влюбленным в 60-е года, черно-белые снимки, размышляющем о стиле и ищущим нестандартные решения для стандартной реальности. Фотографом, верящим в то, что можно сфотографировать что угодно, каким бы неосязаемым это было, и в то, что любой кусок окружающего мира, захваченный через видоискатель камеры, может стать бесценным.

И теперь я – тот самый фотограф, к чертам которого примешалось еще и желание хоть как-то сохранить настоящее, каждое мгновение превращающееся в прошедшее. Желание, больше похожее на манию.

Это одна из личных историй внутри моего большого проекта "Городской архив", который я снимаю уже 10 лет исключительно на плёнку.

Это одна из небольших историй внутри моего большого проекта "Городской архив", который я снимаю уже 10 лет исключительно на плёнку.

Прилагаю мой плейлист из современных фортепианных джазовых трио с немецкого лейбла ECM, который с 1969 года выпускает самый интересный европейский джаз, под который я снимал эту историю про акведук.

Это одна из небольших историй внутри моего большого проекта "Городской архив", который я снимаю уже 10 лет исключительно на плёнку. Москва, ноябрь-декабрь 2018.