--Ну что? К завтрашнему дню будет готово?--крикнул жрец Минервы Луций стоящему на строительных лесах архитектору Полеону.

--Уже через час закончим--раздался довольный голос сверху.--последний камень остался.

--Отлично--сказал жрец, потирая руки--сегодня же принесу жертву Юпитеру, а завтра проведу торжественную церемонию открытия акведука.

Архитектор, заслышав эти слова, побагровел, точно обезьяна соскользнул по лесам на пару ярусов ниже, и, вперившись в Луция сверлящим взглядом, спросил:

--А ты здесь причем(?), ты, что-ли, акведук строил?

--Не дерзи мне Полеон--заявил жрец--без воли богов, не закончил бы ты свое великое творение, Юпитер, милостиво избавил вас от наводнений и землетрясений, мор миновал бараки твоих строителей, Минерва уберегла городскую казну от оскудения, и нам хватило средств закончить начатое...

--Да да, все так,--кивнул Полеон--но а ты то тут причем? Строители благодарны богам, за то что те оберегали их от несчастных случаев, я благодарен музам, пославшим мне вдохновение, каждый из рабочих, будь-то раб, или вольный, вложили душу в каждый камень этого акведука, ибо он несет с водою в город жизнь. Здесь всякий булыжник пропитан кровью и потом моих людей, но я не вижу тут твоего камня, где он?

--Не вижу смысла продолжать этот бесполезный разговор--проворчал жрец, и, демонстративно развернувшись, направился в сторону города, небрежно бросая через плечо последнюю фразу--завтра я проведу церемонию открытия.

--Ах так,--сверкнув взглядом процедил сквозь зубы Полеон--акведук не будет закончен до тех пор, пока ты Луций лично не вырубишь из скалы камень, не обработаешь его, и сам не поставишь на место, даю тебе слово человека, вложившего в этот акведук всю свою жизнь.

Луций не обернулся, и ничего не ответил, но через несколько мгновений услышал, как со строительных лесов грохнулся, и раскололся надвое последний гранитный блок, закладкой которого должен был быть закончен акведук.

На следующий день прошла церемония открытия великолепного творения Полиона, правда в нем не хватало одного камня. Луций выслушал от пропретора целый ворох упреков по этой причине, и пообещал разобраться с проблемой: гранитный блок, вскорости, был доставлен к строению, обработан наемными рабочими жреца, и установлен на место.

На следующий день блок исчез. Луций дождался, когда Полеон со своими рабочими уедет в другой город, и вновь распорядился установить новый гранитный блок. Через день его снова недосчитались. Заложили и еще один, даже приставили тайных соглядатаев, чтобы обнаружить злоумышленников, вынимающих камень, но блок снова исчез, и никто не видел, как это произошло.

Прошла пара лет. Пропретор успокоился, и больше не требовал от Луция закладки последнего камня, но не успокоился сам Луций, он не мог забыть последние слова Полеона, и они терзали его самолюбие.

Однажды, ранним утром, жирный жрец Луций, вооружившись киркой и прочим необходимым инструментом, сам поехал в карьер, и попытался высечь гранитный блок из скалы. Без сноровки, обрюзгший и изнеженный жрец обрабатывал блок несколько недель. Наконец, дело было сделано: кусок гранита обработан должным образом, осталось поставить его на место.  Ранним утром, чтобы не быть посмешищем для зевак, Луций принялся поднимать блок на высоту, кряхтя и заливаясь потом подтягивая веревку, то и дело, через каждый сантиметр закрепляя очередной узел в пазы, и переводя дыхание, пока каменюка болталась между небом и землей, подвязанная к мудреному подъемному устройству.

--Мой камень будет здесь Полион--шипел сквозь зубы Луций, настолько увлеченный своей навязчивой идеей, что не заметил, как в своих неумелых трудовых потугах, оказался под грузом.

--Правда, я молодчина, Полеон?--еще раз вслух обратился Луций к своему воображаемому собеседнику...чихнул, вспухшие мозоли на руках разом лопнули, веревка выскользнула, и блок упал прямо на него...

Прошла тысяча лет. Мимо неработающего уже несколько десятилетий акведука, каждое утро, ходила девушка, по имени Марта, и носила домой тяжеленные ведра с водой.

--Эх!--в сердцах воскликнула Марта забираясь на крутой подъем--Боженька не отвечает на мои молитвы, хоть бы черт помог чтоли(?), мочи больше нет эти проклятые ведра таскать!

Вдруг, из-за угла дома, появился хромой Архивариус Беренгар, прибывший по делам в Сеговию из соседней Авилы:

--Прости дитя, что невольно подслушал твое гневное восклицание--обратился он к девушке--но очень любопытно узнать, а чтобы ты отдала черту за облегчение твоей участи?

--Все что угодно, почтенный незнакомец--ответила Марта.

--И душу?

--Да хоть бы и душу.

--Тогда приходи дитя в полночь к Акведуку.

--Да ты верно не в себе дедушка--воскликнула Марта, но добавила--а вот приду, верно, любопытство не грех.

В полночь Марта стояла на древнем акведуке, на блоке, которого всегда не доставало, и со слезами на глазах смотрела за тем, как струится вода по гранитному желобу:

--Боже! Что же я натворила!--взмолилась девушка, обратя мокрые глаза к небу--спаси душу неразумной дуры.

С этими словами, Марта села в желоб(прямо в воду), и упершись ногами в новый блок, стала выдавливать его. Каменюка не поддавалась. Несколько часов промучилась Марта, и, предвидя наступления рассвета, в последний раз взмолилась:

--Дай мне силы Господи, да не увидит дневное светило моего позора.

С этими словами, девушка утерла жирный пот со лба потрепанным шелковым платком, и натянув его, протолкнула в щель между блоками, снова уперлась ногами в камень, и из последних сил, с криком отчаяния на устах вытолкнула блок вон.

Камень с грохотом обрушился на мостовую, а через миг, на его осколки упала и Марта, подскользнувшаяся на водяном желобе.

Прошла еще тысяча лет. Акведук в Сеговии все стоит, готовый пережить все окрестные здания, и, быть может, сам город. И по сей день, в нем не достает одного камня.