Пишу с телефона, грешен ошибками.

Конец девятого века.

Кади города Толедо Мухаммад аль Далид ибн Лух пребывал в отличном расположении духа, когда к нему пришел христианин Рафаэль-ткач.

--Я продал свой дом, мастерскую, и отвел детей к родственникам на воспитание--поделился с Судьей Рафаэль.

--В войско что ли пришел записываться?--спросил кади--так это не ко мне...

--Нет судья--ответил ткач--пришел тебе настроение испортить.

Мухаммад поперхнулся смоквой, и удивленно уставился на христианина.

--Ты в своем ли уме, ткач?

--Ко мне ночью с небес спустился архангел Джибраил(Гавриил)--продолжил Рафаэль--и излил мне душу, сказал, что был пьян, когда вашему пророку пошлые анекдоты на ушко нашептывал, не знает как признаться, что с текстом корана пошутил.

--Взять мерзавца! Отсечь ему голову!--завопил кади.

Рафаэля казнили. Мухаммад неделю ходил, точно пришибленный, пытаясь понять, зачем ткач пошел на такое странное самоубийство.

Между тем, по христианским кварталам Толедо, распространялись слухи о новом святом мученике Рафаэле-ткаче. Еще через неделю к кади заглянул кузнец-Роберто, оскорбил пророка, и также лишился головы. Еще через три дня подобный эпизод повторился. Хорошее настроение к Мухаммаду более не возвращалось.

За несколько последующих месяцев, ситуация повторилась еще 73 раза. Кади потерял сон и аппетит. Назревал бунт в христианских кварталах по всему эмирату, живых поднимали на смуту мертвые новоявленные мученники. Не было смысла искать и убивать зачинщиков беспорядков, ибо они сами приходили на собственную казнь, и ситуация с каждым днем становилась все более опасной. И не с кем было вести переговоры по улаживанию ситуации, так как никаких требований никто не выдвигал.

--Что же им надо? Почему они ничего не просят?--спрашивал эмир Кордовы кади из Толедо.

--"Спросите у своей совести, она знает ответ", так мне сказал один из мятежников перед смертью--ответил кади.

Через пару недель, визирями эмира, были тщательно пересмотрены законы государства: введены налоговые послабления для христиан, им разрешено было селиться в пределах городских стен, и многие их права были уравнены с мусульманами и иудеями эмирата.

К началу десятого века, об эмирате заговорили повсеместно, как о благословенном крае, где все представители религий Писания-- иудеи, христиане и мусульмане жили в мире и согласии.