Жертва сексуального насилия
Итак, это было в конце восьмидесятых. Перестройка уже была, демократией еще не пахло. Когда все это началось было мне, наверное, лет пять. Как и большинство советских детей в провинциальных городах свое детство мы проводили на улице. Утром и днем садик, вечером - улица.
В моем дворе не было детской площадки как таковой - напротив дома территория ПТУ с небольшой полосой препятствий для сдачи ГТО или тренировок ОБЖ, о чем говорили находившиеся на территории окоп-траншея и небольшой блиндаж, а так же турники. Рядом с ПТУ была общага (до сих пор помню, что в ней был даже видеосалон) в виде бетонной шести или восьмиэтажной бетонной коробки с аварийно-пожарными лестничными пролетами на фасаде. За общагой была небольшая хоккейная коробка (никогда не видел, чтобы гоняли шайбу), которую мы использовали как футбольное поле.
В силу возраста для нас она была огромной, ворота приемлемыми, а сам процесс - наслаждением. Я любил гонять мяч, но часто играть было просто не с кем.
Комната, в которой мы жили, располагалась на цокольном этаже хрущевки и единственное окно находилось с торца здания и выходило на, устремляющуюся вверх к проспекту, небольшую лестницу, окруженную каким-то кустарником. В доме напротив, как сейчас помню, на втором этаже жил парнишка. За давностью лет не смогу сказать его возраст на указанный период, сейчас бы я его внешне сравнил с персонажем из "Гостьи из будущего" - толстенького неказистого мужичка-бандита.
Зачастую, случалось так, что играть было не с кем, а мяч погонять хотелось. В какой то момент данный тип начал пользоваться детской наивностью и доверием, и предлагал поиграть в мяч, если я ему разрешу поиграть в его игру. В итоге его игра сводилась к тому, что он садился в каком-нибудь укромном месте, сажал меня на колени, запускал свою руку мне в штаны и игрался с детскими причиндалами. Вся процедура занимала немного времени, после чего мы шли играть в мяч.
У него дома я был лишь однажды. Ничего криминального там не случилось. Жертвой полноценного насилия я не стал. После того, как мать узнала, что я был у него дома - мне было строго-настрого запрещено общаться и играть с ним. Хотя до этого момента ничего подобного я никогда не слышал и, по меньшей мере, одно (а может и два) лето развлекался со мной подобным образом.
Я никогда и ни с кем этим не делился. Пожалуй, лет до 25 я и не вспоминал об этом просто потому, что не было ничего такого, чтобы говорила о какой-либо психологической травме или чем-то подобном.
С одной стороны, можно было бы предать это огласке, поднять архивы, узнать, чем сегодня живет этот человек и живет ли (думаю, не так сложно поднять домовые книги и узнать, кто был зарегистрирован в данном доме и предполагаемой квартире). Но нужно ли? Вдруг это уже добропорядочный гражданин и все это осталось в далеком подростковом (подростковом ли?) прошлом или на его счету уже не одна растленная детская личность?
Короче, вопрос ни о чем... Вроде история ужасная, но ведь хеппи-энд в наличии. Берегите своих детей!