Записки не полкового не врача. Часть десятая.⁠⁠

Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9.

Я - солдат, и я знаю

Своё дело - моё дело стрелять,

Чтобы пуля попала в тело

Врага. Эта рагга для тебя мама-война,

Теперь ты довольна.

5Nizza «Солдат» (с)

Я не хочу это всё расписывать подробно, ибо - личное. Поэтому часть будет несколько конспективной. Но если мы сейчас говорим о военной медицине, то куда же без войны?

Моя память, как и память любого человека, лишь набор впечатлений. Что-то в ней отобразилось – что-то кануло в бездну.

Некоторые вещи просто неприятно вспоминать.

Да, мне пришлось побывать на войне. Кроме того факта, что человек с простреленной навылет головой ещё дышит 15-20 минут мне вам нечего забавного сообщить.

Но для тех, кто волею правителей может оказаться на войне, расскажу некоторые практические соображения. Я катался почти каждый день на броне с разведвзводом (хотя и был на тот момент начмедом батальона) и набрался как и собственного опыта, так и советов старших товарищей.

Не то, чтобы я желаю, чтобы кто-то повторил мой опыт, но, например, мне в первые недели не хватало какого-то минимального «гайда». Если, не приведи судьба, придётся, возможно, эта заметка будет не бесполезной.

Немного опишу мизансцену. Отдельный батальон. Из медслужбы я да сан.инструктор Охваткин. Хороший парнишка, но терялся даже в простых ситуациях. Не медик, хоть и с фельдшерским дипломом.

Принимая подразделение, первым делом провёл инвентаризацию и опись всего. И, надо отметить, всё, что могло пригодиться – было в избытке. Позже я дозаказывал медикаменты, и это было… непросто. Сперва съезди в «Северный» за визой, потом в ГУОШ отвези заказ, потом приезжай - забери… А что-то в Ханкале, что-то на складах в ГУОШе.

Опять унесло в детали…

Я не знаю, что делать в случае тотального трындеца. Будь у меня такой опыт, я, скорее всего, ничего бы сейчас не писал.

Но расскажу, как организовать (по моей версии) медицинское сопровождение колонны. Пять машин, двадцать пять бойцов, один я.

Первое дело – проверить АИ (аптечки индивидуальные), чтобы были у каждого, положить туда ещё по ампулке промедола (шприц-тюбик). Проверить, что ампулы не проколоты и объяснить бойцам, что, возможно, от этой ампулки будет зависеть их жизнь. Или жизнь их друга. Объяснить, как пользоваться.

Хорошо бы раздать перевязочные пакеты, но вот мои разведчики предпочитали лишнюю гранату в разгрузку запихнуть.

Готовимся сами.

Разгрузку забиваем промедолом, жгутным материалом (верёвками! Можно взять и пару резинок (венозных жгутов) и перевязочными пакетами. Промедол, разумеется, не россыпью, а в те же коробочки от АИ (срезаем перегородки и напихиваем). Ручка-карандаш-маркер, бумага, часы.

Комплектуем сумку. Или две, или три. Сколько может потребоваться. И ещё чуть-чуть. Препараты берём те, с какими можем уверенно работать. Лучше рассортировать всё «укладками» и подписать крупно «при шоке», «при кровотечении» ну и т.п. Самая неудачная идея – положить в сумку всё кучей. Чем лучше подготовка, тем меньше шансов, что при боестолкновении что-то «пойдёт не так».

При боестолкновении.

Задача медика при боевом контакте – выжить. Первое правило – не строить из себя Рэмбо. Все эти «все стреляют – я стреляю» - забудем. Наша задача – минимизация потерь. Грубо говоря, убьют тебя – умрут многие. И лучше выглядеть убого, чем «круто!». Это я о внешнем виде.

При огневом контакте – определить наиболее безопасное место и туда заныкаться. При возможности, прихватив сумки. Это место будет вашим «полевым госпиталем». Дальше начинаем стаскивать туда раненых.

Поэтому, второе правило, медицинскую сумку на себе не таскать и вообще стараться не выделяться. Самая плохая идея – быть первой целью для снайпера. Рожки не сматываем, гранатами не обвешиваемся. Сумки убираем под броню. Мы катались на БТР-80, я брал 2 сумки. Одну клал у водил, вторую у бортовой двери.

Третье правило, в поле – на броне, в городе – под бронёй. Тут, надеюсь, понятно. В поле (на трассе) вероятен подрыв, на броне, обычно, выживают. В городе – снайперский обстрел, лучше быть под бронёй. И не на первой машине в колонне.

К чему нужно быть готовым.

Самое страшное – отрывы конечностей (взрывные). Ставим жгут на самую высокую точку. Не думая. Обезболиваем. Потом уже думаем, чем ещё можно помочь. Если есть время – инспектируем рану и переставляем жгут. Почему? Взрывной отрыв в жизни выглядит не как в кино. Визуально нога, например, может быть и целой, только там полный фарш из костной и мышечной ткани, всё вперемешку с одеждой и грязью. И кровища откуда-то хлещет.

При пулевых – тампонируем, обезболиваем. Думаем. В наше время идиоты вынимали пластины из броников, чтобы легче носить было. Ну и понимаем, что торакальные повреждения выходят на новый уровень.

Да, всегда есть нюансы. Может, и не пулевое, а осколочное. У нас осколочных не было, просто по нам из артиллерии не били. Но чисто теоретически – больше масса – меньше скорость поражающего элемента. Меньше вероятность эффекта шрапнели.

Ожоговых – просто обезболиваем. И сделать ничего нельзя (в полевых условиях), и выживаемость у них низкая. Не зря амеры Вьетнам напалмом поливали.

Легко раненых с пулевыми – не оставлять без присмотра! Промедол хоть и лёгкий наркотик, но… некоторых с него колбасит очень сильно. Лично наблюдал невиданный подъём эпичности персонажа с двух тюбиков.

И то, с чего начал. Не реанимируйте трупы! Те повреждения, которые не совместимы с жизнью – они не совместимы. Поверьте учебникам. Не тратьте время – оно вам пригодится на тех, кого можно вытащить.

Взаимодействуйте. Отлавливайте бойцов и ставьте им задачи. Как ни печально, но большинство бойцов палят в белый свет, как в копеечку, и толку от них – не много. Пусть хоть раненых потаскают.

Тут необходима ремарка. Понятно, что есть офицерские спецназы, там люди технически и эмоционально подготовленные. Срочников, как ни старайся, обучить нормально невозможно. Они, в силу возраста, эмоционально лабильны. В стрессовой ситуации большинство творит неведомую хуйню. При том, что у нас ребятки были очень хорошо обучены, были прапоры, прошедшие Афган, которые нашу разведку постоянно натаскивали. Просто нужно быть готовым, что при первых выстрелах может начаться полный бред. Вообще, в голове должен быть худший сценарий. Паранойя портит светскую жизнь, но на войне – залог выживания.

К чему невозможно быть готовым.

Будет дико страшно. Обосраться, как страшно! И в первую минуту будет дезориентация. У всех.

Поэтому, мы «выходим из боя» и начинаем свою работу. Теперь можно вытащить сумки с укладками, если есть возможность и ещё нет раненых (так тоже бывает и даже чаще, чем как в кино).

Если много раненых и нет эвакуации – расставлять приоритеты. Вытягивать тех, кого реально можно вытянуть. Рассортировать раненых. Поставить бойцов наблюдать за легкими, а самому заниматься тяжёлыми.

Отринуть мысль: «Что с ним возиться – всё равно умрёт». Это так не работает. Не хочу скатываться в пафос, но наша война не стрелять, а лечить. Это – сложно, когда в тебя-то стреляют. Но так нужно. Делать свою работу, отрицая реальность.

Ну и молиться, чтобы по вам расстреляли боезапас и сгинули.

Главное – помнить, что ваша задача – не геройствовать, а лечить.