Яжмать возвращается в ад.
Однако, тяжело начинается неделя.
Этот пост появился как ответ на комментарий @SolStar'a #comment_137588358, приведу его полностью:
В том возрасте, когда я мог орать, мои родители либо выкупали целиком купе (и даже в этом случае мной занимались, не позволяя орать часами напролёт), либо мы ехали на машине.
Потому что они уважали окружающих людей. А сейчас всем на всё насрать.
Дебоширы прекрасно высаживаются из поезда, если начинают охреневать. Ребёнка, своим визгом отравляющим поездку другим 50 пассажирам, высадить нельзя. И мамаше по голове настучать, чтобы обратила на своего ребёнка внимание, тоже нельзя.
Я тоже напрасно ждал большего, чего-то вроде:
... некий статный джентльмен, спокойно читавший газету, повернул голову и несколько минут молча наблюдал. Соседи свиноматки только морщились, а когда один пожилой мужчина вежливо попросил унять вопящее исчадие, из яжмамки полилось такое дерьмо, что покраснели даже три гопника, сосавшие пивасик под сёмки и картишки.
Красивым баритоном джентльмен повторил просьбу утихомирить enfant terrible, но яжмамку это раззадорило ещё сильнее.
– Тут уже ничего не исправить... господь, жги! – вздохнул молодой парнишка, по виду студент, и захлопнул толстый учебник. Джентльмен посмотрел ему прямо в глаза и едва заметно кивнул. Глаза парня удивленно расширились, но он промолчал, сдержав возглас.
Отложив газету, джентльмен неторопливо встал, взял орущего яжеребёнка за маленькие розовые копытца, и врезал его тупой башкой о ближайший угол, так, что голова оторвалась и покатилась по проходу, а тельце этот человек ловко повернул так, что вся кровь в секунду выхлестнула яжмамке в ставшее вдруг свиным рыло.
Мертвая тишина накрыла вагон. Даже колёса стали стучать как-то деликатнее и тише.
Благословенный покой нарушил дикий вой яжмамки, но не горе утраты было тому причиной. Вернее, и горе, и утраты, но другого рода: её свела с ума мысль, что раз нет гадёныша, материнский капитал придётся вернуть, а как, если он давно пропит?
А волна метаморфоз уже катилась по вагону. У мужа-оленя проявились изрядные рога, и всем как-то сразу стало ясно, что внезапно сдохший младенчик – не от него. С хрустом он отломил рога, швырнул их в жену, и с радостным криком "Свобода!!!" выпрыгнул из вагона и большими прыжками, на манер заячьих, рванул через поле и скрылся в лесу, едва не задев комбайн.
У одного гопника появилось что-то вроде нимба, а два других превратились в крыс и юркнули под лавку.
Парой отсеков дальше ещё одна свинеющая яжмать суетливо заматывала скотчем пасть своему поросёнку.
– А la guerre comme à la guerre, – хмыкнул благородный пассажир, ловко пасуя голову гопнику.
Завязался стихийный футбольный матч, окончившийся победой джентльмена со счётом 66:6.
– Лёха! – протянул руку гопник, смущённо улыбаясь.
– Люцифер, владыка ада! – крепко пожал протянутую руку джентльмен.
В глубине его глаз разгорались крохотные угольки.
