ВРЕМЯ ТЕАТРА⁠⁠

Название то какое...
2003-й... Ужур решил окунуть меня в Культуру и я попал в Ужурский Народный Театр. Вовсю идут репетиции спектакля "Любовь и голуби". РДК еще в старой обивке и до ремонта еще далеко. В процессе репетиций я обратил внимание на голубей, летающих по залу. Как эти птицы туда попали, было непонятно, но у меня за две недели до премьеры возникла идея наловить живых голубей и использовать их в качестве живого реквизита. Поскольку я должен был стать Васей Кузякиным, то эта идея меня обуяла до коликов. Режиссер дала согласие на этот маркетинговый ход. Ибо в процессе репетиций возникла сложность с "голубятней" и обыгрыванием эпизода, где Вася держит голубя в руках и разговаривает с ним. Держать в руках какую то дурилку картонную... В зрительном зале соберутся сплошные потомки Станиславского и вряд ли поверят в происходящее. И тогда, глядя на пернатых, летающих по залу и бомбардирующих в крутых пике сидящих в зале будущих зрителей, я понял, что у меня есть шанс создать человечеству ужурскому эффект присутствия!
Я стал соображать, где можно обрести это пернатое счастье.
Как раз в этот период я был приглашен на мероприятие по случаю дня рождения друга. Я облачился в тот парад, который тогда (как я считал) был актуален. Бруки, рубашка, галстук, пинжак с карманАми. В зеркало... Элегантен, как рояль!
Засунув гитару в сшитый собственноручно чехол из дерматина, я, благословясь, пошел на это дно рождения употреблять, усугублять, качать, шататься, петь и плясать.
Сидя за столом, под общее галдение я пришел к диалогу с соседом по тарелке о смысле и значении Культуры в жизни ужурского обывателя. Высоким ямбом высказывая свое отношение к этому виду деятельности, мой оппонент давал понять, что в культуре ни ухом ни рылом, что коровы и свинья, покосы и печь. А семечки пощелкать он может и дома. И культура ему н..... й не нужна. Но, к слову сказать, про голубей именно он мне и дал совет. При этом абсолютно не осознавая, какой ценный вклад он внес в Культурную жизнь нашего славного города. Вняв моей слезнице о пернатых, он на ломаном русском произнес слова, которые лучше сразу все перевести на нормальный русский: -Зря ты так себе изнашиваешь мозг, дорогой ты мой! Эти замечательные птицы в огроооомном количестве обитают под крышей гостиницы "Березка". И они там... Такие красивые, всеми любимые, и как я без них жить не могу! А их благородные фекалии благостным слоем ложатся ему на машину, которую он очень любит!
Дно рождения близилось к финалу. И гостиница, расположенная в двух шагах от меня, не давала покоя. Вышли покурить. Друг мой мне говорит: А чë? Да пошли сейчас и всë сделаем!
Мы собрались и пошли, попрощавшись со всеми.
В холл гостиницы входит толпа народа из пяти человек. Один из них - я! Я объяснил вахтерше суть проблемы и она без вопросов говорит: -Бери веник, совок, вон там, в углу и пошли.
Я: А зачем?
Вахтерша: Там увидишь!
Мы поднялись на пятый. Вертикальная лестница наверх.
Вахтерша: Поднимайся, крышка там не открывается, ты ее приподними и сдвинь в сторону. А во что ты будешь голубей то собирать?
Единственное, что у меня оказалось, так это чехол от гитары. Я еë вытащил, свернул чехол и полез наверх.
Крышка поднялась и в этот момент на меня посыпался дождь из шариков грязно-белого цвета. А я в своем костюме, мля, с блестками! За шиворот, под пиджак, под ворот рубашки! Ну, раздумывать некогда и я вылез в темноту чердака. Чиркая зажигалкой я обозрел курятник гигантских размеров. Под прожилинами крыши в ряд торчали хвосты разных мастей и я стал внаглую выдергивать будущих народных артистов Российской Федерации, которые отчаянно сопротивлялись перед своей блестящей карьерой. Отчаянная борьба за фениксов шла минут десять, пока я сумел убедить около шести пернатых заключить со мной договор о тесном сотрудничестве. Засовывая их в чехол по очереди, я всë больше и больше чувствовал, сколь сильнА будет любовь зрителя и, как меня везут на лимузине по городу и мне бросают цветы и опять, черт побери, трясут сетки заграждения и тушь у всех без исключения текëть из глаз!
Получив звание Народного, я удаляюсь в тихий домик на Речной писать мемуары.
Спустившись по лестнице на этаж, я понял назначение веника и совка. Пока я занимался переговорами с птицей, мои друзья подмели два ведра шариков. Задвигая крышку на место, я просыпал еще столько же и себе за шкирку и на пол. Итак, первый кхумен был пройден!
Придя домой, я вытащил голубей из чехла и посадил их в небольшую коробку. Классные! Два белых, четыре пестрых. Закрыл.
На репетиции Вася Кузякин просовывается в узкий лаз для светотехники, высунув голову и, держа в руках условных голубей. Один, условный птиц должен быть сразу выпущен в это окно в процессе залезания. В общем, всë было принято, отработато и отрепетировато! До мелочей!
Завтра премьера. Я уже в образе. Настает завтра. Спектакль во второй половине дня. Мы в десять утра уже должны быть в РДК.
Я полез в коробку с голубями, чтобы убедиться в том, что реквизит в порядке и артисты готовы к овациям.
Раскрыв еë я с ужасом понял, что артисты овациям не соответствуют. Конечно, все в округе знали и уважали меня, как Великого Орнитолога, знающего толк в голубях и способах их приготовления к спектаклям. Голуби с того памятного дня рождения просидели в коробке два дня и я не переживал.
Они возились в собственных фекалиях и красноречиво давали понять, что все мои стремления, страдания и муки будут размазаны по коробке, как их какашки. Белые голуби щеголяли грязно-зеленовато продрисью. Стремглав падая в панику, я схватил, когда то белого, голубя и бросился к умывальнику. А умывальник у бабули в доме тогда был старинный, алюминиевый, с этим... С этой... Как еë?.. Еë еще снизу ладонью поднимаешь и водичка пошла, если она есть в умывальнике. Опыт, мать его, у меня был огромный, я с детства отмывал какашки с голубей! Процесс пошел и из зеленого голубь стал безлико-серым, мокрым и взъерошенным. После агонической попытки вытереть его тряпкой он вообще перестал напоминать голубя!
Но не выпускать же их, обосранных, в зал. Отмывать пришлось всех!
Коробку пронес в РДК незаметно. На небрежно брошенный вопрос режиссера про голубей, я так же небрежно и непринужденно ответил, мол, без проблем. В душе тлела надежда на оставшиеся три часа до спектакля и голуби высохнут. Ни черта они не высохли.
Началось действо. Я уже сижу в "голубятне" и жду, когда на сцене актриса-маленькая девочка в образе ангела откроет дверь "голубятни" и под красивую музыку запустит туда бумажного голубка, который из моих рук, уже ожившим, вылетает в зал. Я взял одного голубя, посадил его в этот свой лаз. Он сидел, нахохлившийся, взъерошенный и мокрый, с явно обиженным видом, давая понять, что он уже, сссобака, ломает об коленку весь сценарий. Он должен сорваться и вылететь из этого лаза, а он сидит! Я его пугнул! Он сидит! В зале стоит гробовая тишина и слышен любой шорох. А я тем временем трачу драгоценные секунды на тупые взмахи рук в этом лазе, чтобы спугнуть нахрен эту птицу, которая лететь ни хрена не хочет. Время идет... В итоге, взяв из коробки еще одного голубя, я почти швырнул им же в этот лаз, попав по первому голубю. Выполнив в лазе непонятный кульбит, они... Неееет! Они не вылетели из этого лаза! Я был уверен, что из зала этот "выход" выглядел, как пинок в задницу! У меня внутри всë рушилось. Взяв в руки еще по одному я вылез с ними из этого лаза в зал и действо пошло. Отсутствие помидоров и гнилых яиц подсказало, что всë пока идет, как надо.
Спектакль был отыгран на ура. Уже после всего, когда уже за общим столом, когда можно испустить дух, я с истерикой от хохота рассказал, что творилось в коробке и как был сделан старт из голубятни! Это была болезненная истерика!
Но, зато спектакль прошел с аншлагом и впоследствии мы ставили его еще раз. И с голубями, конечно, я был аккуратнее и расторопнее!