Восточный мужчина⁠⁠

Однажды Асеньке стукнуло 45. Правда, она была реалисткой и не верила, что в 45 бабы ягодки опять. Но хорохорилась, конечно же. Придирчиво рассматривала себя в зеркале. Шла по улице и как бы нечаянно, невзначай, но жадно ловила свое отражение в витринах магазинов: как-то она выглядит?

Еще Асенька не верила, что в таком возрасте можно влюбиться. Тем более, перестать быть верной женой и изменить мужу. У нее принципы. Через принципы очень сложно перешагнуть, если они есть, между прочим.

Однако же, то ли всему виной ретроградный Меркурий, хотя Асенька в это и не верила, но чем черт не шутит, то ли постменструальный синдром, но однажды Асенька перешла на новую работу и влюбилась. В Ашота.

У Асеньки случился когнитивный диссонанс, стресс и депрессия, но от нахлынувших чувств так просто не отмахнешься.

В работе Ашот был вспыльчивый, темперамент пер, но Асенька от этого млела. Бывало, потребует он срочно отчет, а у Асеньки дебет с кредитом не сходится. Тогда Ашот складывал пальцы в щепотку, поднимал руку и тряс ею надо головой, как итальянский повар, нахваливающий пасту, кричал:

- Я тебя уволю, Ася! Клянусь Аллахом, я тебя уволю!

Асенька трепетала ресницами. Какой мужчина! Ах, господибожемой, какой мужчина!

Ашот был высокий, подтянутый, волосы - соль с перцем и жгучие черные глаза. Асенька дала слабину. Но только мысленно.

В своем воображении она уже закрутила с Аштом не просто роман, а целую историю, длинною в жизнь.

Как у них все зарождается. В неловких взглядах и улыбках. Как они нечаянно соприкасаются рукавами и их бьет статическое электричество. Словом, как они рядом бурлят и искрятся, но боятся своих чувств. Но последние все равно побеждают. И все случается тут же, на работе, в тесной подсобке, дико, страстно... и никогда не заканчивается.

Плевать, что у Ашота жена и бизнес записан на ее имя. Что у них с женой двое детей и уже внуки есть. Плевать, что Ашот - Ашот. На все плевать.

И вот Ашот уже снимает для них квартиру. Где они проводят вместе так много времени. Он возит ее на машине по каким-то своим важным делам и прислушивается к ее мнению. Как они едут в Икею покупать новую кровать. Как они состарились вместе и уже старичками идут утром в Дикси, чтобы купить товары по социальным картам.

И однажды, скоро и в реальности, Ашот пошутил, мол, вот, Ася Ивановна, ты видела, какие красотки по улицам ходят, а я тут с тобой кукую. А я что, говорит Асенька, не красивая, что ли? Обычный флирт, никого ни к чему не обязывающий, рабочий момент, да просто женская природа, но Ашот сделал стойку. Ты красивая, Ася, говорит Ашот, сверкая черными глазами, мне на тебя, значит, смотреть? А че бы и нет, шутит Асенька. Глазки долу не успела опустить, как Ашот шагнул к ней и сжал в своих руках до темноты в глазах

Асенька еще не успела очухаться и разобраться, что чувствует и как теперь быть, как Ашот перешел в контрнаступление.

Не упускал Асеньку из виду, развязно шутил и старался зажать Асеньку в уголок, чтобы к ней поближе прижаться. Приходи, говорит, завтра на работу без трусов. И смеется. Весело ему. Асенька открыла в интернете вакансии и срочно стала искать другую работу.

Вот тебе и зарождающаяся любовь. Вот тебе и соприкоснулись рукавами. Вот тебе и съездили в Икею. Вот тебе и сходили в Дикси по скидкам.

Вечером Асенька пила чай и бальзам Биттнера с подругой дней своих суровых и говорила периодически: "Юля, у меня нервы".

Конечно, Юля Асеньку понимала. Ашот растоптал ее нежные чувства и плюнул в ее русскую душу. Широкую, как Русь - матушка, но не терпящую хамства.

Юла подливала бальзам в кружку и жалела. Мол, куда ты вообще сунулась, дура старая, это же восточный мужчина. При словах "восточный мужчина" Асеньку передергивало.

И если раньше Асенька не понимала русских женщин, которые состоят в отношениях с восточными мужчинами, то теперь не понимала их тем более. Лапши на уши навешают, посмотрят черными газами с поволокой, а потом хватают за разные части тела и ведут себя, как бабуины. Никакой нежности и заботы.

А бизнес Ашот на жену записал, чтобы в случае чего сухим из воды выйти. Вот тебе и надежда с опорой. У них по традиции жена в дела мужа не вмешивается. Сидит и люля - кебаб готовит. И помалкивает. А Ашот на работе трется с утра до вечера, не хочет домой идти, и все ждет, когда ему удача перепадет. В виде изголодавшейся русской бабы.

Юля вынесла вердикт: зато опыт. Зато не изменила. А то бы мучилась и совесть колола, как заноза. Просто 45 лет. Всколыхнуло былое. И ретроградный Меркурий, само собой, паскуда.