ВОЛШЕБНАЯ ЛАНЬ, забава девятая первого дня
Поскольку был большой перерыв, я решила наверстать упущенное, поэтому не прошло и недели, а вот Вам следующая сказка.
Выслушав с открытым ртом рассказ Паолы все заключили что бедняк - будто мяч: чем больше его ударят о землю тем выше он подскочит; или как козел -чем дальше разгонится тем сильнее боднет рогами.
Теперь Тадео дал знак Чометелле, что бы она продолжила череду; тогда начала и она трудиться языком:
Сила дружбы, несомненно велика; она побуждает выдерживать тяжкие труды и преодолевать опасности ради помощи другу: тяжелое дело кажется соломинкой, самолюбие - ветошью, жизнь - пустяком, когда может быть принесена в жертву во имя друга, примерами чего изобилуют сказания и переполнены истории.
Вот и Я сегодня приведу один пример, о котором, бывало, рассказывала моя бабушка Семонелла (упокой, Господи, ее душу), если вы, что бы чуть - чуть меня послушать, закроете рты и навострите уши.
БЫЛ НЕКОГДА ОДИН КОРОЛЬ по имени Янноне, который очень хотел иметь сына и непрестанно молил богов надуть живот его супруге. Что бы подвигнуть их ниспослать такую радость, он до того заботился о странниках, что готов был самого себя по кусочку раздать; но наконец, видя, что дело с места не двигается и нет у него никаких средств произвести потомство, заколотил ворота молотком и готов уже был стрелять из арбалета по каждому, кто приближался к его дворцу.
Случилось так, что проходил по той стране некий седобородый мудрец. И , не зная, как переменилось поведение короля, но зная о его печали и желая дать ему средство, он пришел к Янноне и попросил дать ему приют. А тот, с потемневшим лицом, угрожающе насупившись, сказал:
- Если нет у тебя другого светильника, кроме этого, можешь спать в темноте! Прошли времена, когда Берта пряла!
***Предание говорит , что, когда император Генрих IV (1050-1106) овладел частью Италии, его жена королева Берта Савойская, будучи на рынке в Падуе, увидела необычайно тонкую льняную пряжу, которую продавала бедная крестьянка. Королева спросила цену, готовясь отдать большие деньги, но крестьянка, которую тоже звали Берта, отвечала, что ей куда приятнее просто подарить королеве и тезке всю эту пряжу. Королева была так тронута благородным ответом крестьянки,что убедила короля пожаловать межу и всему роду Берты рыцарское звание и столько земли, сколько можно будет отмерить по длине подаренной пряжи. Этот случай вошел в поговорку. Выражение: "прошло время, когда Берта пряла" приобрело смысл "теперь времена совершенно другие!".***
Когда старец спросил отчего случилась с ним такая перемена, король ответил:
- Я, ради желания иметь ребенка, тратился и рассыпался перед каждым, кто приходил у уходил, забросив ради этого свои дела; а теперь, видя, что только даром перевожу щелок и мыло, умыл руки и поднял якоря.
Если только в этом причина - отозвался старец - то я быстро сделаю что жена у тебя забеременеет, а коль не сделаю, вот мои уши на отсечение.
Если вправду сделаешь - сказал король - слово чести, пол королевства тебе отдам.
А тот отвечает:
- Теперь слушай внимательно, если хочешь достичь цели. Вырежь сердце у морского змея и дай приготовить его невинной девушке, которая от одного запаха жаркого станет беременной, будто на девятом месяце. А потом дай поесть этого жаркого королеве, и она тут же забеременеет и родит.
Да как же это возможно - спросил король - честно говоря, твои слова мне кажутся слишком твердой пищей, что бы их проглотить.
Не удивляйся - отвечал старец - потому что, если прочтешь мифы, там найдешь, что Юнона, проходя по Оленским полям и только наступив на цветок, зачала и родила.
Если так - сказал король - то сей же миг пусть разыщут это сердце дракона! В конце концов, мне нечего терять!
И вот, сто рыбаков, посланных на море, приготовив множество гарпунов, ловушек, неводов, крючков, наживок, лесок, принялись плавать и искать повсюду, пока наконец не поймали дракона и выреза у него сердце, принесли к королю, который дал его приготовить одной красивой придворной девушке.
Она закрылась в комнате, поставила сковороду на огонь, и , лишь только от кипения пошел пар, стала беременной не только прекрасная повариха, но и все предметы в комнате забеременели и в несколько дней разродились. Ложе родило меленькую кроватку, сундук - шкатулку, стулья родили маленькие стульчики, стол - маленький столик, и даже ночная ваза родила столь изящно эмалированный горшочек, что прямо взял бы его в рот и съел.
И когда сердце было поджарено, и чуть только королева его попробовала, как тут же почувствовала себя не праздной. И через четыре дня, обе они с той девушкой родили по прекрасному малышу и до того мальчики были похожи, что нельзя было отличить одного от другого.
Они росли вместе, в такой взаимной любви, что не могли находиться вдали друг от друга; и столь глубокой была их привязанность, что королева стала ревновать, ибо сын ее выказывал больше чувств к сыну служанки, чем к ней самой, и не знала уже, как вытащить эту соринку из глаза.
Однажды принц собрался вместе с другом на охоту, и зажегши огонь в камине своей комнаты, стал плавить свинец, что бы отлить пули для мушкета. И не знаю, какая там вещь ему понадобилась, он сам, не послав никого из слуг, пошел ее искать. Тем временем зашла королева, посмотреть, что делает сын, и застала в комнате одного Каннелоро, сына служанки. Думая убить его, она метнула горячую пулю ему в лицо, но он успел чуть пригнуться, и пуля попала в надбровье, нанеся ему глубокую рану. Королева уже собиралась метнуть второй раз, как вернулся Фонцо, ее сын; тогда она, притворившись, что просто заглянула его проведать, после пары пресных ласковых слов ушла.
А Каннелоро, надвинув шляпу до бровей, не дал Фонцо ничего заметить, оставаясь на ногах несмотря на то, что весь горел огнем от боли. И как только закончил катать, точно скарабей, свинцовые шарики, сразу попросил у принца разрешения уехать. Когда Фонцо, удивленный этим внезапным желанием,спросил о причине, он ответил:
- Не спрашивай меня больше не о чем, мой Фонцо, тебе достаточно знать, что я вынужден уехать, и Небо свидетель, что, расставаясь с тобою, который есть сама моя жизнь, душа вырывается из груди, дух во все весла гребет вон из тела, а кровь в венах делает Марко-беги-наутек. И поскольку ты сейчас не можешь мне ничем помошь, оставайся здесь и помни обо мне.
***буквально Марко-смывайся. Вошедшее в поговорку прозвище известного разбойника Марко Скьяра, который избежал поимки, бросив в опасности товарищей (около 1600г.)***
Они обнялись, а затем Каннелоро в отчаянной скорби пошел в свою комнату, где взял доспехи и меч, что тоже был рожден от другого оружия, когда жарилось сердце дракона; весь вооружившись, он вывел коня из конюшни и уже готовился вдеть ногу в стремя, как с плачем прибежал Фонцо и сказал, что если Каннелоро и решил его покинуть, то пусть оставит ему знак своей дружбы, что бы хоть немного облегчить скорбь разлуки.
В ответ на эти слова Каннелоро, взявшись за рукоятку кинжала, воткнул его в землю и потек прекрасный ручей; и он сказал принцу:
- Вот лучший памятный знак, который могу я тебе оставить, ибо по бегу этого ручья, ты сможешь узнать о моей жизни: если увидишь, что он прозрачен, значит, и мои дела мирны и прозрачны; если увидишь его мутным, знай, что я в невзгодах; а если обнаружишь, что он высок (да не попустит Небо!), ты можешь считать, что кончилось масло моего светильника и что я прибыл для уплаты пошлины на таможню Природы.
***Исполнил, что неизбежно для всех по закону природы., то есть умер***
Затем, вынув меч, он ударил им по земле, и мгновенно вырос миртовый куст. И сказал Каннелоро:
- Пока этот куст будет зелен, знай, что и я зелен и здоров, как чеснок. Если он начнет вянуть, из этого да будет тебе ясно, что колесо моей фортуны крутится не слишком проворно. Ну а когда высохнет совсем, можешь сказать твоему Каннелоро: "Вечный покой,отдыхайте, башмаки и копыта!".
После этих слов друзья еще раз обнялись, и Каннелоро уехал. Пройдя через множество приключений, увидев множество бед - ссоры с извозчиками, обманы корчмарей, убийства сборщиков податей, опасности на дурных дорогах, недержания от страха перед разбойниками, - наконец прибыл он в страну Лонга Пергола в тот самый час, кагда здесь происходил пышный турнир и победителю была обещана рука королевской дочери.
***длинная (виноградная) Шпалера***
Каннелоро тоже вызвался - и показал такую доблесть, что посрамил всех рыцарей, сошедшихся от разных стран заслужить славное имя; и посему досталась ему Фениция, дочь короля, по какому случаю было устроено великое празднество.
Проведя несколько месяцев в совершенном покое, Каннелоро соскучился по охоте и сказал об этом королю, на что услышал в ответ:
- Береги коленки зятек; берегись, как бы не ослепил тебя бесенок. Знай,сударь мой, что в здешних лесах живет орк, страшный как дьявол, он каждый день меняет обличье - то представится волком, то львом, то оленем, то ослом, то одним, то другим - и тысячью уловок завлекает бедняг, кто встретится ему, в пещеру, где их съедает. Так что не рискуй здоровьем, сынок, не то можешь оставить там только обрывки от штанов.
Каннелоро, который оставил страх в животе матушки, когда наружу выходил, не послушался тестя и, как только Солнце метелкой лучей обмахнуло паутину Ночи, умчался на охоту. И вот приехал но в лес, где под шпалерами ветвей тени собрались, что бы заключить договор о союзе и выступить вместе против Солнца.
Здесь орк, увидев его, превратился в красивую лань, которую Каннелоро принялся преследовать.
И лань долго не давала ему себя догнать, так что пришлось ему скакать из одного края леса в другой, и наконец завлекла его в самую гущу, а тут вдруг пошел такой дождь и такой снег, что казалось будто падает небо. И Каннелоро, оказавшись у самой пещеры орка, поспешил внутрь, что бы укрыться от непогоды. Окоченевший от холода, он собрал поленья, которые нашел в пещере, и, вынув из сумы огниво, запалил хороший костер.
И когда он грелся и сушил одежду, у входа в пещеру появилась лань и сказала ему:
- Господин рыцарь, позволь и мне погреться немного, очень замерзла.
Каннелоро, как благородный человек, сказал на это:
- Заходи, будешь гостьей.
Я зашла бы - сказала лань, - да боюсь ты меня убьешь.
Не бойся, заходи - сказал Каннелоро, - слово тебе даю!
Если хочешь что бы я зашла - говорит опять лань, - привяжи собак, что бы не сделали мне ничего плохого, и коня, чтоб не ударил меня копытом.
Каннелоро привязал собак и стреножил коня, а лань говорит ему:
- Да, теперь я почти спокойна; но пока ты не уберешь меч, не войду, клянусь душой моего дедушки!
Каннелоро, которому понравилось такое приятельское обхождение с ланью, обвернул меч плащом, как делает крестьянин когда проходит по городу, опасаясь полиции. И орк, лишь только увидел Каннелоро беззащитным, тут же принял свой истинный вид и, схватив его, бросил в яму, что была в дальнем конце пещеры, а сверху, привалил огромной глыбой, что бы потом съесть.
Тем временем Фонцо, который каждое утро и вечер, проведывал ручей и миртовый куст, что бы получать вести о Каннелоро, увидел, что один замутился, а другой завял, и понял, что его друг в беде.
И, вознамерившись ехать к нему на помощь, не спросил позволения ни у отца, ни у матери, но, хорошо вооруженный, с двумя волшебными конями, пустился в путь по всему свету. И немного кружил и скитался то по одним странам, то по другим, пока наконец не прибыл в сторону Лонга Пергола.
Он нашел город облаченным в траур по случаю предполагаемой гибели Каннелоро; и только прибыл ко двору, как все, думая, что это Каннелоро, по причине их сходства, бегом побежали к Фениции, что бы она позолотила им ручку за радостную новость; а она, слетевши птицей вниз по лестнице, обняла Фонцо со словами:
- Муж мой! Сердце мое, где же ты пропадал столько дней!?
Фонцо сразу понял, что Каннелоро прибыл прежде него в эту страну и потом исчез, и решил действовать осторожно, что бы выведать из слов принцессы, где бы мог оказаться его друг.
Услышав, что тот подверг себя слишком большой опасности, поехав на проклятую охоту, а особенно потому, что мог встретить в лесу орка, столь безжалостного к людям, Фонцо разузнал, куда именно направился Каннелоро. Так и не открывшись ей, он когда настала ночь, пошел в спальню.
И, придумав, дао обет Диане в эту ночь не касаться жены, когда легли, он положил обнаженный меч как преграду между собой и Феницией; а спозаранку - еще не настал час, когда Солнце приходит Дать Небу слабительные епилюли, что бы облегчить желудок от тьмы, - ушел, и ни мольбы Фениции, ни запреты короля не могли победить его намерения.
Вскочив на коня, вместе с волшебными собаками он пустился в лес, и повторилось с ним то же самое что и с Каннелоро, пока, войдя в пещеру, он не увидел оружие Каннелоро, и привязанных собак и коня, из чего понял, что, определенно друг его находится именно здесь. И когда лань стала просить его привязать коня и собак, он напротив спустил собак на нее, и они разорвали ее на мелкие кусочки.
В поисках других знаков, которые сказали бы ему о судьбе друга, Фонцо вдруг услышал жалобные стоны внизу, из ямы; отвалив камень, он выпустил оттуда Канннелоро вместе с другими, которых держал там орк, погребенными заживо. Обнявшись, с великой радостью они вернулись домой, где Фениция, видя двух одинаковых мужчин, не могла понять, который из двух ее муж. Но как только Каннелоро снял шляпу, она увидела след от раны и, узнав его, заключила мужа в объятия.
И когда Фонцо, после месяца, после месяца, весело проведенного в той стране, захотел отправиться на родину, в семейное гнездо, Каннелоро через него написал своей матушке, что бы она переезжала к нему и разделила с сыном почести и величие. Так она и сделала. А он с тех пор больше не хотел слышать ни о собаках, ни об охоте, помня пословицу:
горе, кто за собственный счет,
сам на себя пеню кладет
