Утраченное сокровище⁠⁠

История Кольского жемчуга

На фото: Варзуга. Раковины жемчужниц, выброшенные на берег половодьем. Из книги «Терские поморы». СПб., 2007. С. 35.

ДОСТАТЬ, ОБРАБОТАТЬ, ПРОДАТЬ

Кажется, жемчужный промысел - занятие нехитрое. Достал со дна ракушку, открыл, осмотрел, забрал драгоценный улов - и готово. На самом деле все не так просто. Секреты правильного обращения с раковинами и благородной добычи передавались у жемчуголовов от отца к сыну, от деда к внуку. Давайте попробуем представить себя на месте добытчиков северных перлов и проясним некоторые тонкости жемчужного ремесла.

Чернухи и кривули

Итак, энное количество выловленных жемчужниц уже у нас в руках. Что дальше? Прежде всего, не всякую добычу нужно брать. Существовали, почти как в уголовном розыске, особые приметы, по которым определяли наиболее «перспективные» экземпляры. «Выбрав из воды раковины, - сообщалось в 1910 году в «Известиях Архангельского общества изучения Русского Севера», - промышленник сортирует их, и, уже не открывая, по наружному виду, может определить, в какой раковине есть жемчуг, черный он или чистый, а равно крупный или мелкий. Приметы таковы: на внутренней стороне раковины, содержащей жемчуг, видны бороздочки, которые на наружной образуют выпуклость, по величине которой в ширину определяют, крупный или мелкий жемчуг; если выпуклость-бороздочка прошла от крепкого соединения раковины не далее половины ее, то жемчуг должен быть чистый, а если далее половины и немного не дошла до конца раковины, то жемчуг в раковине черный; если выпуклость-бороздочка прошла до самого разъединения раковины, то жемчуг выкатился, или, как говорят промышленники, «ушел».

Керетский жемчугодобытчик Василий Николаевич Келеваев рассказывал: «…Увидишь где-либо за камнем большущую раковину. Такую, знаешь, раздутую, лохматую от водяного мха, да черную. Мы их зовем «чернухи» или «кривули». В таких вот «чернухах» и находятся самые большинские перлы». В разных местах приметы могли варьироваться, но в главном - величина и неправильная форма - обычно совпадали.

Для того чтобы верно определить жемчугоносную раковину, нужен был немалый опыт, которым большинство ловцов не обладали. А потому бичом драгоценного промысла на протяжении столетий оставалось хищническое уничтожение жемчужниц.

«Наловив… множество раковин, - повествовал в 1787 году один из первых исследователей добычи северных перлов Самуил Алопеус, - все без различия раскрывают, не заботясь о том, есть там жемчуг или нет, созрел он или не созрел и, таким образом, умерщвляют жемчужную матку. Часто находят они между сотнями раковин едва одну жемчужину настоящей цены; такою вредною ловлею ныне жемчужные раковины если не совсем, то, по крайней мере, приметным образом истреблены».

На фото: В этой работе Самуила Алопеуса содержится одно из ранних описаний жемчужного промысла на Севере России. С сайта supload.wikimedia.org

Такой вот загар

Шло время, но ситуация не менялась. «Практика показывает, - пояснял в 1914 году умбский священник Анатолий Попов, - что ловят… каждую раковину, имевшую несчастье попасться в глаза промышленнику, причем каждый ловец в лето поднимет из воды не одну тысячу, быть может, даже десяток тысяч раковин… причем случается у неопытных промышленников, что из тысячи вынутых из воды раковин жемчужина попадет только в одной, хотя в то же время есть и такие (их очень немного) специалисты, которые не вынут почти ни одной пустой, без жемчуга, раковины».

Но, допустим, нужные раковины мы все-таки отобрали. Осталось достать улов. Тут уж вроде бы никаких изысков не предполагается. Разломал, осмотрел - и все. Но не будем спешить. Раскрывать ракушки тоже надо было умеючи. Существовали и для этого разные хитрые способы. Например, оставить их на несколько дней «загорать» на солнцепеке, для того чтобы они, как тогда говорили, «скисли», а створки ослабли и их легче было открыть. После чего раковину выкидывали.

Гораздо бережнее обращались с добычей керетские промышленники. «Добытых жемчужниц, - утверждал писатель Вячеслав Опарин, - раскладывали на мелком месте, хорошо освещенном солнцем. Жемчужницы приоткрывали створки. Между ними вставляли деревянную палочку и ощупывали пальцами нижнюю часть мантии… Достав жемчужину, жемчуголов относил раковины на то место, где моллюски кормились и мигрировали. Потому-то река и не скудела жемчужницами».

Однако в массе своей ловцы драгоценных зерен в такие тонкости не вникали, поступая подобно нашему первоначальному намерению, безжалостно отрывая жемчужины от остального перламутрового слоя или попросту разламывая раковины пополам, что приводило к их гибели.

Примачивали слюною

Но вот мы с вами, воспользовавшись одним из придуманных предками бережных способов осмотра раковин, выявили внутри жемчужину и аккуратно отделили ее от остального перламутрового слоя. Что дальше? А дальше нужно грамотно ее обработать. Сразу предупреждаю, если вы человек брезгливый, правильная обработка вам не светит. Что, по мнению жемчуголовов прошлого, существенно снизит качество найденной вами жемчужины и ее будущую стоимость.

Давайте вспомним, что от других драгоценностей жемчуг отличается тем, что фактически составляет часть живого организма моллюска. Недаром его часто называют «живым» камнем. С этой особенностью связана технология «замаривания». «Из раковины жемчужину не пальцами берешь, а губами, - заявлял Василий Николаевич Келеваев. - Потом во рту ее надо подержать. От слюны она твердеет. Не умеешь обработать жемчужину, не берись и добывать».

Найдя зернышко, ловец «должен тотчас же положить его за щеку для того, чтоб оно от соприкосновения со слюной сделалось твердым, - описывает процесс изъятия жемчужины из тела моллюска Аделаида Пиге в книге «Северное Поморье». - В раковине зернышко бывает мягким и для отвердения его требуется, как говорят, около шести часов времени».

«Замаривание жемчуга, - извещал читателей в 1912 году известный архангельский историк Николай Голубцов, - производилось следующим образом. По извлечении из раковины тотчас клали его в рот на два часа, затем, переложив зерно в тряпочку, примачивали слюною и в таком виде держали его неделю и более, от чего жемчуг будто бы крепнет и не колется».

Помимо слюны использовались и другие средства. Северные перлы замачивали в слабом щелоке и в теплом настое трав. Если жемчужину не заморить, утверждали жемчуголовы, она не затвердеет и потемнеет.

Советский этнограф Владимир Чарнолусский со слов варзужан записал в одном из полевых дневников (с его записями ознакомил меня сотрудник Мурманского областного краеведческого музея Константин Коткин), что жемчужины с прозеленью местные добытчики называют «не выходившимися» и «обтирают кислотой - той, которой склеивают железо, медь и др. металлы. Немного обтирают - ценится дешевле. Некоторые (жемчужины. - Д. Е.) после очищения сморщиваются - сгорают».

После такой предварительной обработки северные перлы шли на гранильный станок, на полировку. Особые мастера - к примеру, в Архангельске - существовали для сверления жемчужных зерен. При правильном подходе жемчуг, по утверждению знатоков, живет полтора-два века, а то и более. При неправильном - съеживается, буреет, тускнеет.

На фото: Жемчужница. Фото с сайта www.mnr.gov.ru

Когда цены нет

Ну а теперь, после того как мы с вами по верным приметам определили и выловили жемчугоносную раковину, аккуратно извлекли и грамотно обработали жемчужину, наступает пора ее продажи. А продать - не за бесценок, а с выгодой - тоже непросто. На протяжении столетий на Русском Севере существовал устойчивый рынок сбыта драгоценных зерен. При этом скупщики, приобретавшие перлы непосредственно у добытчиков, получали порой баснословную прибыль.

Однажды в роли скупщика кольского жемчуга выступил и писатель Василий Немирович-Данченко. «Как-то сижу у себя в комнатке, - рассказывал он на страницах вышедшей в 1877 году книги «Страна холода», - входит невзрачный колянин.

- Не купите ли игрушек?

- Каких?

- Земчуг! - Разворачивает грязную тряпку - четырнадцать жемчужин местного лова, довольно правильной формы, слегка синеватых:

- Что стоит?

- Четыре рубля! - И он испуганно посмотрел на меня. «Не слишком ли запросил?»

Я только руками развел, подивившись дешевизне здешнего жемчуга.

- Где ты его добыл?

- А тут, в семи верстах ручей есть - Венцина (ныне - Вензин ручей. - Д. Е.). Там его много. У Туломы это. Купите, ежели занятно.

- Что вы не посылаете его в Архангельск?

- С чего? Кто купит? Норвежане, бывает, покупают. И то дешево дают. У нас, поди, по всей округе земчуг есть в реках. Слыхивал я, что и за Святым носом (мыс на восточном побережье Кольского полуострова, разделяющий Баренцево и Белое моря. - Д. Е.) по Терскому берегу тоже вод ему. А только цены нет, ну и не ловим».

За текст благодарим Дмитрия Ермолаева ("Мурманский вестник")