Украинская вилка для России: после похищения военнослужащих вариантов нет
Итак, Россия получила третий инцидент с Украиной и ее спецслужбами в Крыму.
После августовской диверсии, в ходе которой погибли офицер ФСБ и контрактник, и недавнего вскрытия подпольной сети, готовившей теракты на военных и инфраструктурных объектах, российское Министерство обороны сообщило, что похищены и вывезены в Николаевскую область двое российских военнослужащих.
Компетентным органам предстоит разбираться, как это произошло и вообще стало возможным, а также заниматься вытаскиванием российских военных с Украины. Однако не менее важным для государства и общества является осознание новой реальности (а это именно она) во взаимоотношения России со своей юго-западной соседкой. По иронии судьбы это происходит в третью годовщину Евромайдана, который стал точкой отсчета для новой эпохи в истории Украины.
За эти три года уже абсолютно всем внешним силам стало очевидно, что Украина есть failed state, то есть несостоявшееся государство, которое вошло в период открытой деградации и разложения. А еще стало ясно, что Россия отказывается и принципиально не будет платить за поддержание этого несостоявшегося государства в дееспособном состоянии.
Проведение отдельных недорогостоящих PR-акций вроде подачи газа в Геническ и точечная помощь по недопущению одновременного коллапса (потому что справляться в его последствиями придется России, а это то самое содержание, которое Кремль не хочет взваливать на страну) возможны, но никакого взятия на баланс ни в каком виде – будь то спонсирование кредитами или оккупация – не будет.
В целом за эти три года в российском обществе сложился консенсус по поводу правоты Кремля, решившего не влезать полномасштабно и открыто на Украину, предоставив ее своей собственной судьбе.
Однако теперь перед российской властью и российским обществом встала новая проблема: что делать и как реагировать на неадекватные действия все больше теряющей субъектность Украины?
Проблема в том, что дальше ситуация будет усугубляться. Распад государственного механизма будет влечь за собой все более «экзотические» попытки Украины привлечь к себе внимание России с целью поиметь какой-нибудь бонус.
Россия в этой ситуации упирается в весьма неприятную «вилку».
С одной стороны, все происходящее достаточно мелко в государственном масштабе, особенно для России, совсем недавно пережившую и обуздавшую террористическую дестабилизацию, шедшую с Северного Кавказа и заплатившую за это тысячами жизней своих военнослужащих и просто граждан. Полномасштабный ответ на украинские провокации в виде военного вторжения, которого требуют некоторые горячие головы, будет просто стрельбой из пушек по воробьям. Не говоря о том, что в этом случае Россия потеряет намного больше жизней и колоссальные средства, которые требует такая операция. Более того, это именно тот ответ, который идеально отвечает интересам свидомых украинцев, поскольку позволит переложить ответственность за судьбу Украины на Россию, а заодно придаст, наконец, смысла их решению трехлетней давности, когда они пустили под откос собственную страну.
С другой стороны, тот или иной ответ на украинские провокации необходим. Это требует и внутреннее чувство справедливости российского общества, и просто здравый смысл. Если задира не получает адекватного ответа, который отбивает у него охоту провоцировать, ситуация будет усугубляться. Тем более что чем дальше, тем меньше Украине есть что терять, а значит, провокации против России могут остаться единственным способом хоть как-то напоминать о своем существовании и получать хоть какие-то ресурсы для дальнейшего выживания.
Самый актуальный в этой связи вопрос: какие меры будут предприниматься для решения обозначившейся проблемы?
Самый очевидный вариант ответа – будет использован уже доказавший свою эффективность метод борьбы с террористической угрозой (с поправкой на ветер и украинскую специфику).
Во-первых, российскому обществу придется осознать и привыкнуть к пониманию, что Украина как государство уже практически прекратила свое существование. Это все больше территория с неочевидной властной иерархией и все более разнородными структурами управления. Соответственно предъявлять ей претензии и требовать от нее ответа как от государства уже, по сути, бесполезно.
Во-вторых, эксцессы, организованные Украиной на российской территории, будут продолжаться. Их можно предотвращать и сводить к минимуму, но не ликвидировать полностью. Нельзя исключать, что по мере ухудшения ситуации и распада власти на Украине дело может дойти до бандитских набегов с украинской стороны на российские пограничные территории, причем не только в Крыму. К сожалению, это издержки соседства с территорией, деградирующей в состояние Дикого поля.
Можно утешать себя тем, что они, эти издержки, в любом случае на порядки меньше затрат, которые бы потребовались (в том числе в виде количества погибших российских военных), если бы Россия взяла на себя ответственность за Украину, например, в виде оккупации.
В-третьих, судя по всему, большая часть мер по борьбе с этими угрозами с украинской территории будет носить не афишируемый характер и заниматься этим будут отечественные спецслужбы.
Подобные перспективы не слишком радуют, особенно сторонников подхода «я бью два раза: один раз по голове, второй – по крышке гроба». Но России придется привыкать, что у нее под боком территория, которую уже нельзя назвать в полной мере государством, а это требует специфических подходов.
Что касается обвинений в адрес российских властей и спецслужб в бездеятельности и неэффективности в этой ситуации, то можно напомнить, что десять лет назад Россия имела ситуацию с терроризмом, которая вполне тянула на характеристику «катастрофическая», и общество было убеждено, что государство не способно с ней справиться.
Результаты мы имеем возможность наблюдать своими глазами, и при этом осознаем, что общество не знает и десятой части того, что делают российские спецслужбы для борьбы с радикалами и предупреждения террористической угрозы.
Теперь Украина стала еще одним направлением их работы.
