Цунами(часть2)
Из всех слуг Тритона, перед цунами я поднимаюсь последним. Большой Ник должен покинуть свою комнату тогда, когда на этаже уже никого нет. Поэтому я не спешу. С каждым разом вывести Ника становится все тяжелее. Его вес увеличивается, а вместе с ним растет злоба и пессимизм. Вот и сейчас он встречает меня кратким:
-Сегодня я никуда не пойду. Никто еще не пробовал инфразвук в семь герц в нашей гостинице. Как волна пройдет – я расскажу, как оно! – он храбрится, но вижу, как эта бравада ему дается. На лбу выступил пот, щеки дрожат, отчего Ник становится похож на ожиревшего бульдога.
-Ник, я тебя не буду уговаривать. Ты – подонок, и я тебя ненавижу. Твой брат – еще хуже, поэтому пусть уж лучше ты, чем он. Если ты не пойдешь, я просто оглушу тебя электрошоком, уложу на тачку и отвезу к служебному выходу, - время еще есть, и я просто сажусь на ковер возле кровати Ника. Говорить такое своему шефу – не лучшая идея, но я знаю что делаю, и у меня есть на это основания. Десять лет назад, я лишился работы. Через неделю ушла жена. Еще через пару месяцев банк выселил меня из ипотечной квартиры и забрал залоговый автомобиль. И после этого у меня еще оставался огромный долг. Большой Ник выкупил его у банка исходя из десяти центов за доллар. А потом парни Ника скрутили меня, привезли в какую-то больницу и привязали к операционному столу. Ник подошел и пошлепал меня по щеке:
-Ничего личного, парень! Ты был должен банку сто десять тысяч. Теперь ты их должен мне. В тебе двадцать кило лишнего веса, а сердце, почки и печень у тебя здоровые. Плюс кровь и костный мозг. Учитывая твой возраст, на погашение долга может и не хватить, хотя ты это погашение точно не переживешь. У меня есть к тебе предложение. Рекламная компания. Месячный отдых в фешенебельной гостинице в тропиках – и ты мне ничего не должен! Идет?
Мне оставалось только прохрипеть:
-Если это отдых, то в чем подвох? – и вот тут я и узнал об этой чертовой гостинице. Мне предлагалось отдохнуть в ней ровно месяц, и ни сутками меньше. В отличие от остальных туристов, на моем браслете не будет ни цента! Как я потом узнал, в этой рекламной компании участвовало еще восемь человек. Семеро из нас выжило, о смерти двоих никто, кроме нас, не узнал. Когда этот сумасшедший месяц закончился, я остался на далеком острове в Индийском океане, без единого цента. Долгов у меня не было, как не было ничего другого, кроме двух пары плавок. Гостиница выполнила условия – за месяц я сбросил пятнадцать кило. На мне не было и капли жира, а мышцы прилично окрепли. Целый месяц я не ел ничего, кроме криля и морской капусты, участвовал во всех сумасшедших забавах, которые придумывал Ник, и даже получал от них в последние дни удовольствие. Я хотел и дальше оставаться туристом, а у Ника было другое мнение:
-Мне здесь дармоеды не нужны! Аниматорам, то бишь слугам Тритона, я плачу по три штуки в месяц. Не слишком много, только другой работы у меня нет. Сможешь – работай, нет – пойдешь рыбам на корм. Я не собираюсь платить даже за твой билет назад!
«Назад» для меня не существовало. Там у меня не было ни жилья, ни работы, ни семьи. Я остался. Первое время другие аниматоры смотрели на меня, как на идиота. Им было по восемнадцать – двадцать лет, а мне – сорок восемь. Я делал все то, что делали они, и не выделялся из толпы, поэтому они постепенно привыкли. А потом – мировой кризис, безработица, желающих найти работу стало столько, что аниматоры, которые приехали на каникулы подзаработать, остались здесь навсегда. Несмотря на кризис, в нашей гостинице всегда все номера были заняты. Количество толстяков, несмотря на кризис, не уменьшилось. Три года назад видел я свою бывшую жену с ее теперешним мужем. Две толстые развалины. Она меня не узнала.
*
Тонкий мелодичный звук сообщает мне, что этаж свободен, и можно вести Ника к служебному входу. Я встаю, и открываю нишу в стене. В ней – электрошок и тачка. Взяв электрошок, я подхожу к Нику:
-Вставай, жирная свинья! Ты все равно когда-нибудь сдохнешь, но это будет не в постели!
Ник приподнимается и с испугом смотрит на меня:
-Что ты задумал?
-Где сейчас твоя дочь, толстяк?
-При чем тут моя дочь?
-Ник, я до сорока восьми лет был неплохим юристом, и только сейчас десять лет работаю аниматором. У тебя – неоперабельный рак. С женой ты развелся и отсудил дочку себе. Зачем она тебе, если ее воспитывают аниматоры? Рассчитываешь, что после смерти она все унаследует, и даже написал на нее завещание? Ей тринадцать лет, Ник! Твой брат будет назначен ее опекуном до ее совершеннолетия. Зная его, он превратит эту гостиницу в бордель, а твою дочь сделает одной из «девочек». Ты хочешь этого?
-Он нанял тебя убить меня? – Ник вытаскивает из-под подушки пистолет и направляет мне его в лоб. Несмотря на страх, его рука не дрожит, - Я тебя пристрелю первый!
-Инфразвук вызывает страх. Тебе и так страшно, Ник. Без меня ты не переживешь и первой волны! Если ты идиот – стреляй, а потом сдохни от страха, зная, что твою дочь…
-Заткнись! Ты можешь предложить что-то другое?
-Да. Я юрист, и моя лицензия не аннулирована. Я могу составить еще одно посмертное распоряжение. На управление твоим имуществом после смерти до достижения дочкой совершеннолетия.
-Нет! Я продумывал такой вариант, он мне не понравился. Мой брат не остановится перед убийством моей дочки!
-Ник, ты прожил большую жизнь, кинул множество людей, поэтому сейчас у тебя нет человека, которому бы ты мог доверять. Если твоя дочь без вести пропадет во время этого цунами…
-Нет! – пистолет Ника снова смотрит мне в лоб.
-Дослушай, идиот, а потом, если хочешь – стреляй. Твоя дочь может до совершеннолетия пожить среди детей аниматоров на «Летучем Голландце» или «Черной жемчужине». Там около трех сотен сорванцов разного возраста, которых никто не считал, и не регистрировал. Среди них твой брат ее не найдет. Законом дается полгода на оформление наследства. Еще год твой брат будет признавать твою дочь умершей.
-У него сотня юристов! Что может сделать…- он замолкает, глядя на мои выцветшие плавки.
Я продолжаю за него:
-Один аниматор, у которого ничего нет, кроме плавок, против лучших юристов? Ничего! Я даже в суде появляться не буду. Ник, твоему брату, чтобы отобрать гостиницу, придется поменять закон, по которому имуществом признанного умершим, нельзя распоряжаться раньше пяти лет. А управлять им должен тот, кто назначен завещателем, до истечения пятилетнего срока. Твоей дочери уже было тринадцать, поэтому через пять лет она будет здесь хозяйкой. У тебя есть время подумать.
-О чем? О том, как живут аниматоры? В последнее время все женщины-аниматоры – беременны. У них нет постоянных партнеров, и за детьми они ухаживают, пока кормят грудью. А потом – отправляют на один из двух моих кораблей и забывают о своем материнском долге. У меня там уже два детских сада! Триста чертенят от одного до двенадцати лет! Скоро и эта мелюзга начнет трахаться и рожать детей! К совершеннолетию моей дочки она уже может иметь двоих детей!
-Об этом тоже имеет смысл подумать, только немного позже. А сейчас – отрывай свою жирную задницу от кровати, и ползи к служебному выходу! Я предлагал написать все документы уже четыре раза, но у тебя мозги заплыли жиром.
-Нет! Не заплыли! Код сейфа – 42639. Я там уже сложил все необходимое. У меня уже начались боли! Ты сможешь все сделать быстро?
Я открываю сейф. Действительно, все документы приготовлены. Они подписаны еще полгода назад, и я их только заверяю. С момента нашего последнего разговора кое-что изменилось, хотя этот толстый продолжает стоять на своем. Кроме документов в сейфе лежат еще две банковские пачки сто долларовых купюр. Я показываю их Нику.
-Это что, толстый? Плата за то, чтобы ты умер без боли?
-Аванс в полпроцента за то, чтобы ты сделал все, как нужно. Я оставил на тебя завещание на счет в четыреста тысяч, в котором будет условие. Если моя дочь на день совершеннолетия будет жива, здорова и останется девственницей.
-А еще она должна быть красивой длинноногой натуральной блондинкой! Иди к черту, Ник! У меня есть столько же денег, которые ты мне должен за десять лет работы, но я пока не спешу их тратить! Я могу гарантировать, только что у нее в восемнадцать лет не будет беременностей и абортов, что она не будет толстой, и не более того! В ее половую жизнь я вмешиваться не собираюсь. Все, толстый, время истекло! В следующий раз поторгуемся еще! Может, к шестому разу ты поумнеешь. Когда ты мне десять лет назад предлагал поучаствовать в рекламной компании твоей гостиницы, у меня было время подумать около минуты. А потом – наркоз, и меня разбирают на органы. У тебя есть еще три-четыре месяца. Это только до того, как тебе начнут колоть обезболивающее. После этого адвокаты твоего брата превратят подписанные тобой бумаги в пыль!
-Сколько ты хочешь? Чтобы было все, так как хочу я?
-Ник, я плевать хотел на твои деньги! Чтобы понять это, тебе нужно прожить десять лет в капсуле на глубине в двенадцать метров под водой! Сейчас я не думаю о будущем, не вспоминаю о прошлом, а живу настоящим. Единственная моя еда за эти годы – паста из криля и морская капуста. Пасту из криля мы получаем, фильтруя воду в бухте, морскую капусту – просто убираем, чтобы с крыши гостиницы было видно все дно бухты. Все, что не съедают аниматоры и туристы – передаем на круизный корабль. У меня разнообразная сексуальная жизнь с молодыми девушками, и, наверное, есть дети, среди этих трехсот сорванцов. Я хочу, чтобы все так и оставалось. Если для этого нужно некоторое время побыть юристом – я сделаю это. Только не за твои поганые деньги, Ник! Будет по-моему, и ты мне еще будешь за это благодарен, когда избавишься от рака!
-Ты снова об этом? Я никогда на это не соглашусь! Я терпеть не могу криль и морскую капусту!
-Смерть от рака еще хуже! А тот остров очень даже ничего! Ты сможешь в будущем построить на нем вторую гостиницу!
-Пять километров плыть верхом на цунами? Нужно быть полным идиотом, чтобы решиться на такой трюк!
-Ты - Большой Ник. Ты придумал гостиницу, где задешево делаешь людей здоровыми, а они платят большие деньги, чтобы остаться толстыми и больными! Ты сможешь, Ник! Пять лет один на пустынном острове, питаясь только крилем и морской капустой. Захочешь посмотреть на дочку – проплывешь эти пять километров. Ночью, один. Нам осталось пять минут. Если ты не встанешь, я повезу тебя на тачке!
Ник кряхтя, сползает с кровати.
-Ты уверен, что у меня есть шанс?
-Да! Он уменьшается с каждым разом! У двоих туристов рак был гораздо более запущенный. Их родственники купили им путевку, в расчете на то, что они здесь и умрут. У них, как когда-то и у меня, не было денег на браслетах. Они прожили здесь месяц, и вернулись домой без рака.
-Ты врешь! Не было таких туристов! Я бы знал!
-Может быть, я и вру. Эта мысль не дает тебе спать! Посмотри на меня! Мне – пятьдесят восемь, а я не очень отличаюсь от двадцатилетних аниматоров! Шевелись, жирный ублюдок, я не хочу умиреть вместе с тобой! У нас четыре минуты до срабатывания последнего затвора!
Ник с трудом передвигает свое жирное тело к двери. С такой скоростью он до служебного входа будет ползти полчаса. За это время пройдут первые две волны цунами. Я подвигаю к нему тачку:
-Сам сядешь, или мне воспользоваться электрошоком?
Ник кряхтя опускается на тачку. Уже через минуту мы оказываемся у служебного входа. Я безжалостно снимаю с Ника теплый халат и тапочки, и надеваю на него спасательный жилет.
-Извини, но сейчас – только плавки и спасательный жилет! А теперь – на карниз!
Мы находимся на единственном служебном выходе, замаскированном под балкон. Кроме нас здесь – огромная клумба, а на самом деле – буй, который разматывает трос. Мы на десять метров ниже крыши, поэтому волна цунами подхватит нас первыми, и пока она достигнет уровня крыши, мы с Ником будем метров за сто от здания. Крыша освещена прожекторами с беспилотных вертолетов, которые снимают происходящее. В контракте с туристами отмечается, что турист может получить бесплатно видеоотчет, обо всем, что было с туристом за время отдыха, но оставляет экземпляр записи себе, сохраняя на него все права, в том числе, и использования в качестве рекламы. Последняя подлянка Ника. Просмотрев записи, все туристы платят от тысячи и больше, чтобы выкупить все права на запись. Все двери и окна уже закрыты затворами, этот служебный вход закрывается последним. Механизм затвора совершенно беззвучный, а босые ноги начинают ощущать неприятную вибрацию. Сердце сжимает невидимая рука. С крыши раздается первый вопль испуганного туриста, и тут же три тысячи луженых глоток слуг Тритона его заглушают. К крику присоединяются все шесть тысяч туристов. Цунами в этом районе всегда идут с внутренней стороны подковы, и туристы на краях здания уже видят высоту первой волны. Один из прожекторов беспилотника светит в том направлении. Огромная масса воды поднимается на десять и более метров выше крыши гостиницы и не торопясь, приближается к людям. Ощущение того, что море стало вертикально, и сейчас собирается вернуться на место, раздавив при этом гостиницу, как таракана. Это сигнал нам, что пора пристегиваться к бую. Сейчас вся электрика уже выключена, при прохождении волны цунами она поднимет буй, и начнет разматывать трос, натягивая пружину. При снижении уровня воды пружина обратно смотает трос и вернет буй на то место, где он был установлен, а с ним – и прикрепленных к нему людей. На крыше буи больше, и соединены между собой тросами, к которым и крепят туристов. К этому бую крепится только один человек – Ник. Крепление обычное, без какого-либо ключа. Если Ник откажется и в этот раз, я отстегну его и без его согласия. Без моей помощи он не сможет закрепиться на втором, пока еще пустынном острове. Там пока есть только один буй. Запасной с этого балкончика. Мы должны проходя с волной цунами, закрепиться на нем. Если это не выйдет, нас будет нести еще двое суток до ближайшего побережья. Акулы вряд ли дадут нам умереть от жажды. Закрепляя карабин крепления на спасательном жилете Ника, я ему подмигиваю:
-Знаешь, толстый, у меня одна идея появилась. «Летучий Голландец» и «Черная Жемчужина» будут возить туристов на остров, где будет жить толстый несчастный абориген, который боится людей. Туристы будут складывать еду возле твоей пещеры. Так что кроме пасты из криля у тебя будут и другие продукты. Может быть немного надкушенные, зато много и самые разные!
-Нет! - голос Ника тонет в реве воды. Туристы видят ее зеленой только из-за прожекторов. У нас она черная с яркими отблесками лунной дорожки. Вода вырывает буй и тащит его с огромной скоростью вверх и вдаль от гостиницы. Уже через несколько секунд мы за сто метров от стены и нам видно зеленую стену воды, которая как минимум на двадцать метров выше, чем крыша гостиницы, на которой замерли от ужаса испуганными мошками туристы.
-Если ты не скажешь «Да» на второй волне, на третьей я тебя отстегну, и тогда ты точно будешь без вести пропавшим. До второй волны пять минут. Я добрее тебя, Ник?
-Ты такой же подонок! Я подохну на том острове! Или мой брат найдет меня там!
-Я тебе поверил десять лет назад, а сейчас ты должен поверить мне. С одной стороны плохо, когда женщина не интересуется своим ребенком, а отец даже и не знает, есть ли вообще у него дети. А с другой стороны – каждая из женщин знает, а мужчины догадываются, что в той чумазой своре, которая живет на кораблях, есть их дети, поэтому они всех их любят и заботятся обо всех. Ты должен построить вторую гостиницу, Ник! Это и есть цена за твое выздоровление! Когда этого хочешь не только ты и я, но и три тысячи аниматоров, и триста их детей – желание должно исполниться! Согласись, что детвора на кораблях, дает прикурить нашим туристам гораздо больше, чем взрослые аниматоры!
Несмотря на страх, Ник начинает смеяться:
-Когда туристы узнают, что парусным кораблем управляют дети, они уже в ужасе. Ведь им никто не говорит, что управление парусами – автоматическое, и эти чумазые обезьяны просто скачут по реям. Когда туристы понимают, что эти дети собираются воевать между собой, они готовы прыгать за борт. У детей все по-настоящему! Дети действительно воюют между собой и дерутся до крови и синяков. Когда для сокращения радиуса поворота, дети загоняют туристов на один борт, и корабль почти черпает противоположным бортом воду, все думают только о том, чтобы выжить. Как финал - абордажный бой между «Летучим Голландцем» и «Черной Жемчужиной», в котором туристы должны принимать участие для того, чтобы остаться в живых! Когда эта детвора с визгом и воплями скачет по вантам с абордажными крюками с одного корабля на другой, туристам предлагается пытаться сбросить их в воду! Никто из них о браслетах и не вспоминает! Все понимают, что этих маленьких чертей браслет не остановит. С учетом того, что в сражениях участвуют дети от пяти лет и старше, этого боя никто из туристов не забывает. Хочешь сказать, что моя дочь тоже будет принимать в этом участие?
-Ник, на твоих кораблях с детьми все по-настоящему! Если она заработает там авторитет и станет капитаном – у тебя будет достойная наследница. И это будет независимо от того, скажешь ты «Да», или «Нет», останешься в живых или умрешь!