Сумеет ли Зулейха разбудить Татарстан?⁠⁠

Как сказал писатель и политик Захар Прилепин, реакция на сериал „Зулейха открывает глаза” в очередной раз подтвердила, что в нашей стране живет три или даже четыре страны. Причем, патриотам, особенно этническим русским, хотелось бы, чтобы все 146 млн. ее граждан знали и помнили о прошлом одно и то же – с неизменным акцентом на Александре Невском, Иване Сусанине, Минине и Пожарском, Кутузове и эффективном менеджере, победившем фашизм. И вот, вполне себе проходной сериал (чуть больше, чем мелодрама на фоне неких исторических событий) не на шутку взбудоражил общественное мнение и вызвал горячие споры.

Как оказалось, более ста лет целенаправленной государственной пропаганды не стали асфальтным катком для людских голов. 146 млн. жителей этой страны продолжают помнить прошлое по-разному, и это, в том числе, зависит от этнической принадлежности. Например, в известной советской кинокомедии „Иван Васильевич меняет профессию”, в одном из эпизодов, обаятельный вор Жорж Милославский пошутил, предложив воинам Ивана Грозного взять Казань (но оказалось, что столица Казанского ханства была взята еще год назад, что и вызвало смех). Но вот у почти 4 млн. жителей современного Татарстана эта шутка вряд ли вызовет улыбку, поскольку с этим событием у них связаны совсем другие воспоминания – в 1552 г. войска Московского княжества взяли город, проявив особую жестокость по отношению к местному населению. Большая часть Казани была разрушена, включая главную мечеть, около 65 тыс. человек истреблено, более 190 тыс. захвачено в плен, десятки тысяч выселены на необжитые, болотистые местности, причём, татарам было запрещено селиться ближе 30 вёрст от города. Вот и получается, что каждый в одном и том же видит разное!

Сериал о Зулейхе, это рассказ не об ужасах гражданской войны и преступлениях связанных с периодом насаждения большевистской власти, и даже ни о голоде 1920-21 годов, а об экзистенциальном становлении женщины в сложный исторический период. Начинается он с принудительной коллективизации татарских крестьян в 1930 года, но оказалось, что эта тема чуть ли не табу. Русские и коммунисты, назвали его лживым пасквилем, квасные патриоты и экзальтированные леваки в лучших традициях советской цензуры просто запрещают говорить о коллективизации, репрессиях, массовых расстрелах, ГУЛАГе и подавлении национальных движений.

Повторилась ситуация 2019 года, когда популярный, особенно среди молодежи, тележурналист Юрий Дудь снял документальный фильм „Колыма – родина нашего страха”, по той причине, что согласно данным ВЦИОМа 50% россиян в возрасте 18-24 лет никогда не слышали о сталинских репрессиях. Многие, посмотрев фильм, увидели, узнали и ужаснулись. Очень многим фильм Ю. Дудя не понравился. Теперь шквальный огонь критики со стороны яростных апологетов мифа о прекрасном советском прошлом, коммунистов, сталинистов, незыблемых патриотов и приверженцев святой Руси взяла на себя Зулейха.

Премьера сериала, совпавшая по времени с 75-летием победы СССР над Третьим Рейхом, в очередной раз продемонстрировала, что современное российское общество насквозь пронизано сталиновирусом. Относительно короткий период критики И. Сталина во времена правления М. Горбачева и Б. Ельцина (1985-2000 гг.) не принес желаемых результатов. В последние годы ренессанс сталинизма стал очевидным. Писатель Виктор Ерофеев считает, что сталиновирус разъедает культурные клетки и разрушает культурно-историческое сознание. Что ж, можно лишь поблагодарить «Зулейху» за то, что она подтвердила диагноз о наличии целого ряда серьезных заболеваний в нашем обществе.

Вообще, конвенциональная историческая память граждан любой страны является неотъемлемым элементом безопасности государства. Царский режим самодержавной России сшивал куски необъятной империи административными, экономическими и репрессивными методами, большевики добавили к этому тотальное насаждение исторического нарратива в единственно правильной его интерпретации. Российские историки считают, что премьер-министру П. Столыпину не хватило буквально нескольких лет для модернизации Российской империи. Реформы, которые он успел осуществить, уже в 1914 г были весьма успешными. Однако в империи так и не было введено обязательное начальное образование, по жестким стандартам, ориентированным исключительно на русский язык, великоросскую национальную модель и севернороссийскую историю. Когда большевики начали реализовывать программу ликвидации неграмотности и повсеместно внедрять общее начальное образование в разных уголках вчерашней империи, они вынуждены были (по ряду политических причин) привлекать национальные кадры. В результате, разговаривающие на разных наречиях и диалектах крестьяне и бедные мещане, вдруг начали узнавать, что они не только подданные Москвы, а ещё и татары, башкиры, буряты, якуты…

Заигрывая с региональными элитами в нестабильных 1920-х гг., большевики открыли школы, где наряду с русским языком изучали национальный алфавит, а вместе со страницами великоросской истории - местные предания. Если бы П. Столыпина в 1911 г. не убили, и он продолжил бы реформы, а империя не влезла бы в Первую мировую войну, то пришедшим в школу представителям необразованного народа, быстро и успешно объяснили бы исключительно на русском языке, что они, дескать, являются русскими. И за 10 лет в этом было бы уверено абсолютное большинство крестьян, и в первую очередь, подрастающее поколение.

Конечно же, легче всего этот фокус удался бы с малороссами и белорусами, и сложнее всего было бы на Кавказе. Татары бы находились где-то посредине по степени сложности их ассимиляции. Но, пойдя на временные уступки в национальном вопросе, вначале 1930-х гг. большевики свернули политику коренизации населения. Например, в Татарской АССР уже начиная с 1926 г. прекратили выделять средства на внедрение в республике татарского языка. И в течение следующих 60 лет на всей территории одной шестой обитаемой суши продолжалась русификация – иногда ползучая, иногда агрессивная, в более или менее жестких формах. Большевики и их продолжатели лелеяли надежду на создание новой монолитной массы – единого советского народа с общими идеалами, исторической памятью, языком и верой в светлое будущее.

Окончательный удар по национально озабоченным советским гражданам планировал нанести генсек Ю. Андропов. В 1983 г. готовилось проведение административно-территориальной реформы, которая должна была перекроить области и районы, исходя из сугубо экономических соображений при полном игнорировании национального вопроса. Но сделать это Ю. Андропов не успел.

26 апреля 1990 г. в рамках процесса обновления СССР был принят закон „О разграничении полномочий между СССР и субъектами федерации”, который уравнял в правах автономные и союзные республики. РСФСР и 16 её автономий формально становились одинаково независимыми. Таким образом, РСФСР и Татарстан должны были иметь одинаковые статус и права. Именно тогда глава Верховного Совета РСФСР Б. Ельцин, выступая 6 августа 1990 г. в Казани, произнес хрестоматийную фразу: „Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить” (имея ввиду: „но оставайтесь в составе России”).

12 июня 1990 г. РСФСР приняла декларацию о государственном суверенитете, а 31 августа аналогичный документ был принят Татарской АССР, что породило естественное противоречие и вызвало политические баталии между Москвой и Казанью. Они продолжались вплоть до 1994 г., когда наконец-то был заключен договор о распределении полномочий (РФ столкнулась с жесткой позицией только двух отдельных республик – Татарстана и Чечни). Примечательно, что после 1990 г. татары начали выходить на митинги с плакатами „Я помню 1552 г.”, „Холокост татарского народа – 1552 г.” и подобными. И даже установили неофициальный „День памяти защитников Казани, павших при взятии города войсками Ивана Грозного”. И вот, после превращения РФ в жестко унифицированное унитарное государство (а слово „федерация” присутствует лишь в названии) и 20-летнего правления „верховного лидера всех времен и народов”, население Татарстана было вновь взбудоражено скромной женщиной по имени Зулейха.

Парадокс состоит в том, что, хотя в сериале нет ни слова о татарском национальном возрождении и борьбе татар за свои права, и зрители Татарстана, обратили внимание именно … на их отсутствие. По их мнению, это необходимо было отразить в сериале. Татарские активисты раскритиковали и фильм, и книгу (вышедшую в 2015 г.). Хотя автор книги Г. Яхина подчеркивает, что писала роман о гигантской метаморфозе, произошедшей с вполне конкретной женщиной (прототипом которой была её родная бабушка) при её перемещении из патриархального мира татарской деревни в тоталитарный, но, вместе с тем, более современный мир сталинской стройки посреди Сибири. Но татары вменили автору романа в вину непрописанность этнографии, неартикулированность татарской самобытности, отсутствие привязанности Зулейхи к традициям и чуть ли не предательство татарского народа. А поскольку и роман, и сериал совсем о других вещах (коллективизация + метафизическая эволюция женщины), такая реакция огромной части населения Татарстана была весьма неожиданной! Сумеет ли Зулейха разбудить все 12 млн. татар на территории РФ – вопрос, конечно, интересный?