Шпрехен зи дойч
В подростковом возрасте, как и у большинства пацаны, одна стена у меня была полностью завешана полиграфической дребеденью: цветными плакатами, черно-белыми фотографиями видеосалонных кино-кумиров и дешевыми разворотами из журналов. Брюс Ли с нунчаками и разодранной когтями грудью, Шварценеггер с перемазаным сажей лицом и огромной пушкой на плече, Ван Дамм в крутых очках, конечно же, Виктор Цой в чем-то черном, в общем, всякое разное. У каждой фотографии и плаката была своя история, какой-то я выпросил, какой-то обменял, какой-то сам перепечатал. Я знал каждый.
В один из дней зашла к нам в гости моя кузина. Уселась в крутящееся кресло и принялась всю эту коллекцию разглядывать. Я валялся на кровати, читал очередную фантастическую книжку, занырнув в более захватывающие миры, чем этот, сестрица существовала в фоновом режиме.
И тут она читает: "Има реаль партай анималь", да ещё с немецким акцентом, полученным на школьных уроках, с эдакой гитлеровской грассирующей "ррр".
Я аж вскинулся. Приоритет со слоями реальности моментально сменился. НЕТ у меня такого плаката!
- Что это ты сейчас прочитала?
- Има реаль партай анималь? Вот! - и тыкает пальцем в плакатик, на котором на фоне исписанной граффити стены сидит шимпанзе, с начесанным синим ирокезом на голове и банкой пива в руках. И внизу листка надпись: "I'm a real party animal!"
Тьфу ты, блин! Нестыковка транскрибирования, все нормально...
- А ну-ка, - говорю, - Этот прочитай!
- Ммм, Микхаэль Яксон!?
- Микхаэль Яксон! - я заржал в голос, - Знал бы король поп-музыки, как ты его только что отименовала... Джексон, швестер, Майкл Джексон! Уффф..
И я снова уткнулся в книжку.