Сешафи
– Девушка, а какое сегодня число? "Девушка" лет сорока пяти, недовольно поджала губы, но всё же ответила.
"Это почтовое отделение, а не справочная, двадцать третье сегодня, октября"
Вписал в извещение дату, протянул в окошко выдачи, получив взамен бандероль. Посмотрел на электронные часы висящие на облезлой стене - 19: 55. Под часами, позапрошлогодний календарь с видами Серпухова. Понятно, почему злится почтальон, через пять минут закрываться, а тут я со своей бандеролью.
От почтового отделения до парка у Высоцкого мужского монастыря, всего десять минут ходу. Сел на лавочку, нетерпеливо распаковал бандероль. Вот он, жезл Сешафи. Месяц ждал. Отправитель утверждал, что случайно нашёл его в Нубийских песках. Пришлось машину продать, что бы его купить. Нет, я не идиот, я студент пятого курса истфака. Я прекрасно понимаю что купил. Перепродать жезл безумным коллекционерам можно в три раза дороже.
Взял его в руки, покрутил. Головы Анубиса, черепа, египетские иероглифы, сцены пыток. Недаром, имя "Сешафи" означает – злая женщина.
Под моими руками, одна из голов сдвинулась. В рукояти жезла щёлкнуло. Навершие украшенное головами Анубиса, пришло в движение, сделав два оборота вокруг своей оси.
«Странно, что не выскочил острый шип и не проколол мне ладонь» – подумал вспомнив голливудские фильмы о сокровищах и артефактах. Это хорошо, сегодня обойдёмся без крови.
В тишине парка раздался шорох, за спиной кто-то появился. Я замер. Беззащитная спина пыталась уменьшится до размера чайного блюдца. Рядом с моей тенью, появилась ещё одна. Запахло тленом и страхом. На плечо легла иссохшая ладонь с длинными чёрными ногтями. Сердце остановилось, тук-тук... Пот струйками потёк по вискам. Египетские боги! Неужели сама Сешафи пожаловала в наш мир?
– Эй, милок, дай бабушке десяточку на хлеб – раздался над ухом старческий голос. Из-за спины вышла бабуля и требовательно протянула руку.
Фуух! Да это же всего лишь попрошайка. Выдохнул, вытер пот, трясущейся от пережитого рукой полез в карман за мелочью.
– Ты! Иди отсюда! – бабуля гневно замахнулась пакетом с пустыми банками на кого – то, стоящего с другой стороны лавочки.
"Ещё одна попрошайка" – подумал я. Надо пересесть в другое место, может, отстанут.
Повернул голову, что – бы посмотреть кто там.
"Гремучие кастрюли! " – выкрикнул я от удивления.
Женщина с лицом египтянки, словно сошедшая с фресок Каирского музея. Одета как телохранительница Клеопатры. Вместо пояса – ножны, на ногах сандалии. Красивое, надменное лицо.
Нищенка подошла к ней, и толкнула.
"Ты из какого цирка сбежала, шалава? Проси в другом месте" – добавила она и повернулась ко мне, протянув руку.
– Червончик дай.
Получить свои десять рублей она не успела. Египтянка зашла к ней за спину, схватила за грязные волосы и перерезала горло. Кровь выплёскивалась в такт биению сердца, попадая на мою куртку и лицо. Хотел сбежать, но не смог, ноги отнялись.
С совершенно спокойным лицом египтянка отрезала нищенке голову. Обезглавленное тело упало на дорожку парка. В монастыре протяжно ударил колокол.
Египтянка, держа голову нищенки за волосы, стала бить её о бордюрный камень. При каждом ударе было слышно, как ломаются кости черепа.
На самой египтянке на удивление, не было ни одной капли крови. Закончив разбивать череп, достала нож и разрезала кожу. Запустила руку в мешанину из кожи и костей, достала часть мозга. Скорчив гримасу отвращения, съела кроваво – серую массу.
– Что за рабский язык, 33 буквы. В Египте, человека знающего меньше ста иероглифов считали слабоумным – произнесла она. – Моё имя – Сешафи.
Мне холодно. Я возьму твою жизнь, что бы согреться.
Моё сердце провалилось в желудок, мысли превратились в патоку, команда "бежать" из головы до ног не доходила.
Женщина подошла, и ударила меня ножом в глаз. Круша кости, нож вошёл в мозг.