Рождественская дислексия III⁠⁠

Продолжение. Начало http://pikabu.ru/story/rozhdestvenskaya_disleksiya_4721024
II часть: http://pikabu.ru/story/rozhdestvenskaya_disleksiya_ii_472158...

На Северном полюсе было очень холодно и снежно. Конечно, это нормально для Северного полюса, но сегодня снега было будто бы больше – маленькие зелёные помощники Санта-Клауса готовились к Рождеству и вовсю украшали его резиденцию. Вельзевул появился у крыльца огромного серого железобетонного здания, похожего на заводской цех. Над металлической дверью помещалась гигантская вывеска «ФАБРИКА ИГРУШЕК САНТА-КЛАУСА», а чуть ниже, мелким шрифтом, было приписано: «посторонним вход воспрещен, территория охраняется боевыми оленями». Вельзевул, от холода поджав хвост, поднялся по скользким ступеням и потянул за шнурок звонка.

Ответ долго не было. Он еще несколько раз подёргал звонок, и принялся приплясывать, хлопая себя по бокам и пытаясь согреться. Местная погода совсем не подходила для обитателя Преисподней. Наконец, в металлической двери открылось оконце, на уровне колен Вельзевула.

- Вы по записи? – пропищал тонкий голосок из темноты оконца.

- Нет. Но подозреваю, что твой хозяин примет меня без очереди. – Вельзевул начинал терять хвалёное демоническое терпение.

- И что же за важная шишка посетила нас? – из оконца раздались приглушенные смешки.

Вельзевул встал на колени и заглянул внутрь.

- А ты подними свои маленькие поросячьи глазёнки и сам увидишь…

Оконце ойкнуло и захлопнулось. Тут же заскрипели засовы, и тяжелые двери начали отползать в стороны. Вельзевул протиснулся внутрь, не дожидаясь, пока двери откроются полностью, и принялся растирать замерзший хвост. Перед ним суетились шестеро эльфов-привратников, раскатывая ковровую дорожку. Судя по облакам пыли, которые она испускала при каждом движении маленьких слуг, гости здесь были редкостью.

Немного согревшись, и ожидая, пока эльфы подберут домашние тапочки под его копыта, Вельзевул огляделся. Прежде он не раз бывал в резиденции Санты, но сегодня впервые появился с парадного входа. И раньше было понятно, что Клаус не страдал низкой самооценкой, но теперь это бросалось в глаза. От металлической двери, запирающейся на добрую дюжину колдовских замков, тянулся длинный коридор с теряющимися в высоте потолками. Повсюду сновали рождественские ангелочки и назойливо лезли в лицо. Вельзевул отмахнулся от особо надоедливых, нацепил мягкие тапочки, поданные наконец эльфами, и направился по коридору вслед за семенящим проводником к головному офису Подарочной Службы Санты.

Коридор был длинным, очень длинным. Со стен свисали гобелены, изображавшие различные добрые дела Клауса – вот он дарит подарки чумазым детишкам, вот кормит красноносых оленей, а вот жмёт руку восточному кузену. Цветастые гобелены перемежались ростовыми изваяниями самого хозяина предприятия – так же неизменно в героических позах. «Старый хрыч!» - усмехнулся про себя Вельзевул.

Пока он рассматривал обстановку резиденции, проводник подвёл его к двойной резной двери. Рисунок на двери повторял сюжет некоторых гобеленов.

- Кхм-кхм. Ожидайте тут пока. Я сообщу о вашем визите! – сказал эльф и удалился с важным видом.

Вельзевул захлопнул удивлённо отвисшую от увиденного подобия барокко челюсть и раскурил сигару. Тут открылись резные двери, и всё тот же писклявый голосок, который встретил его на крыльце, прокричал:

- Его величество Первый Падший, изменник и злодей, Враг всего сущего, Истребитель народов и Пожиратель Младенцев – Вельзевул!

«Ну закрутили. Где этот мелкий прощелыга видел, чтоб я, Вельзевул, ел младенцев? Клеветники обнаглевшие. Совсем распустились». Вельзевул шагнул в огромный зал. Сразу же в глаза бросилось обилие золотого и красного цветов – у Санты на них явно был фетиш. По бокам помещения, поделенного на секции колоннами, расположились эльфы-мастеровые. Они лепили, собирали, крутили, красили и упаковывали подарки, торопясь успеть к рождественской ночи. В отдельной секции, меж двух исполинских колонн, расположилась станция техосмотра саней. Чумазые эльфы в перепачканных машинным маслом комбинезонах облепили сантовские сани, выполняя тонкую настройку перед скорым вылетом. Работа кипела, повсюду пахло жжёным сахаром и свежим печеньем.

- Хо-хо-хо, Веля! Что встал? Проходи, не стесняйся.

Вельзевул обернулся на звук голоса. У противоположной стены, на огромном кресле, установленном на подобающе огромной куче упакованных уже подарков, восседал хозяин фабрики. Санта-Клаус. Вельзевул не видел его уже больше сотни лет, и старик изменился совсем не в лучшую сторону. Огромный живот скрывал колени, красное пальто уже не сходилось на нём, в неухоженной бороде затерялись кусочки чего-то, съеденного пару недель назад, дыхание вырывалось из-за умасленных губ с нездоровым свистом. Вельзевул не поверил бы, что перед ним сидит тот самый добрый старикан, с которым они когда-то вместе пили пиво в трактире под Берлином, если бы не глаза, хитро глядящие на пришедшего из-под меха богатой шапки. Несмотря на внешние перемены, озорной огонёк в них не угас, они всё так же смеялись в лицо собеседнику и обещали радость и счастье и чудеса. Вельзевул чуть не выронил сигару, наблюдая перемены, произошедшие со стариком.

- Какими ветрами занесло в мою лачугу, рогатый? Опять халявных подарочков захотелось? Так чего ж через окно не полез, как в прошлый раз? Я для тебя там уже парочку сувениров приготовил.

Вельзевул собрался с мыслями.

- В прошлый раз, Клаус, я не для себя подарочек заграбастать хотел. Ты же знаешь, какая она была – постоянно сладкого требовала.

- Да, девка интересная была… Зря ты тогда её бросил!

- По-твоему, мне надо было её к себе в Ад тащить? На ПМЖ? Успеет и без меня. Тем более, я при деле, свободного времени почти нет. Если б и согласилась ко мне спуститься, то через неделю бы уже от скуки взвыла.

- Ну, дело твоё. Но девка всё равно огонь была. Ты не к ней ли в гости собрался опять? За гостинцем пришел, хо-хо-хо? – старик прищурил глаз.

Вельзевул смутился:

- Ей сейчас уж лет восемьдесят, наверное. Нет, старый, я по другому делу. Ну почти. Тоже за подарком, только на этот раз случай особенный. Невинной душе надо помочь.

Санта заёрзал на своём троне, из складок пальто посыпались крошки. Стоящий у кресла с подносом жаренной картошки в руках эльф еле успел отскочить, прежде чем огромная нога старика в черном сапоге встала на его место.

- Чего с душой невинной сделать? Мне послышалось?

- Нет, Санта, всё верно ты услышал. Мальчишка один есть, хочу помочь ему.

И Падший рассказал Клаусу всю историю мальчика, слегка приукрасив, но всё же умолчав, откуда он о нём узнал. Ведь если Санта Клаус узнает о письмах, которые не попали к нему, а были присвоены (пусть и не по собственной воле) Рогатым князем, то потребует их вернуть. Если вспомнить количество писем, скопившихся у Вельзевула в кладовой за многие года, то из этой истории мог выйти дипломатический скандал. Объясняй потом архангелам, что ты не воришка. Ну, как минимум в данном конкретном случае не воришка.

Санта Клаус терпеливо слушал, подперев монолитную щеку ладонью. Когда рассказ подошел к концу, он продолжал задумчиво жевать ножку цыпленка-переростка, всё так же молча. Вельзевул уже решил, что старый уснул, но тут махина в кресле зашевелилась:

- Хорошее дело ты придумал, Велик. Правильное. Но тебе, верно, неизвестно, что чем задумка лучше и правильнее, тем сложнее её осуществить, – на этот раз Клаус говорил без шуток, озорные глаза стали жесткими и смотрели на Вельзевула, не моргая. – Так что на этот раз я тебе вряд ли чем помочь смогу. Извини и прощай. Эльфы, проводите гостя до парадной!

Вельзевул шагнул к креслу Санты. Он не привык, чтобы за пределами адской бюрократии ему отказывали. Там, в Аду, отказы объяснялись просто – такая у чертей работа, что уж тут поделать. Но теперь он достаточно разозлился из-за отказа, чтобы смочить свой язык ядом, так давно им не используемым и так хорошо знакомым каждому:

- Вряд ли, говоришь? Что, ноги больше не могут удержать тебя, толстяк? Постарел, опаршивел, разжирел, сидя в своих санях. Как ты теперь в печные трубы-то просачиваешься, старый? Ни какое волшебство такую тушу сквозь игольное ушко не протащит! – Вельзевул разошелся, и не прекращал кричать и оскорблять Санту. Вокруг его рогов возникло марево, как над асфальтом в жаркий день, а из ноздрей вырывался пар. В огромной зале запахло серой. Все эльфы бросили свою работу и растерянно оглядывались друг на друга.

И только Санта-Клаус сидел, не шелохнувшись. Гнев Первого Падшего будто не трогал его. Оскорбления, спущенные с гнилого языка, отскакивали от толстого пальто. Он сидел недвижим до тех пор, пока Вельзевул не выдохнул прямо ему в лицо сигарным дымом.

- УЙМИСЬ, ДЕМОН! ЗНАЕШЬ ЖЕ, ЧТО У МЕНЯ АСТМА ИЗ-ЗА ПЕЧНОГО НАГАРА!!!

Хотя это казалось невозможным для такой массы тела, Санта-Клаус вскочил со своего кресла, разметал блюда с яствами вокруг него и оказался лицом к лицу с Вельзевулом. Тот смог почувствовать на себе его дыхание, которое, несмотря на обилие поглощаемой пищи, всё равно пахло ванилью и карамелью.

- Ты же знаешь, знаешь, что я уже почти две сотни лет ношу противогаз в каждую рождественскую ночь! Знаешь, что растолстел оттого, что ел на бегу и только то, что под руку придется! Знаешь о моём аппетите! Так нечего плеваться ядом в моём доме! Я не могу тебе помочь, потому что знаю эту женщину, мать Базиля! И знаю я еще, что не в силах я менять поведение людей, не будь у них на то желания. А одного желания мальчика, к сожалению, недостаточно. Если бы его мать сама хотела всё изменить – тогда не проблема, мы с тобой уже бы мчались во Францию. Но нет! Свобода воли, все дела. Почему так? А это ты у своего папаши спроси…

Санта-Клаус украдкой бросил взгляд в сторону потолка и поковылял обратно к креслу, тяжело пыхтя. Видно было, что вспышка гнева далась ему нелегко.

Вельзевул не знал, что сказать. Теперь ему было стыдно за то, что он обидел старого приятеля. Да, ему, Змею и Предателю, было стыдно. Он вспомнил лучшие деньки, когда вместе с Клаусом они рассекали на санях по ночному небу, заливаясь до ушей пивом и вином. Теперь тот, кто когда-то предложил ему свою дружбу взамен вечного одиночества, был оскорблен им самим.

- Санта…Ты уж прости меня, я не хотел на тебя срываться. Просто ты же добро несёшь, чудеса рож…рож-дес-твен-ские – ему было трудно произносить это слово – Ну я и подумал, что сможешь помочь, обнадёжил сам себя. А получилось вот как.

Санта смотрел на него исподлобья, хмуря пушистые белые брови. Перед ним стоял Повелитель тьмы, проклятый и ужасный, с поникшими плечами и чуть ли не шмыгал носом, признавая свою вину. От такого невероятного зрелища обиду Клауса как ветром сдуло:

- ХО-ХО-ХО, дурак рогатый! Раскис ты не меньше моего, доложу я тебе! Вон как нюни распустил!! Да не переживай, я на «жиробаса» и не обижаюсь. Всё равно за одну рождественскую ночь весь лишний вес скину, как не бывало. Уже утром можно будет заново отъедаться.

Вельзевул поднял глаза на Клауса. Их взгляды встретились и они оба рассмеялись. Эльфы, наблюдавшие эту сцену, начали возвращаться к работе, нервно хихикая и облегченно вздыхая.

- Ладно. Если уж так хочется помочь этому мальчишке, то лети сам и помогай. – Санта вытирал слёзы, от смеха катившиеся по щекам, - бери одного моего оленя, он тебя вмиг докинет. Даже быстрее, чем со своим колдовством проклятым на месте окажешься.

Со стороны станции техобслуживания раздалось недовольное оленье пыхтение.

- Ох, старик, спасибо тебе и на этом. Только вот что ты мне предлагаешь делать, если уж ты сам, крутейший чудотворец Рож-дест…Рождества, не можешь ничего изменить?

- Хмм…как я и говорил, свобода воли, конечно, дело хорошее… - Санта опять покосился на потолок, - но можно попробовать другой подход.

- Это ты о чем?

- Это я о том, что, возможно, там, во Франции, сработают твои излюбленные методы. – Клаус хитро улыбнулся и подмигнул Вельзевулу.

Меньше, чем через десять минут, один из запасных оленей Санта-Клауса нёс Вельзевула в сторону материковой Европы, обгоняя ветер и постоянно пытаясь сбросить с себя нежелательного пассажира.

***
Продолжение будет, если будете читать. Ну и мне его еще написать надо, так что не раньше завтрашнего утра)))
З.ы. До Нового года точно успею!