Пираты⁠⁠

Часть пятая

Армейские записки - часть первая

Армейские записки - часть вторая

Армейские записки - часть третья

Перекличка:

- Петров!

- Я!

- Головка от хуя́! Га-га-га

- Иванов!

- Чо!

- Хуй через плечо, отвечаешь не по уставу!

- Сидоров!

- Да!

- Пиздаманда, в жопе ерунда!

- Лавров!

- А!

- Хуйна!

Ну и так далее, старшине не надоедало.

Перекличка неумолимо приближалась к букве "м"...

- Малы́ш!

- ...

- МАЛЫ́Ш!!

- Товарищ старшина, я вам в сорок первый раз повторяю, я не малыш, я Мáлыш!

- Шаг из строя! Упал-отжался! Сорок один раз!

Старшинам не надоедал их тупой старшинский юмор. Малышу не надоедало с ними бодаться.

Мáлыш был из приазовских браконьеров. Мелкий, крепко сбитый, конопатый, упрямый, рыжий. На каждой перекличке он входил в клинч со старшинами, и это, неизбежным образом каждый раз заканчивалось: "упал-отжался". В конце концов он на очередного "малыша" просто молча делал шаг из строя, театрально падал на руки:

- Матрос Мáлыш упор лежа принял! - отжимался, выпрыгивал в стойку "смирно", кричал:

- Матрос Мáлыш, подход закончил!

Всем надоело до чëртиков, кроме старшин и мелкого упрямого засранца.

Вечером, в кубрике, перед отбоем к Малышу с колодой карт подвалил Фикса.

Фиксу взяли за, как он выразился, "показ фокусов" на чугуевском вокзале. Наперстки, карты, в общем - катала. И, то ли прокурор попался душевный, то ли Фикса вызвал, как обычно, симпатию своим неунывающим характером и залихватской улыбкой, но дали Фиксе выбор: срок или армия.

- Малы́ш, ты заебал. Заебал конкретно. Меня, старшин, весь личный состав. Заебываешь ты нас дважды в день, на утренней поверке и на вечерней. Мне не нравится, что ты отбираешь наше личное время на тëрки со старшиной. Утром я хочу кинуть на кишку́ кашку, а вечером я хочу посрать мамиными пирожками. А ты мне мешаешь. Сечëшь базар? Короче, так. Играем на желание.

За игрой в карты завязалась беседа, кто таков, чем на воле промышлял. Малыш рассказывал о браконьерском быте, о том, как в сезон, когда рыба прёт, рыбаки перестают брать даже ценные породы, берут только икру. Икры столько, что ею кормят собак. Белуга, кефаль, осётр, севрюга, калкан, катран, хамса и сволочные афалины. Как они с отцом ходили брать девятиметровую белугу, и как она протащила их баркас через Керченский пролив, уволокла в Чёрное море, и всё тянула да тянула, целый день и половину ночи, в сторону Турции, и они с отцом практически рыдали, когда пришлось бросить её, потому что впереди показались силуэты турецких сторожевых катеров. А турки шутить не любят, утопят и поминай как звали. И как на следующий год её взяли-таки (сбондили) другие рыбаки, в Бердянске, а весила белуга эта - тонну.

Половину, да что там, почти все названия рыб я слышал впервые. Рассказы об особенностях и способах ловли перемежались рассказами о тайных островах и коварных отмелях, не нанесенных на карты, о погонях в шхерах, прятках с рыбинспектором, о штормах, о миражах в открытом море, о блуждающих льдинах, об удаче, добыче и прикопаных в укромных местах снастях...

На следующее утро. Перекличка:

- Петров! Иванов! Сидоров!... Малы́ш!

- Товарищ старшина, разрешите обратиться! - это Фикса - Он не малы́ш, он Мáлыш!

- Фффи-иксса, давай! - это Мáлыш, показывает из-за спины кулак.

- Товарищ старшина, разрешите снова обратиться! Ку-ка-ре-ку!.. Упал-отжался, понял-понял!

Долгими зимними вечерами, когда рыба засолена, замаринована, засушена, завялена, закопчена или зажарена, а ветер завывает так, что кажется будто все черти ада пришли по их души - азовские браконьеры коротают вечера за игрой в нарды, карты, кости и немного в домино. Фокусы, уловки и шулерство наказуемы и караемы довольно сурово и неминуемо.

У Фиксы лиловел новый фингал, но улыбался он, как всегда, задорно и залихватски, прямо наглядная иллюстрация заповеди: "уныние - грех".

Ну продул так продул. Кукарекал в строю он ещё неделю. Карточный долг платежом красен. Пираты своё слово держат.