Петля многоразового использования
Есть такие люди, которых посади смотреть в окно и дай за это зарплату 100 тысяч — а они будут ныть, что работа тяжелая, платят мало, окно без вайфая и в соцпакет не входит тайский массаж.
У моей организации есть дополнительный офис в другом городе, а там работает сотрудница по имени Варвара, от которой руководству давно хотелось бы избавиться. Она плохо делает то, что ей поручено, и это очевидно всем, особенно тем, кто за нее потом доделывает и переделывает. Она редко читает служебную почту. Она спихивает на других свою работу. Не раз была замечена в том, что заявляет, будто документация уже готова, осталось только «подчистить», - а на деле еще даже не начинала работу в этом направлении.
Я все понимаю: представители многих профессий получают меньше, чем заслуживают, или работают больше, чем им оплачивают. Но есть еще и объективная картина на рынке труда: если ты уверен, что в другом месте тебе будут платить больше — флаг в руки, а если ты понимаешь, что на данный момент лучше места не найдешь — так старайся его не просрать. Варвару совершенно точно никто не подсиживал, потому что руководству не принципиально, будет работать она или одноглазый пират, или лиловый негр, или многодетная мать. Она реально ленивый и безответственный сотрудник. На ее место, кстати, стоит очередь — у нас два кандидата в резерве и еще один действующий сотрудник, который хотел бы перевестись в тот офис.
И вот этой даме дали выбор: либо она пишет заявление по собственному, либо вместо устных замечаний о ее работе начнутся официальные взыскания, и увольнение будет по статье. На этом интересном месте Варвара приступила к битью в истерике. Она не обещала исправить косяки и лучше работать. Не прислала, наконец, сведения, которые от нее ждали еще в понедельник. Не возразила здраво и по существу на предъявленные претензии. Она просто заявила, что если ее уволят, то она повесится.
Заместителю директора по кадрам Изольде Карловне (она же главный юрист предприятия) несколько дней подряд звонили знакомые Варвары. Сначала на проводе была некая женщина, которая со слезами в голосе рассказывала, какой ее подруга замечательный человек и прекрасная хозяйка, потом включилась воспитательница детского сада Варвариного ребенка с повествованием о нелегкой жизни одинокой матери, а потом старушка-мама сотрудницы — с воплем, что у нее сейчас будет сердечный приступ, и она боится потерять дочь.
Когда Варвара поняла, что все эти звонки душевно черствую Изольду не растрогали, а только разозлили, она стала звонить сама и профессионально рыдать в три октавы. Варвара вспомнила, как пользоваться служебной почтой — чтобы слать сканы справок о том, что она вызывала на работу «скорую помощь». Она заявила, что напишет заявление в полицию о попытке доведения ее до самоубийства, что все ее разговоры записываются, и там уже хватит материала для возбуждения дела, потому что когда она простонала «я повешусь», хладнокровная Изольда Карловна ответила: «Это ваше личное дело».
Если бы нашим кадровиком была женщина духом послабже, я даже не знаю, хватило бы ей силы воли игнорировать этот примитивный шантаж — очень уж правдоподобно истерила Варвара. Но Изольда высечена из камня. Помнится, как-то играли мы в своем отделе в ассоциации (перед каким-то праздником заказали пиццу и вино) и загадывали своих коллег. Старшему дизайнеру выпало отгадывать Изольду, и первый его вопрос о ней был «с каким видом секса у вас ассоциируется этот человек?» Когда остальные чуть не хором ответили «со страпоном», это было бинго.
В общем, после едва ли не десятого по счету звонка с мольбами и проклятьями Изольда дала отмашку непосредственному начальнику Варвары выехать в дополнительный офис, чтобы начать проверку исполнения ценной сотрудницей ее трудовых обязанностей, пока она не смоталась на больничный с передозом валерьянки.
Ещё не знаю, когда и чем кончится эта история, но мне вспомнились две другие женщины, которые тоже обещали покончить с собой, если их требования не будут удовлетворены.
Одна постоянно угрожала сыну, которого вырастила без отца и боялась потерять, регулируя сначала время его возвращения домой, потом количество денег, которые он отдает ей с зарплаты «на лекарства», потом мешая ему жениться на любимой женщине. Итог: он втайне от мамы завел связь с женщиной, которая родила ему ребенка, и в свои 40 лет этот мужчина живет с мамой, а сына и гражданскую жену только воровато навещает. Чтобы маму не хватило удар.
Вторая (школьная учительница) собрала с учеников деньги то ли на ремонт класса, то ли на что-то в этом роде, а потратила на себя. Когда афера вскрылась, она угрожала, что повесится, если ее уволят, и директор школы испугалась. Деньги учительница детям вернула — типа, нашла спонсора, а потом решила издать книгу про скромную сельскую учительницу с большим сердцем. Чтобы добыть деньги на издание книги, она вновь совершила мошенничество, на этот раз с жильем. Тут уже на нее завели уголовное дело, дали условный срок. Самое курьезное - тираж автобиографического романа учительница потом изъяла из магазина. Дело в том, что в книге этой она рассказала, будто у нее была любовная связь с известным земляком, который предлагал ей законный брак и весь мир к ее ногам. Когда до земляка дошли слухи об этих откровениях, он (в то время крупный силовик региона, женатый человек) заинтересовался, кого он так вдохновенно любил, и женщина испугалась последствий (не знаю, сколько в книге было вымысла на этот счет). Когда в книжных магазинах возник ажиотаж (земляки силовика и женщины возбудились и возжаждали подробностей), писательница приходила в угрожала, что повесится, если книгу не снимут с продажи. Итог: книгу сняли с продажи, издательство потеряло деньги и не захотело вновь печатать экзальтированную дамочку, она вся в долгах, больше ничего не выпустила, но все равно не повесилась.
Конец.