Песочный человек. 3 глава
Мы накупили еды и вина и со всеми моими вещами поехали в деревню. Машину вела Ритка, а я сидела на заднем сидении. Потом мы заехали ко мне в квартиру в Медведково и стали собирать с Риткой вещи, которые мне были необходимы или просто нужны, или просто важны… Не думаю, что Ритка была рада перспективе ночью снова оказаться в деревне, но что не сделаешь ради подруги, которой так плохо… Мы носили в багажник машины охапками мою одежду, книги, косметику, постельное белье…
… Наконец, мы оказались в деревне…
Мы долго расставляли мои вещи на нужные места. Собирали мне чемоданы. Вернее, один чемодан на колесах и дорожную сумку… Долго готовили. Долго накрывали стол. Долго пили.
Под утро мы решили поспать. Легли. Ритка повздыхала и спросила:
- Ты его любишь, своего Озоновского, Марусь?
- Люблю, Рит, - соврала я. Так было легче.
- А зачем ты от него ушла?
- А зачем он отправил меня черт знает куда неизвестно зачем и почему? – А вот это уже правда. Зачем?
- Может, он больной?
- Может быть.
Я вздохнула. Я не лучше. Как представлю, что оказываясь в постели, мы оба знали про Песочного человека… Получался секс втроем с человеком – фантомом. Жуть. Я поежилась.
- И что, ты его не простишь? – с ужасом спросила Ритка.
- Посмотрим, что будет в Париже. Я должна понять, зачем Озоновский отправил меня туда.
- Слушай, а может, зря ты так расстраиваешься? Ты же едешь ни куда-то, ни к кому-то неизвестному, а к сыну Озоновского. Он, должно быть, тоже хорош собой, соблазнителен, ктому же, молод.
- Ты пьяная.
- Не до такой степени, чтобы не понимать, что говорю. И что тебе предлагаю. – Ритка мне подмигнула.
- Фу! – скривилась я. – Это старо, как мир. Такая банальщина, что даже скулы сводит от скуки. Выбор между отцом и сыном.
- А зачем выбирать?
- Рит, сейчас я тебе врежу, - покраснела я от досады. Прямо в больную точку ткнула!
- А я что? Я же не предлагаю тебе шведскую семью и групповой секс.
- А что предлагаешь? По понедельникам и средам – отец, в остальные дни недели – сын. Так, что ли?
- Ну…
- Думай, что несешь.
- Я себе этого совершенно не представляю… Ты же рассталась с Озоновским…
- Дело совсем не в этом. Просто странно, и все. Сергей даже не сказал, как зовут его сына. Назвал его страшным человеком, потом сказал, что он не страшный, словом, не помню уже, зла я была до ужаса, но Сергей явно нес какую-то чушь. И мне даже стало жаль его сына. Тоже мне, папаша! Такой хороший отец, что за пять лет я не узнала даже имени сына! Не видела ни единой его фотографии! И в академии об этом не знают! Ну и фрукт, оказывается, Озоновский! Кого я любила, Рит? Пять лет вместе, а я совсем не узнала своего любовника!
- Так уж и совсем…
- Может, все – сплошное притворство? О человеке можно узнать все, если ты знаешь, какой он отец. Озоновский – даже не отец. Значит, он ужасный человек.
- Ну, не знаю…
- В Париж полечу назло!
- И пожалеешь сыночка, - хихикнула Ритка.
- Дура, - обиделась я.
- В любом случае, ты заинтригована, - не обиделась Ритка.
- Конечно… Ладно, давай спать. Я же вечером улетаю. Мы завели будильник?
- Мы завели все будильники и поставили таймер на телевизоре.
- Тогда спокойной ночи.
- Спокойного утречка. Слушай, Маш, а тут классно. Ты теперь будешь жить в этом доме?
- Да.
- Ты же говорила, что тебе тут одной будет страшно.
- А теперь у меня есть отец и сын, чего бояться?
- Маш, я серьезно. Что с тобой случилось?
- Просто… Понимаешь, Рит… Для меня сейчас нет ничего страшнее, чем предательство Озоновского. И эта безлюдная, деревенская местность сейчас очень мне подходит. Мы одинаковые. Я сейчас вписана в эту местность, а в Медведкове – как инородное тело.
- Да… Давай спать…
- Ты не поняла, Рит?
- Постольку – поскольку. Ты вообще слишком сложная для меня.
- И почему мы подруги?
- Так это же интересно!
- Дура ты, Рит.
- Сама такая.
И мы уснули.
… Во сне я видела грязное, серое Парижское метро и Песочного человека с усиками и тростью. Он стоял в толпе и был как бы над ней, словно нависал, как туча. Он говорил одними губами мое имя и звал меня. А потом я вдруг услышала его голос - глубокий, низкий, и этот человек сказал что-то по – французски, но я не поняла. Я не знаю французский язык.
… Ритка трясла меня за плечо… Я открыла глаза.
- Что?.. Что случилось?
- Давай собирайся, надо в аэропорт прибыть пораньше.
- Зачем? – зевнула я.
- Просто нужно, и все. Это аэропорт.
- Вот именно. Самолеты там постоянно опаздывают. Тем более, в Париж.
- Почему? – удивилась Ритка.
- Откуда я знаю? Просто предполагаю. Там сейчас такое творится… Кто, вообще, туда летит, а?
- Ты, например.
- Я лечу в Парижскую католическую школу.
- Ну, может туда летит священник на стажировку. В эту самую твою католическую школу.
- Ага. Очень смешно. Слушай, сколько сейчас?
Я пошарила руками, нашла мобильный, посмотрела на дисплей.
- Так времени-то еще… Можно было еще часок поспать со спокойной совестью. Зачем ты меня разбудила?
- Ну… Это ты меня разбудила…
- Я?!
- Ты все звала во сне песочного человека…
- Кого? – Я икнула. – Какого человека?
- Откуда я знаю? Ты говорила: « Песочный человек, песочный человек, забери меня»…
- Жуть! – вскрикнула я.
- Жуть, - поежилась Ритка. – Поэтому-то я тебя и разбудила. Слушай, а кто это такой? Что за человек? Человек из песка? Это опять какая-то легенда, которую ты позабыла мне рассказать?
- Ну... Есть такой мифический персонаж. Он навевает сон. И приходит во сне.
- Жуть!
- Но мне кажется, этот человек просто представляется мифическим персонажем. На самом деле все гораздо глубже.
- Что? - Ритка смотрела на меня во все глаза, как говорится. Еще подумает, что я с катушек съехала. Я и сама иногда так думаю.
Я тоже поежилась. Я – то знала, Песочный человек – это тот человек, который разрушил мое недавнее плавное и беззаботное существование, чего Ритке знать необязательно. Действительно, жуть. Я, оказывается, рвусь к нему во сне и хочу, чтобы он меня забрал. Куда? Брр-р! И все из-за этого Озоновского! И он, кстати, не звонил. Даже не отправил СМС. Как есть предатель.
Я вдруг почувствовала, как у меня болит голова. Наверное, похмелье…
- Так, Рит, забудь. Всего лишь мифы, которые я привыкла анализировать за время учебы.
… Потом, в аэропорту, я все время ждала, когда позвонит Озоновский… Но он не звонил… Он не позвонил… Неужели все пять лет, что я жила с ним, я так и не поняла, кто он такой? И правильно ли то, что я думаю о нем сейчас? Или это обида, непонимание и стыд за мои нелепые эротические фантазии о Песочном человеке, которого я сама себе придумала?